Открывшие Сибирь. Иоганн Георг Гмелин. Часть 6
Крайне трудно определить движение академиков - героев нашего повествования, опираясь на населённые пункты того времени, которые к нашему времени разрослись в города и посёлки.
Скажем, как они двигались в сторону Енисейска, Иркутска, Улан-Удэ. Во всех исследованиях написано одинаково: 1734 год. Исследовали Забайкалье, низовье Селенги, побережья Ингоды, Шилки от Читы до Нерчинска (на плотах). Но Шилка поставлена впереди Читы. Зимой 1734-1735 годов он ездил по Ангаре до Братска. Тут же «исследователи» бегут через Илимск в Усть-Кут, возникает Лена, а весной 1735 появляется Якутск и ещё – боковой маршрут по реке Витим до реки Мамы, где он изучает слюдяные месторождения.
Спорить с многолетними, утвердившимися, утверждениями я не собираюсь, но не вижу маршрута, не вижу населенных пунктов, рек, главное – не вижу Гмелина, даже не чувствую трагедию пожара в Якутске, которая унесла результаты работы за целый год.
Простите меня, но от «Каменной писаницы» на реке Томь до современного Улан-Удэ, бывшего Удинского острога, в интернет-исследованиях современников я не вижу ни Гмелина, ни Сибири. Вероятно, надо читать на немецком языке труд самого Гмелина.
Но это долгий и почти пожизненный процесс. Отсюда делаю вывод, что Гмелин сибирякам не известен, а если известен, то поверхностно, да и то только для «заполнения» разных «рефератов» и прочих «научных трудов» для поднятия социального статуса и денежного довольствия. Если не известен Гмелин, то неизвестна и сама Сибирь. Она остаётся известной Гмелину, но не нам. Именно поэтому я слова «рефераты и научные труды», относящиеся к нашему времени и моим современникам буду всё время брать в кавычки.
При таких размытых исследованиях пути Миллера и Гмелина очень трудно определить даты и направления, по которым они двигались в сторону самой крайней точки своего маршрута на востоке страны – Караульную сопку в местности Абагайтуй. Надо сказать осенью 1727 года именно на этой сопке встретились пограничные представители Китая и России для обмена охранными грамотами. Также заметим, что академики должны следовать по пограничным маякам, коих насчитывалось 63 от Кяхты до Абагайтуя. Почему я так думаю? В 1772 году академик П. С. Паллас проложил свой маршрут, следуя именно этим маякам.
Все южное «подбрюшье» империи по линии Омск, Барнаул, Абакан тоже должны быть в пограничных опознавательных знаках, по которым ориентировались путешественники.
Скажу читателю, что многие роды монгольских племён записаны немецкими академиками чуть ли не поименно, по конкретным местам проживания и количеству людей, скажем, от 10, 20 и более человек. Дуликагиры, баякагиры, уляты, намяты, долоты, челкагиры, балкагиры… Сегодня обрусевшие потомки этих монголов, предки которых платили ясак, создавали границу, три века охраняли рубежи России, ищут свои корни по записям Миллера и Гмелина. И это происходит на моих глазах, я лично помогаю этим людям составлять свои родословные. И все они указывают на исследования Миллера и Гмелина. Никто более таких записей не делал в истории. По крайней мере я не нашел.
В то время, когда в Петербурге писали императорам и императрицам оды, употребляя выражения, типа «киргиз-кайсацкая орды…», немецкие юноши лазили по скалам, степям, болотам, отогревались в чумах, юртах, избах и разговаривали с конкретными людьми, носителями языков и преданий. И – записывали, рисовали, собирали, сохраняли.
Пути этих юношей мы до сих пор воочию представить не можем, но имена их в названии каждого растения, истории каждого рода. Чтобы увидеть их, надо видеть Сибирь XVIII века, читать на немецком языке…
Хорошо. Продвигаемся на восток. Минуем реку Томь, Енисей, множество других рек, хребтов, даже Байкал и начнём с мест, которые мне известны довольно хорошо. С Нижнеудинска начнём. Огромная территория, пройденная Гмелиным от Томи до Прибайкалья, осталась в нашем сознании только поверхностными фактами. Современные исследователи не проследили или я пропустил. По их «маршруту» наши академики спустились сразу до Забайкалья, а потом поднялись до Якутска и пошли дальше кругами.
