Фестиваль-экспромт «Моё любимое стихотворение».Варшава.
Для фестиваля я выбрала стихотворение Андрея Ширяева "Варшава".
То есть пока я размышляла, какое моё любимое стихотворение, экспромт сам выбрал себе первоисточник, а мне ничего не оставалась, как согласиться с его выбором.
ВАРШАВА.Адрей Ширяев
Варшава, спи. Укройся ноябрём
перед камином мокрого неона,
с дождём глотая свой вечерний бром,
как седенькая пани. Так ворона,
уснувшая под сенью буквы «эн»
рекламы фирмы «CANON», укрывает
ворчливый клюв за перьями и знает,
что жить ещё и жить у этих стен,
у этих древних, над вокзальным гамом
витая отражением листа,
кружащего по площади.И дама
в колодце католического храма
тоску окликнет именем Христа
и руки сложит так: ладонь к ладони.
Ты — птица или женщина? Молчи.
Ты слышишь — в переходах скрипачи
проснулись и заплакали спросонья.
Пшепрашем, пани. Там звезда горит —
к востоку ближе. Снятся небылицы.
Качаются в два ряда фонари
вдоль улицы в глазах у серой птицы.
И первые цветочницы — следы
по снегу, точно вечные занозы —
на бледный мрамор красные цветы
выносят, как покойника выносят.
А вечером — печальным печенегом,
с горячим пивом в маленькой пивной —
припомню где-то читанное мной:
«Варшава плачет розами и снегом…».
экспромт
ВАРШАВА.
Варшава, тихому пути
неймётся, в снах перипетий
не меньше, чем в прошедшей жизни,
я слышу голос ноября,
его привычный звукоряд,
снег в ноябре ещё прижимист.
И я, цветочница из сна,
ступаю слишком осторожно,
чтоб след, похожий на вороний,
могла проснувшись, опознать.
Варшава, читанное мной
живёт, как крылья за спиной
у упомянутой вороны,
я совершаю краткий взмах,
я так придумала сама,
мне хорошо в твоих ладонях.