Ангельский пофигизм как средство воспитания

Вот оно, счастье - я беременна! Сразу же ощутив на своих плечах груз родительской ответственности, я ринулась образовываться по всем канонам педагогических наставлений. Вперемешку с заучиванием детских стишков и колыбельных штудировала книгу Спока, всяческие памятки матерям, дошла даже до Макаренко. Ну да, это тот, советский, напрактиковался в детской колонии.

После Макаренко, сказав на всякий случай "тьфу" три раза через левое плечо и подумав боязливо "Дай бог, не пригодится", я ощутила в себе полную уверенность, что я стану достойной мамашей.

В коридоре женской консультации на юных пузатых дев поглядывала снисходительно: в их глупых головах Спок и Макаренко не отложили научных знаний о правильном кормлении, высаживании на горшок, пользе ходьбы строем и тому подобных увлекательных действиях.

Мое дитё благополучно родилось и послало на три буквы всех педагогов вместе с их адепткой. Кормиться и высаживаться по-научному, тем более ходить строем, оно не желало. Оно хотело существовать по своим, более удобным ему, законам.

Трения между двумя конфликтующими направлениями довели меня до обморока. Очнувшись в коридоре на холодном линолеуме, я слушала дитячьи радостные взвизги из манежа и понимала, что произошло обновление. Вроде бы головой сильно не ударялась, но все научно-педагогические гвозди в моем мозгу повыскакивали враз.

Я как-то сразу интуитивно приняла все принципы буддизма, захотела нирваны и путешествия в Шамбалу. В переводе на русский язык - " а гори оно все синим пламенем!"

Неугнетаемое наукой чадо спокойно росло и выросло самостоятельным организмом. Он сам себе стирает, готовит и убирается в квартире.

Как я его научила убираться? Да просто перестала уничтожать кавардак в его комнате и шпынять за него. Наглотавшись пыли, наворочавшись на бугристой постели, сынище разыскало пылесос и поволокло в комнату ведро с водой. Полведра расплескалось на всем маршруте по паласу, но мне же пофиг, я в нирване.

Потом я смотрела телик и толерантно прислушивалась к мартышкиному буйству в соседней комнате.

• Маааам...- умирающей лебедью позвал меня голос сына.

Уставший мужичок грязной майкой намывал полированный стол.

• Вот, майкой, тряпку не нашел. Ничего?

Я посмотрела на подоконник - молоток и огрызки яблок, над которыми водили хоровод влюбленные мухи. Мухи радостно кружились, сын "допорчивал" полировку, а я стояла и думала: чем зашибить насекомых - мухобойкой или педагогическими томиками. Хоть какой-то от них прок.