Но для того, чтобы увидеть их в пути и деле, мы спустимся медленно, с этой целью обратимся к изданию 1939 года «Русские и иностранные путешественники XVII, XVIII и первой половины XIX веков о бурят-монголах». Автор В. Гирченко. Видите, в 1939 году на обложке книги пишут не буряты, а бурят-монголы.
В надежде, что этого текста не должно быть в интернете, мы ознакомим нашего читателя с отрывками этой книги, которые дают наиболее наглядное представление о времени и людях. Заметим, что в книге отражены устоявшиеся политические тенденции времени, которые, кстати, только оттеняют характерные моменты великого исследования XVIII века какие бы чувства они не вызывали у наших современников.
Итак, академики ещё не добрались до Удинского острога, до него остаётся почти 1000 километров. От современного Красноярска они отъехали 540 километров, столько же остаётся до современного Иркутска. Расстояния даны по современным картам. По картам XVIII века они, конечно, намного больше и труднее.
Наши путешественники находятся в Нижнеудинске, среди западных, по современным понятиям, бурят. Что же они видят?
Гмелин впервые увидел бурят в Нижнеудинском остроге, куда он прибыл вместе со своими спутниками (в числе которых был и Миллер), в феврале 1735 года. Там путешественникам пришлось ожидать перемены лошадей. «Это время остановки, - пишет Гмелин, - мы провели интересно благодаря тому, что увидели бурят, которые в значительном числе живут вблизи Нижнеудинска. Мы разрешили войти к нам бурятским женщинам, мужчинам и девушкам и разглядывали их одежду» (Reise I, 395-396 ). По наблюдениям Гмелина, одежда и украшения буряток носили характер национального костюма, но одежда бурят-мужчин ничем не отличалась от одежды русского простонародья, что указывало на значительную степень русификации нижнеудинских бурят.
В тот же вечер у путешественников, которые очень интересовались шаманизмом, было «другое развлечение»: они пригласили к себе трёх бурятских шаманов, которые на глазах путешественников совершили камлание на дворе, где был разожжён костер (I, 397).
По сравнению с периодом конца XVII века в расселении бурят произошли уже некоторые изменения. По сообщению Избранта, буряты в 1693 году обитали ещё в окрестностях Брацкого острога, но к 30 годам XVIII века, как указывает Гмелин, они почти все оттуда уже откочевали (II. 192). Также не было бурят и в районе Яндинского острога, тогда как в период русского завоевания в этом остроге производился сбор с них ясака (с. 185).
В первый свой проезд через Балаганский острог (в 1735 г). Гмелин сообщает о хозяйстве балаганских бурят следующие сведения: «В районе Балаганского острога живёт очень много бурят, которые до сего времени совершенно не помышляли о занятии земледелием. Они живут исключительно скотоводство. В особенности славятся бурятские быки; я видел несколько штук таких, которые ничуть не уступают черкасским» (I. 407).
При вторичном посещении Балаганского острога (в 1736 году) Гмелин внёс некоторые поправки в своё предыдущее сообщение…
В этом месте я вынужден прервать повествование. Известно, что в 1735 году Миллер и Гмелин посетили Нерчинский Завод. Это 2100 километров только напрямую от Нижнеудинска. Но уже в 1736 году Гмелин снова был в Балаганском остроге, при этом успев побывать еще во множестве мест с огромными ответвлениями, начиная от Абагайтуя, докуда от Нерчинского Завода не менее 325 километров. На подводах и плотах, заметим, путешествуют немцы, но какую огромную работу делают эти трудолюбивые и упорные люди за столь короткое время! Как плотен и плодовит их график!
Мы же, продолжив впечатления Гмелина 1736 года, вернёмся хронологически на год назад, чтобы вступить в Удинский острог. Итак: продолжение книги 1939 года:
«По богатству, то есть по количеству скота, - пишет Гмелин, - балаганские буряты далеко уступают бурятам, живущим за Байкалом». С этим фактом относительной бедности западных бурят Гмелин связывает наличие среди балаганских бурят крещённых и православия, так как «те сибирские туземцы, которые крестятся, делают это из-за бедности». (Крестившиеся освобождались на несколько лет от уплаты в казну ясака. В. Г.). «Эти крещёные буряты живут около Балаганского острога и 5-6 лет тому назад начали заниматься земледелием». (II. 181-182).
Надеюсь, что желание хотя бы приблизительно правильно следовать маршруту академиков оживит в какой-то мере близкую нам часть великой экспедиции немецких юношей по просторам нашего Отечества.
Продолжение следует.
Статьи данного цикла можно прочесть в теге истфак-сибирь
