Общественный строй Франции в ХV-XVI веках

Усиление процесса разложения феодальных порядков под воздействием первоначального капиталистического накопления вызвало значительную передвижку общественных группировок и обострило классовые противоречия. С середины и вплоть до конца XVI в. почти непрерывно шли крестьянские волнения (преимущественно в северной и юго-западной части страны), ширясь из десятилетия в десятилетие, причём борьба против государственного фиска играла в этих волнениях всё возрастающую роль.

Ещё большими волнениями были объяты французские города. Здесь главную массу недовольных составляли подмастерья, чернорабочие и низшие слои ремесленников. Наиболее крупные из подобных движений – стачки типографских рабочих в Париже и Лионе в 1539 г. – дали повод для первого во Франции закона против рабочих – эдикта Виллер-Котре 1539 г., запрещавшего стачки и профессиональные объединения рабочих – компаньонажи. Тем не менее, волнения городской бедноты не прекращались.

Общественные низы промышленных городов Франции первыми поддались влиянию идеи протестантизма, шедших из Германии. С 20-х гг. вплоть до середины XVI в. лютеранство настолько широко распространилось среди городской бедноты, что это серьёзно встревожило католическое духовенство и королевскую власть. С 40-х годов протестантское движение уже стало подвергаться жестоким преследованиям, заставившим большую часть протестантов эмигрировать в Германию и Голландию.

В то же время происходило значительное изменение в соотношении сил различных группировок имущих классов.

(Источник фото)

В связи с начавшимся переходом к мануфактурному производству стал уже складываться слой промышленных предпринимателей капиталистического типа. Но всё же экономическое преобладание сохранялось ещё за купечеством, которое царило не только в сфере торгового обмена и денежных спекуляций, но и в сфере промышленного производства, где оно выступало в качестве эксплуататора мелких ремесленников и домашних рабочих.

Вместе с экономическим ростом происходило и формирование буржуазии в класс. Отдельные местные группировки буржуазии освобождались от провинциальной и муниципальной ограниченности и постепенно сознавали своё общественное единство в национальном масштабе. Однако в XVI в. это превращение буржуазии из средневекового третьего сословия в класс сделало только первые шаги. Буржуазия была более склонна противопоставлять налоговым притязаниям феодального государства свои городские вольности и привилегии феодального происхождения, нежели антифеодальные принципы налогового равенства.

Чрезвычайно характерно, что буржуазия XVI в. искала выход из своего бесправного и угнетённого положения не столько в борьбе за свои общеклассовые интересы против сословных привилегий и феодальных порядков, сколько в стремлении приобщиться к этим привилегиям и приспособиться к этим порядкам путём приобретения дворянских титулов, поместий и должностей. Богатые верхи буржуазии были постоянным резервуаром для пополнения рядов двух гибридных в социальном отношении общественных группировок – городского патрициата и «людей мантии», королевских чиновников. Быстрое экономическое и политическое усиление этих двух общественных группировок представляет собой одну из наиболее отличительных и существенных черт исторического развития Франции XVI-XVII вв.

В XV в. городской патрициат и «люди мантии» начали прибирать к рукам дворянские фиефы. В XVI в. они, кроме того, энергично принялись скупать крестьянские держания (наделы).

Одновременно с земельными богатствами буржуазная аристократия присваивала себе и привилегии, которые до тех пор являлись исключительным достоянием столбового дворянства. Наиболее простым путём к этому было занятие должностей, дававших дворянские звания или привилегии, близкие к дворянским. Эти должности стали в XVI в. предметом открытой купли и продажи.

Вместе с повышением экономического и общественного положения городского патрициата и «людей мантии» росло и их политическое влияние. В течение XVI в. они завоевали преобладающую роль в городских магистратах, оттеснив на задний план купечество, и сосредоточили в своих руках все звенья бюрократического механизма в центре и на местах – в парламентах, судах и финансовых учреждениях. Они добились также видной роли в самой высокой государственной инстанции – в королевском совете.