О май майнинг: кто заразил Россию и Путина блокчейном.

В России бум интереса к технологии блокчейн и криптовалюте — о них говорят не только специалисты IT-индустрии, но и первые лица государства. РБК разобрался, почему это произошло и кто и как пытается на этом заработать

О новом увлечении Владимира Путина стало известно во время Петербургского международного экономического форума. Рассказал о нем первый заместитель председателя правительства Игорь Шувалов на панельной сессии «Блокчейн — рождение новой экономики». «Технологического лидерства, чтобы менять жизнь людей, в России пока мы не обеспечиваем. Обеспечить это лидерство — сегодня задача номер один», — сказал Шувалов и добавил: «Президент полностью заболел этим, понимает, что разрыв и значительные темпы роста базируются на цифровой экономике и технологическом лидерстве».

Кто заразил Владимира Путина блокчейном, как «болезнь» подхватили крупнейшие российские госкомпании и бизнес, а также какую выгоду вместе с криптовалютой они могут из нее извлечь.

Словарик поклонника цифровой экономики

Блокчейн — технология распределенных реестров. Термин происходит от англ. blockchain — цепочка блоков. Блокчейн позволяет создать децентрализованную систему отношений, где каждая следующая транзакция зависит от предыдущей. Таким образом, данные о транзакции невозможно изменить или удалить. Впервые термин появился для обозначения распределенной базы данных, реализованной в биткоине.

Биткоин — самая популярная в мире криптовалюта (электронное платежное средство). Чтобы стать обладателем биткоина, пользователь может либо приобрести валюту, либо получить ее в процессе майнинга — то есть предоставления своих вычислительных ресурсов для выполнения математической задачи по проверке и осуществлению транзакции криптовалюты. Все остальные криптовалюты называют альткоинами. На данный момент в мире насчитывается более 1 тыс. видов криптовалют.

Для майнинга необходимо закупить специальное оборудование — майнеры. Помимо этого затраты на организацию процесса включают траты на амортизацию, энергию, аренду и операционные расходы на поддержание, отметил CTO стартапа Cindicator Юрий Лобынцев. По оценке Russian Mining Center, стоимость наиболее популярного майнера производства китайской Bitmain составляет $2,5 тыс., а срок его окупаемости — около 12 месяцев. На долю указанного производителя приходится 75% поставок всех майнеров в мире, отметили в RMC.

Вознаграждение майнера составляет 12,5 биткоинов за нахождение блока. На этот процесс тратится в среднем 10 минут. Таким образом, в час майнеры по всему миру добывают 75 биткоинов, за сутки — 1,8 тыс. биткоинов, а в месяц — 54 тыс. биткоинов. «Майнинг — сложный бизнес, это не деньги из воздуха. Все майнеры, по сути, конкурируют за транзакцию, которая проходит в системе, и выигрывает лишь тот, кто первым найдет нужный блок. Соответственно, чем больше людей майнит — тем выше конкуренция. Просто купить и поставить майнер дома уже не выгодно — он может работать месяцами и так и не найти нужный блок, поэтому люди стали объединяться в майнинговые пулы», — поясняет интернет-омбудсмен и предприниматель Дмитрий Мариничев. Стоимость 1 биткоина на 9 августа составляла около $3,3 тыс. Средние затраты на добычу блока биткоина оцениваются в $873.

Разносчики «болезни»

До Путина «цифровая болезнь» дошла по цепочке, в которой оказались как люди из первого круга приближенных к президенту чиновников, так и, на первый взгляд, ранее не имевшие влияние на федеральную повестку, рассказывают источники РБК. Среди первых собеседники РБК называют Игоря Шувалова и помощника президента Андрея Белоусова. На их взгляды, в свою очередь, повлияли глава Сбербанка Герман Греф, председатель Внешэкономбанка (ВЭБ) Сергей Горьков, член наблюдательного совета фонда Ethereum Владислав Мартынов, глава Bitfury Group Валерий Вавилов, глава «Ростеха» Сергей Чемезов, а также несколько крупных российских бизнесменов.

Как рассказал РБК Владислав Мартынов, помимо этих лиц и министра связи и массовых коммуникаций Николая Никифорова к блокчейну также проявляли интерес главы некоторых силовых ведомств, которых волновал вопрос — как обеспечить решение различных правоохранительных задач, не запрещая технологию при этом в целом. «Думаю, что Владимир Путин узнал об этой технологии не от какого-то одного конкретного человека. Хотя первым, кто публично говорил о потенциале технологии, был Герман Греф. В какой-то момент вдруг все стали об этом говорить, накопилась критическая масса», — рассказал Мартынов.

По его словам, два года назад мало кто в России понимал, что такое блокчейн. Звучали предложения, напоминает Мартынов, что раз эта технология используется для совершения незаконных действий, то ее нужно запретить. «Стало понятно, что Россия может в очередной раз упустить шанс сделать технологический рывок, используя новую взрывную технологию на раннем этапе ее развития. Рывок, который при правильном применении технологии блокчейн, может через несколько лет значительно ускорить экономическое развитие страны, создать новые отрасли и рынки, повысить уровень и качество жизни людей. По сути, создать похожие преимущества, которые в свое время сделали интернет-технологии для США», — рассказывает Мартынов.

