О разумном числе друзей
Это были уже перестроечные, но все еще советские времена, когда стипендия отличника составляла 40 рублей. Но даже у отличника, если таковой жил в общежитии, указанная сумма могла «улететь» буквально в течение 2 дней. Потому как пили много, пили все, пили со всеми...
--
В то «золотое» время учился в одном государственном университете парнишка – Александр Муражко. «Грыз» науку на физфаке. При этом сочинял стихи, играл в театре студенческих миниатюр (коротких смешных сценках вроде КВН), писал сценарии. И любил выпить. Не брутально-запойно, а по-студенчески – весело.
Как-то, накануне премьеры спектакля, в котором он был плотно задействован, Саша получил стипендию и загулял. По-студенчески. Весело. Но все-таки брутально; хотя и не запойно. Пил полночи и чуть ли не со всеми на этаже общаги, в которой жил, – со знакомыми и незнакомыми. А так как был он тогда только на первом курсе, то незнакомых было гораздо больше, чем знакомых.
В результате Саша, конечно, «проспал» утренний сбор перед спектаклем.
Парень был еще в глубочайшей отключке (сном это состояние назвать язык не повернется), когда за ним пришли коллеги по сцене. Пришли, увидели и поняли: дело швах. Совсем швах. Саша не меньше десяти минут пытался только глаза открыть, а потом еще столько же времени принципиально отказывался узнавать пришедших. А ведь ему на сцену выходить! И заменить некем! – тупо поздно!..
Его начинают пытаться привести в чувство – не приходит. Пытаются поставить на ноги – падает. Тащат в блочный душ под холодную воду – тает...
В результате интенсивных «ласкательно»-умывательных процедур с горем пополам, но парень вроде оклёмывается, начинает понимать, где находится, кто за ним пришел и что, собственно, от него хотят. Еще немного усилий, и... Саша постигает всю глубину своего залёта. Винится, кается, обещает, что больше так не будет. Не очень членораздельно, но божится, что сейчас же приведет себя в порядок. Вот только на кухню (общую на этаже) сходит, кофейку хлебнет и будет, аки огурец. Так и говорит: «Сейчас буду готов!» – «Ладно, иди, но чтобы через 10 минут был готов» – «Обещаю! Через 10 минут буду».
Саша уходит, а товарищи остаются ждать в блоке...
--
Сварил Александр кофеек: стоит пьет, приходит в себя все более и более...
Собирается потихоньку в обратный путь, выходит из кухни. А идти ему через весь этаж – кухня и родной блок находятся аккурат в противоположных концах коридора.
И вот, когда Саша уже начинает достаточно бодро набирать разгон по взлётке коридора, в ближайшем к кухне блоке открывается дверь, выходит человек и спрашивает: «Муражко?» – «Да» – «Заходи, тебя друг ждет». Саша на полушаге поворачивается и заходит. А там его и в самом деле ждут – незнакомый «друг» и треть стакана водки. Саша уваживает «друга» и уверенно выходит в коридор. И почти так же бодро отправляется к своему блоку. Но не проходит и 3 метров, как открывается дверь другого блока, из которого выходит человек: «Муражко?» – «Да» – «Заходи, тебя друг ждет». Сцена с третью стакана водки, пусть и немного в ином людском составе, повторяется. Саша добросовестно уваживает второго «друга» и уже чуть менее уверенно выходит в коридор. И снова берет направление на цель – родной блок. Парень знает, помнит – там его тоже очень, очень-очень-очень ждут... Но... через несколько метров открывается дверь, выходит человек: «Муражко?» – «Да» – «Заходи, тебя друг ждет»...
--
В блоке Саши ребята спокойно ожидают его возвращения. Прошло только 10 минут, потому никто особо не волнуется. Народ оптимистично смотрит в будущее! И тут... открывается дверь. В проеме, покачиваясь, маячит сашин силуэт. Затылком вперед, промеж плеч... Старательно, медленно, насколько хватает сил, поднимает голову и не менее старательно проговаривает: «Я-я-я га-а-атофф!!!» И падает через порог. Труппа дождалась «трупа».
--
Дело даже не в том, что пить надо меньше, – в данном случае мораль проще: пейте с разумным числом «друзей» и, желательно, все-таки знакомых. Опохмеляться будет проще и безопаснее.