Безумие сапера

Одна из самых больших сложностей в психологии восприятия заключается в том, что мы считаем, что там нечего изучать. В основе такой идеи лежит «постулат непосредственности». Чтобы видеть — надо открыть глаза, чтобы слышать — вынуть бананы из ушей. Тем не менее, это совершенно не так. Мы устроены совершенно иначе, чем думаем. Позвольте мне показать это. Только для начала придется кое-что рассказать.

Первые месяцы жизни мы активно учимся слышать и видеть. Это не дано нам с самого рождения. Окружающий нас мир, который кажется нам таким естественным, дан нам не сразу. Мы долго «укладываем» его в своем мозгу, но так как этот сложный процесс совершенно непрозрачен, то мы считаем, что и задумываться не над чем. Только изучая экстремальные случаи можно заглянуть за кулисы и хотя бы приблизиться к пониманию, насколько все по-другому устроено во внутреннем пространстве. Давайте рассмотрим несколько примеров.

Саперские проблемы

К сожалению, большинство случаев, с которыми работают ученые — грустные. Эксперименты над людьми неэтичны, поэтому ученые изучают тех, кому не повезло. Это случаи болезней, всевозможных нарушений или жертвы несчастных случаев. В этом смысле для науки особенно продуктивной оказывается война. Она делает с людьми такое, что позволяет нам увидеть внутреннюю механику скрытых процессов. Так что мысленно поблагодарим тех, ценой чьих жизней мы больше узнали о том, как мы устроены.

Как показала Вторая Мировая война, одна из самых частых и сложных травм у саперов — это комплексное поражение глаз и кистей рук. В случае, если происходит взрыв, но сапер остается жив, страдают именно эти части тела. В случае серьезных поражений кистей утрачивается так же чувствительность рук (культя не может воспринимать мир как пальцы) и инвалид не может воспринимать окружающее наощупь. Про глаза даже думать страшно — они слишком чувствительны, чтобы пережить взрыв. Сохранным остается только слух. Казалось бы, жить с такими поражениями, хоть и тяжело, но можно. Однако, не все так просто.

Через несколько месяцев после ранения у таких больных стали проявляться странные симптомы. Мир постепенно начал «пропадать». «Я обо всем как читал, но не видел. Вещи от меня все дальше», — говорили они. Когда с ними здороваются, было ощущение, что «человека как бы и нет». Первым начинал страдать слух. Если сразу после ранения человек мог ориентироваться по слуху, то постепенно эта возможность утрачивалась. Человек мог поворачиваться в другую сторону, чем та, с которой с ним говорили. Это происходило не потому, что ему было не слышно. А потому, что была утрачена возможность постоянно сверять данные получаемые от одних органов чувств — другими.

Это немного похоже на систему координат. В декартовой системе объемных координат их три – длина, высота, глубина (x, y и z). Чтобы однозначно определить положение тела, надо указать все три. Если вы забудете одну из них, то не можете быть уверены, что объект именно там где вам надо. Например, если вы указали правильно X и Y, но забыли указать Z, то объект может оказаться от вас в 1000 километров. Он прямо напротив вас, но слишком далеко. Таким образом, чтобы точно описать положение, нужны все три координаты.

Сигналы, которые мы получаем из окружающего мира, также дополняют друг друга. Слух беспомощен, если лишить человека тактильных ощущений и зрения. Этот факт люди узнали только в ходе работы с пострадавшими саперами. Это говорит о том, что картину мира (я имею в виду сенсорную в первую очередь) мы строим как сложный синтез данных многих модальностей (слух, зрение, осязание).

Принцип активности

Однако есть еще одна чудовищная сложность, совершенно невидимая извне. Целое не равно сумме частей. Это базовая идея системного подхода, но психологи знали ее еще раньше. Вопреки очевидности если сложить вместе ощущения от зрения, слуха, осязания, не получишь цельный образ мира вокруг. Он не сложится в целое. Чего же не хватает?

Не хватает активности того, кто этот образ мира для себя строит. Хоть я и упоминал эти слова в заголовке, я подозреваю, что мало кто понимает, о чем речь. Это следствие той самой недоступности для нас психических процессов, о которой я говорил раньше. Мы не видим этой внутренней кухни, но она есть. Так что же понимается под активностью познающего субъекта (именно так это звучит на «официальном языке»)?.

Каждому из нас приходилось в жизни, я думаю, в игровой форме опознавать что-то наощупь. Угадай что в руках. И каждый знает, что это не всегда просто, но возможно. Особенно, если вам в руки дали то, что вы хотя бы раз видели. То есть тактильных ощущений вполне достаточно для опознания.

Ученые провели опыт. Руку человека фиксировали и предметом, который надо было опознать, водили по кончикам пальцев и ладони. По идее, этого должно было хватить. Ведь касание было. Рецепторы реагировали. Однако, оказалось, что этого недостаточно. Сколько бы по руке не водили предметом, человек максимум мог делать предположения, отталкиваясь от отдельных характеристик — холод, твердость, гладкость. Но построить сложный пространственный образ он не мог.

Причина очевидна — активность человека. Это не он трогал предмет, это «об него трогали». С точки зрения физического контакта разницы нет, а с точки зрения познавательного процесса — это две большие разницы. Для того, чтобы вы опознали предмет, надо чтобы это вы били инициатором процесса. Нужна активность познающего субъекта.

И опять про мотивацию

А теперь бонус. Если идея, к которой мы только что пришли вам понятна и не вызывает отторжения, то для вас будет очевидна еще одна хитрость. Вообще говоря, законы психики совершенно одинаково работают на всем ее пространстве. Принцип активности не даром назван принципом, а не правилом или еще как-то. Он действует везде. Любой психический процесс в основе своей активен. То есть его можно перенести и на более высокий уровень.

Вспоминайте, как хорошо учатся те дети, которые учатся сами, а не которых учат. Это тот же самый принцип активности. В одной аудитории сидят дети, часть которых успевает, а другие нет. Они видят одно и то же, слышат одно и то же. Можно сослаться на разницу в их умственном уровне, но гораздо более вероятно то, что им по-разному надо. И если кому-то из них не надо, от слова «господи, когда мы уже домой пойдем, что за бред?!», то никакие прыжки препода не помогут. Если вам мешает, что мы сравниваем разных людей, ок, представьте одного и того же студента на разных предметах.

Это и есть принцип активности, который в данном случае будет выражаться словами «мотивирован к учебе или нет». Поэтому хороший текст по идее должен сначала заинтересовать читателя. Чтобы ему стало надо. Боюсь, что вступление к этому посту у меня не получилось сделать таким интересным, чтобы его все побежали читать. Но я верю в интерес постоянных читателей.

Фото pixabay. Лицензия CC0.