Врачи-убийцы в отечественной истории. Продолжение. Часть II. Эпизод I.
Как и обещал несколько недель назад, публикую продолжение серии постов о врачебных ошибках. Конец первой части серии публикаций завершился описанием предсоветского периода. Оттуда и начнем наш увлекательный путь в мир человеческих ошибок и невнимательности.
В первые годы советской власти, по сравнению с дореволюционным периодом, отмечался количественный рост уголовных дел, возбуждённых против медицинских работников по обвинению в ненадлежащем исполнении профессиональных функций. С 1921 по 1925 год в отношении врачей разных специальностей было возбуждено 64 уголовных дела (цифра, на мой взгляд, весьма незначительная), причём большинство из них было прекращено ещё на предварительном следствии. Судебное разбирательство состоялось лишь по 20 делам, некоторых подсудимых суд оправдал.
Так, в 1923 году два хирурга обвинялись в «халатном отношении к службе», повлёкшем смерть человека. Во время операции они оставили в брюшной полости пациентки пинцет, находившийся там полтора года и вызвавший серьезные патологические изменения в кишечнике. Потребовалась новая операция, в ходе которой произошел разрыв стенки кишки, и больная скончалась от перитонита. Тем не менее подсудимых оправдали.
В оправдательном приговоре указывалось, что «абсолютных мер предосторожности против оставления инородных тел в организме наукой не выработано … Медицинская литература знает ряд случаев оставления при операциях в организме инородных тел, даже известными хирургами».
Далее в приговоре отмечено, что подсудимые - «известные хирурги, сделавшие много операций с низким процентом смертельных исходов (0,4%). Поэтому их работа свидетельствует о полной добросовестности и аккуратности в своей врачебной деятельности».
Думаю, ни для меня, ни для тебя, мой дорогой читатель, не понятен конкретный ход мыслей судьи, вынесшего подобного рода решение. По-сути, сам факт оставления медицинского прибора (то бишь пинцета) внутри (!) человека признается обычным профессиональным промахом оперирующей персоны. С этим тезисом очень трудно согласится. Как минимум потому, что на деле число врачей было чётным (операцию, как я уже отметил выше, вели двое). Следуя логике суда, следует говорить о “коллективном промахе” всего персонала, что уже не поддаётся здравой логике.
Кроме прочего, в брюшной полости пострадавшей “потерялся” не просто маленький безвредный материал, а довольно-таки заметный неворуженным глазом пинцет!Исходя из этого, сам факт наличия низкого процентного соотношения смертельных исходов следует признать скорее исключением из правил, ибо подобного рода “промахи” как раз-таки свидетельствуют об отсутствии должного внимания к своим профессиональным обязанностям. Остаётся лишь констатировать тот несколько неожиданный и удивительный факт, что в первые годы суровой советской власти к допустившим профессиональные упущения врачам суды были более чем снисходительны и милосердны…
В дальнейшем многое изменилось. Изменения происходили в правовой доктрине и теории медицины, во врачебной и судебной практике, в законодательстве и в области правоприменения. Но не об этих переменах, влиявших на проблему юридической ответственности медицинских работников, речь пойдёт дальше.
Ведь когда мы вспоминаем о «делах врачей», то имеют в виду не случаи, подобные только что описанные (нарушения, допущенные в ходе оказания пациенту медицинской помощи), а нечто другое: осуждение врачей за совершение особо тяжких преступлений под видом медицинского обслуживания.
Причём осуждение явно необоснованное. Так что главные причины, порождавшие такие дела, нужно искать не где-нибудь, а в сфере большой политики. По мнению историка медицины (а есть и такие) М. Б. Мирского, в советской истории насчитывается три политически мотивированных уголовных «дела врачей», приобретших широкую известность.
На этом всё на сегодня - продолжение, как всегда завтра! Спасибо за внимание!
