Белое море, Балтика и русский торговый интерес. Часть 2-ая

Продолжение истории. Начало тут.

Сказались на взглядах Петра Алексеевича и картины голландской и английской жизни, увиденные молодым царём во время Великого посольства. Наконец, не стояла в стороне и современная экономическая мысль: широко распространённая в раннемодерной Европе вообще и в Российском государстве в частности меркантилистская доктрина (читай – просвещённое общественное мнение) видела источник богатства народов в драгоценных металлах, а средством их получения развитую торговлю. Иными словами, подоплёка действий царя с точки зрения современников не была ошибочной или крамольной. Скорее даже – наоборот: несмотря на некоторый застой русской торговли с Европой в годы Великой Северной войны [1], её обороты впоследствии росли высокими темпами [2], причём главным маршрутом увеличившегося грузопотока стало Балтийское море:

Конечно, на столь позитивной динамике торговых оборотов сказалось падение курса рубля [3], хотя оно и не сыграло определяющей роли (так, при общем росте торгового оборота во второй половине XVIII столетия в 9,4 раза рубль упал в цене всего лишь в половину – существенно, но не критично):

Но насколько корректно объяснять эту тенденцию территориальными приращениями Московии? Давайте разберёмся.

Что возили?

За без малого две сотни лет, прошедшие с венчания на царство Ивана IV Васильевича до объявления Петра I Алексеевича Императором и Отцом Отечества, ассортимент русских товаров, неизменно пользующихся спросом за пределами Московского государства и систематически сбываемых туда, существенно не изменился: пушнина, мёд, сало, юфти, воловьи, козлиные и лосиные кожи, сафьяны, ворвань, воск, лён, икра, пенька, ревень, сукно, хлеб [4], свиная щетина, мачтовый лес, поташ, полотно, бобровая шерсть и бобровая струя, рогожи, слюда, смола и дёготь – вот главные богатства России [5].

Тем не менее, в петровское царствование в список продуктов российского хозяйства, отправляемых на экспорт, стремительно ворвался один товар, которому было уготовано большое будущее. Речь идёт о железе. Если ещё в последние годы XVII столетия Московское государство импортировало чёрные и цветные металлы, то уже к концу первой четверти XVIII в., благодаря развёрнутой Урале в ходе первой русской индустриализации металлургической базы, оно начинает мало-помалу экспортировать железо (уже в 1716 г. в Великобританию экспортируется 2,2 тыс. пудов железа, а в 1726 г. общий экспорт железа превысил 55 тыс. пудов [6]), постепенно превращаясь в одного из крупнейших операторов европейского (читай – мирового) рынка чугуна [7]:

Впрочем, систематическое наращивание объёмов продаж русского железа за границу на протяжении всего столетия был результатом отнюдь не получения Россией выхода к Балтийскому морю. Причины носили объективный характер. Так, основным потребителем российского металла была Великобритания, экономика которой, войдя в стадию промышленной революции, требовала всё большее количество чёрных металлов. Даже увеличив собственную выплавку чугуна в 1720 – 1800 гг. более, чем в 9 раз (с 1.037 тыс. пудов до 9.516 тыс. пудов), британская индустрия продолжала задыхаться от дефицита железа.

Дешевизна российского металла, впервые появившегося в Европе, обеспечивала ему столь высокие бонусы в конкурентной борьбе, что уже в 1718 г. англичане обложили его импортной пошлиной в размере 2 шиллинга за центнер (50,8 кг). Впоследствии пошлина поднималась ещё четыре раза – в 1782, 1797, 1802 и 1825 гг., – достигнув 6,5 шиллингов за центнер: «Из расчёта на пуд эта пошлина поднялась, стало быть, от 30 коп. до 1 руб. золотом, в то время как в Петербурге железо расценивалось не выше 1 руб. 26 коп. серебром за пуд» [8]. Однако высокий спрос на русское железо со стороны британской промышленности сохранялся и обеспечил в конечном итоге устойчивый рост его закупок островитянами [9]:

Примечания:

[1] В первой четверти XVIII столетия обороты русской торговли со странами Европы росли невысокими темпами: 2 млн. 661 тыс. руб. в 1710 г., 3 млн. 428 тыс. руб. в среднем в 1717 – 1719 гг. и 4 млн. 274 тыс. руб. в 1726 г. [Захаров В.Н. Западноевропейские купцы в России: Эпоха Петра I. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1996. – с. 108, 116; Милюков П. Очерки по истории русской культуры. В 3-х частях. Часть I. Население, экономический, государственный и сословный строй. – СП(б): Типография И.Н. Скороходова, 1904. – с. 111].

