Семейный праздник (39)
39..
Силы его были на пределе, тупая боль давила и ломала уже всё тело, шею, грудь и крылья, – а он семейства так и не увидел! Лишь у озера Гриша лежал на траве, разговаривал с женщиной горько…
- Никогда, поверь, со мною такого не было, даже ничего подобного, никогда… То ли прозрение, то ли ослепление, – не разберёшь… Сердце то умирало, то взлетало к небу… Что ты со мной сделала, Марина? Я теперь без тебя не смогу…
- Где же ты был раньше… Гришуня?.. Где же ты был раньше… Я ведь даже обиделась на тебя: вот, думаю, одноклассничек, даже не поздоровается, не подойдёт… Но не в этом, конечно, дело… Как теперь стыд преодолеть… позор мой несмываемый!..
- Этот позор… ничто… его нет… Только я о нём и знаю, но я сам виноват! Только я! Ты здесь совершенно ни при чём… – Гриша понимал, что говорит неубедительно, даже глупо, пошло, но остановиться боялся и твёрдо знал, что если не выскажет сейчас всё, что его разламывало изнутри, – то погибнет, умрёт, скончается от мук…
– Я не умею говорить… но это ничего… ты только не перебивай, и тогда поймёшь… Не сбивай меня, слышишь? – и ты поймёшь, ты должна меня понять… нет, не должна! –глупости говорю… ты – поймёшь меня… впервые в моей жизни…
Все только делали вид, что слушают… но никто не слушал, не понимал никто… Ах, если бы Бог помогал нам говорить в такие минуты! – Он уткнулся головой в колени Марины и несколько мгновений молчал, соображая, что же ему говорить или делать дальше. Почувствовал, как напряглись ноги Марины, как она их подтянула, сжала и замерла в каком-то неестественном напряжении, словно его прикосновения могли тотчас поразить её током, едва лишь она расслабится.
– Не надо, Марина, не бойся меня… не надо… – зашептал Гриша чуть слышно и стал поглаживать рукою – без прикосновений – контур, абрис её ноги, интуитивно понимая, что малейшая неосторожность с его стороны приведёт к катастрофе.
– Разве я страшный, милая моя Марина? Разве меня нужно бояться? Я-то знаю, какой я… – Он горько помолчал, прислушиваясь к напряжённой тишине. – Смешной я, смешной!.. Да! Никто меня не принимал всерьёз никогда… хотя и откровенно никто не смеялся… Но я-то чувствую, я-то знаю! Толстенький колобочек, да ещё в очках, - что может быть смешнее и нелепее?
Я и жену такую выбрал, чтобы на равных… чтобы не мучаться ежедневно… Но получилось… совсем не то…
Помнишь, я приезжал четыре года назад, вместе с женой… Я случайно тогда увидел тебя, ты с коляской шла к магазину, – и всё во мне перевернулось в тот же миг!.. Буквально прошибло меня насквозь: ты – чья-то жена, такая стройная, красивая, такая счастливая молоденькая мама, а вот моя тюха-матюха – грех и на людях показаться, да ещё бездетная, да ещё ругаемся с ней, как кошка с собакой…
Нет, конечно, мы с ней – как два сапога пара, но я тогда был просто ошеломлён твоей красотой и твоей… недоступностью. Я буквально стонал от бессилия что-либо изменить в своей жизни, пока вдруг в тот же день не узнал, что ты подала на развод со своим мужем-пьяницей…
Ты не поверишь, Марина, но я, негодяй бессовестный, возликовал от этой вести, готов был расцеловать твоего мужа за то, что он пьяница, хоть я ни разу и не видел его… Прости, если можешь, за такую чушь, но это ещё не всё.