Валерий Вавилов, основатель и глава компании Bitfury, производящей оборудование для работы в технологии блокчейн, вспоминает, что еще летом 2016 года на встречах с «ключевыми людьми в Минфине, Центробанке и других организациях» (имена чиновников, участвовавших в этих встречах, он называть отказался) про биткоин говорили в негативном ключе. Вавилов же выступал «в роли евангелиста новой, перспективной технологии».

«Примерно за месяц до питерского форума мы заметили, как радикально поменялась ситуация, все резко заболели блокчейном. Нам начали идти звонки с приглашениями на личные встречи как от высокопоставленных чиновников, так и от олигархов», — рассказывает Мартынов. Переломным моментом, по его словам, стала та самая панельная дискуссия на ПМЭФ, посвященная блокчейну: «Те, кто не заболел этой технологией до нее, окончательно заразились уже во время форума».

Главный по блокчейну

Ответственным за развитие новых технологий стал Игорь Шувалов. Первый вице-премьер возглавляет рабочую группу по вопросу применения блокчейна в целях повышения эффективности государственного и корпоративного управления при правительственной комиссии по экономическому развитию и интеграции. Как рассказал РБК представитель Шувалова, ее первое заседание прошло в начале июля. Шувалов «активно занимается продвижением блокчейна и общается по этому вопросу с широким кругом бизнесменов и экспертов».

По словам хорошо знакомого с темой федерального чиновника, в технологии блокчейн для Шувалова в первую очередь оказалась интересна тема больших данных. Использование этого инструмента позволит правительству вести «более эффективную экономическую политику, получать более точные экономические прогнозы и грамотнее выделять средства на инфраструктуру». Кроме того, Шувалов усиленно лоббирует внедрение цифровых технологий в систему госзакупок и госуслуг. Чтобы, в частности, в итоге госзакупки проходили в автоматизированном режиме без возможности влияния со стороны, а граждане получали услуги без участия чиновников в цепочке принятия решений.

Другой чиновник из финансово-экономического блока правительства полагает, что, упоминая «болезнь» президента и, соответственно, анонсируя «цифровую» повестку, Шувалов принимает на себя определенные риски, но они оправданны. «Думаю, что Шувалову и его единомышленникам лучше пережить сейчас весь вал негатива, порой жесткого и несправедливого, чем через несколько лет справедливо «получить» за бездействие правительства в мировой цифровой гонке», — замечает собеседник.

«Есть мнение, что все эти цифровые технологии и биткоины вместе с ними могут подорвать финансовую систему, но думаю, что Шувалов прекрасно понимает — их уже невозможно запретить, «убить» или игнорировать. Поэтому он решил действовать от обратного: если невозможно контролировать процесс, то надо его возглавить. Вице-премьер считает, что через пять лет Россия может стать сильнейшим игроком в сфере цифровых услуг, тем самым диверсифицировав экономику».

Председатель Банка России Эльвира Набиуллина
«Хотела бы уточнить — мы не запрещаем криптотехнологии, мы изучаем их. Все-таки это разница большая — криптовалюта и криптотехнологии».

Президент Сбербанка Герман Греф
«Для нас сейчас один из серьезных вызовов — это отношение к технологиям blockchain. Хотя есть много спорных вещей, связанных с изобретением технологий, тем не менее нам представляется, как профессионалам, что это точно не то, что нужно запрещать».

«Это взрывная технология, которая перевернет очень многие сферы».

Министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров
«Надо смотреть на горизонт пяти-десяти лет, как эта технология может помочь народному хозяйству, взаимоотношениям государства и человека, там много разных задумок».

Депутат от фракции ЛДПР Андрей Луговой
«Ранее стоял вопрос о том, быть ли криптовалюте? Сейчас же есть понимание, что ее запрет затормозит развитие блокчейна и технологически отбросит Россию на годы назад».

Заместитель председателя Банка России Ольга Скоробогатова
«Три года назад, в 2014 году, я была на какой-то сессии по блокчейну, было очень много вопросов зала и мыслей по поводу того, что в 2017 году, в 2017–2018-м, блокчейн заменит вообще платформы традиционные банковские, реально мы все уйдем в IT-компании. Это прекрасная, красивая идея — она в какой-то части имеет смысл, в какой-то части, на мой взгляд, — нет. Но наступил 2017 год, и этого не произошло. Почему? Почему не произошло? Потому что, вы знаете, наступила трезвость в отношении к новой технологии, и с пониманием, что это абсолютно революционная технология, в которую надо вкладываться, появилось понимание, что она содержит риски, и нужно понимать, как ими управлять — на уровне страны, на уровне межгосударственного сотрудничества абсолютно точно».

Источник РБК