При этом нужно иметь в виду, что в ходе своего царствования Пётр I неоднократно прибегал к порче монеты, вследствие чего она обесценилась в два раза: «Чеканка монет ещё с конца XVII в. сопровождалась уменьшением содержания серебра и меди в монетах. С 1711 г. серебряные монеты стали выпускаться 70-й пробы. При рыночной цене пуда меди в 6 – 8 руб. с 1704 г. из пуда стали делать медных монет на целых 20 руб. (38-я проба), а с 1718 г. – на 40 руб. Наконец, была введена в обращение золотая монета рублёвого достоинства, а с 1718 г. ее сменил двухрублёвик 75-й пробы. За 25 лет XVIII в. «денежные дворы» отчеканили серебряной монеты на 38,4 млн. руб., а медной – на 4,3 млн. руб.» [Милов Л.В., Цимбаев Н.И. История России XVIII – XIX веков. – М.: «Эксмо», 2006. – с. 81]. Таким образом, темпы снижения покупательной способности монеты приблизительно в 2 раза опережали темпы роста торговли.

[2] Захаров В.Н. Западноевропейские купцы в России: Эпоха Петра I. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1996. – с. 108, 116; Милюков П. Очерки по истории русской культуры. В 3-х частях. Часть I. Население, экономический, государственный и сословный строй. – СП(б): Типография И.Н. Скороходова, 1904. – с. 111 – 112.

[3] Милюков П. Очерки по истории русской культуры. В 3-х частях. Часть I. Население, экономический, государственный и сословный строй. – СП(б): Типография И.Н. Скороходова, 1904. – с. 112.

[4] Уже Дж. Флетчер отмечал, что Россия изобильна дешёвыми (!) злаками – пшеницей, рожью, ячменём, овсом, просом и т.д. [Флетчер Дж. О государстве Русском / Россия XVI века: воспоминания иностранцев. – Смоленск: «Русич», 2003. – с. 20]. И. де Родес, упоминая хлеб в качестве одного из экспортных товаров, особо акцентирует внимание на том, что он «... вывозится на кораблях не всякий год, но только при высокой цене» [Курц Б.Г. Состояние России в 1650 – 1655 гг. по донесения Родеса. – М.: Синодальная типография, 1914. – с. 163].

Вообще же, стоит отметить, что в XVI – XVII столетиях хлеб, привозившийся в Голландию, а затем Англию, был по своему «национальному происхождению» по большей части польским, но отнюдь не московитским. Регулярный характер и сколь-либо ощутимое для торгового баланса России значение хлебный экспорт приобретает только на рубеже XVIII – XIX вв. (доля хлебного экспорта в общей стоимости русского вывоза в 1802 – 1807 гг. составляла 18,7%), а существенную роль в русской внешней торговле начинает играть и того позже – во второй половине XIX-го столетия (доля хлебного экспорта в общей стоимости русского вывоза в 1856 – 1860 гг. достигла 35,1%, а в натуральном выражении среднегодовой экспорт четырёх основных хлебов вырос в 3,5 раза с 19,9 млн. пудов в 1801 – 1805 гг. до 69,3 млн. пудов в 1856 – 1860 гг.) [Кулишер И.М. История русской торговли и промышленности. – Челябинск: «Социум», 2008. – с. 325].

Такое положение вещей объясняется в том числе и тем, что при обширности владений Русского государства в конце XVII ст. лишь 7,9% всех земельных угодий находилось под пашней, тогда как под лесом находилось, а также были неудобны для сельскохозяйственной деятельности 75,6% всего земельного фонда страны. Через век, к 1796 году, ситуация заметно улучшилась: под пашней уже было 16,7% всех земель, а непригодны для хозяйствования 67,5% фонда при том, что общая площадь государства выросла [Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – начало ХХ в.). В 2-т тт. Т. I. – СП(б): Изд-во «Дмитрий Буланин», 2000. – с. 46].

[5] См., например: Флетчер Дж. О государстве Русском / Россия XVI века: воспоминания иностранцев. – Смоленск: «Русич», 2003. – с. 20 – 24; Курц Б.Г. Состояние России в 1650 – 1655 гг. по донесения Родеса. – М.: Синодальная типография, 1914. – с. 167 – 171; Курц Б.Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. – Киев: Типография И.И. Чоколова, 1915. – с. 93 – 107; Уитворт Ч. О России, какой она была в 1710 году; Манштейн Х.-Г. Записки о России, 1727 – 1744.

[6] Всемирная история. В 10-ти тт. Том V. – М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1958. – с. 368; Спиридонова Е.В. Экономическая политика и экономические взгляды Петра I. – М.: Госполитиздат, 1952. – с. 150.

[7] Порталь Р. Урал в XVIII веке. – с. 91, 122.

[8] Струмилин С.Г. Очерки мануфактурного периода / Очерки экономической истории России и СССР. – М.: Изд-во «Наука», 1966. – с. 320, 323 и 324.

[9] Порталь Р. Путь железа в XVIII в. (заметки об одной диссертации). – с. 4.