Именно тогда я возмечтал о тебе! Самым наглым, беспардонным образом я возмечтал на тебе жениться. Как только ты разведёшься! И глупо, и смешно, конечно, хуже всякого мальчишки, но это так! так! – я ничего не выдумываю! –
Голос Гриши окреп, он уже говорил жарким полушёпотом, чувствуя некоторый спад напряжения между ним и Мариной. Увы! Он не мог видеть в темноте, что Марина беззвучно плакала, едва сдерживая себя от рыданий. Она плакала, а он, не замечая этого, продолжал говорить и… лелеять свою надежду.
– Окольными путями я узнал, что развод твой затянулся не на один год, и я постепенно стал отвыкать от своей грешной мечты, даже думал, что всё уже прошло. Но как только ушёл недавно в краткосрочный отпуск (всего на несколько дней), и собрался сюда, к родителям, снова всё всколыхнулось в душе, просто места себе не находил в Москве.
Ведь я от младшего брата, Вани, узнал, что ты разведена! Целый месяц он у меня жил, готовился в институт, а я всё не решался спросить о тебе, всё чего-то боялся, но как только узнал, что ты развелась, испугался уже совсем другого: своей скованности, неумения говорить с женщинами, своей нерешительности, что ли…
Вообще странно всё это выходит: жену к свадьбе сговорил за одну ночь, а тебе за четыре года не осмелился ни письма написать, ни словом с тобой перемолвиться, хоть и думал о тебе почти каждый день… Как заколдованный, ей - богу!..
Гриша замолчал. Каким-то чутьём он уловил, что Марина тяготится его признаниями, томится от ситуации и, наверное, не знает, как его остановить и уйти.
«Неужели –конец? Я же ещё ничего не сказал, и уже – не нужен, уже – в тягость!»
- Марина, – прерывающимся голосом продолжил Гриша, – подожди ещё полминутки, не говори ничего, я сейчас… Сейчас я всё скажу…
Он сглотнул воздух, застрявший в горле, как это бывает при великой обиде…
- Когда я сегодня увидел тебя на танцах, я понял, что не смогу без тебя жить. Ты стала ещё лучше, ещё прекраснее, чем была раньше, ты стала… единственной, самой главной для меня, и если хоть на секунду ты можешь допустить мысль… обо мне… то есть, о нас вместе… о нашей жизни вместе… то я…
- Не надо! – прервала его Марина голосом, который показался чужим даже ей самой. – Не продолжай… – Гриша перестал дышать и весь превратился в слух. – Не говори уже ничего, не надо… Ради тебя же самого… Я… не смогу… Понимаешь?.. Чем больше я тебя слушаю, тем больше понимаю, что мы не сможем быть вместе…
- Почему? – западающим шёпотом откликнулся Гриша. – Почему… не сможем?
- Не спрашивай, Гриша, я прошу тебя… Неужели и так не ясно?
- Может быть, и ясно. Но я хочу… услышать от тебя, Марина. Иначе… останется мечта, которую… не вытравить из души ничем… Избавь меня от этой всепожирающей надежды! Скажи прямо… отчего нельзя нам быть вместе?
- Я же сказала… – Марина осеклась и замолчала; казалось, надолго. Хотя прошли мгновения…. – Между нами навсегда останется… бесстыдство этой ночи…
- Оно для меня не имеет ни малейшего значения!
- А для меня? Для меня, Гриша? Я разве смогу это забыть?
- Но неужели дальнейшая жизнь меньше значит, чем… какая-то одна ночь, мимолётная случайность, в которой ты ничуть не виновата?
- Гриша, я замёрзла и хотела бы… домой.
(Продолжение следует)
часть 1 часть 2 часть 3 часть 4 часть 5 часть 6 часть 7 часть 8 часть 9 часть 10 часть 11 часть 12 часть 13 часть 14 часть 15 часть 16 часть 17 часть 18 часть 19 часть 20 часть 21 часть 22 часть 23 часть 24 часть 25 часть 26 часть 27 часть 28 часть 29 часть 30 часть 31 часть 32 часть 33 часть 34 часть 35 часть 36 часть 37 часть 38