"Отрывки памяти"

«В рабочий полдень я проснулся стоя.
Опять матрац попутал со стеной.
Я в одиночку вышел из запоя,
ЙНо – вот те на! – сегодня выходной.»
А.Н. Башлачёв

«НАУКА ЖИЗНИ. ИЛИ КАК СОГРЕТЬСЯ В СТУЖУ»
Прекрасно. По-настоящему великолепно шлепать пальцами по клавиатуре в теплой квартире, попивая горячий чай. На дворе - первый день осени, дождь.
Уже близится полночь, но мне все не спится и вспоминаются моменты последних лет. Вот, пошел очередной отрывок. Фюзеляж самолета, свист турбин, открыта рампа и двери, все качаются, только бы устоять на ногах, страшный вой сирены, топот. Отрывок сменяется следующим – гул трассеров и звон гильз, выпадающих из орудя «тридцатки», дурманящий запах пороховых газов. Стой, не уходи, этот запах я почувствовал и сейчас. Невыносимый режиссер кричит – следующий кадр. Ладно, так уж и быть. В полусне, я снова веду БМД №545 через поля, леса, копчено – пыльное лицо, я вылитый Луи Армстронг и пою:
«I see trees of green, red roses too
I see em bloom,for me and for you
And I think to myself... what a wonderful world...»
Вот черт, песня обманула. Ни роз, ни деревьев я не вижу, а теперь нахожусь в дремучем лесу и пытаюсь заснуть в яме. Это наше импровизированное жилище, сверху рваный тент от бмд, оттепель, везде вода, слева от меня сном младенца кто-то спит, кто-то совсем мокрый, ведь вода льется ему на голову тонкой струей. Это все в век информационных технологий и прогресса, я дико мерзну и начинаю ненавидеть все вокруг. И вот, когда уже промерз до костей, тебя уже не трясет, тебе все равно, является матушка апатия, а за ней тяжелый и болезненный сон.
Утром, все быстро вылезут из землянки, чтобы помочиться и покурить. Влажные сигареты, горький привкус мокрого табака и кашель туберкулезника, мокрые ноги. Пам – парам – пам – пам, то что я люблю, со смехом произносит один из солдат.
Ветер разгоняет на небе тучи, день проходит как-то незаметно и наступает вечер. Мороз, пришедший на смену оттепели, сделал свое дело и вот я брожу в патруле по крепкому снежному насту, на ресницах иней, глаза гноятся и образуют колтун. Фу, противно.
Держа в руках автомат, прислоняюсь к дереву в думаю – «сколько дней мы уже тут? И что мы тут делаем?», вспоминается теплый дом, сухая кровать, одеяло, женское тепло, вкус и трепет губ, да черт бы побрал все это, побыстрее бы началась активная фаза учений, здохните ублюдки вшивые, присоединяя магазин, ненависть растет, передергиваю затворную раму, ствол направлен на палатку офицеров, которые в тепле спят на кроватях, нажимая на спусковой крючок, выдыхаю…
Хоть в одном право командование. Нам не выдавали патроны.
Я стоял так еще минут десять, наблюдая за искрами, которые вылетали из печи – буржуйки, установленной в офицерской палатке.
Мне тепло.