Русский календарь: 17 июля 1918 года. Убийство царской семьи
Ночью 17 июля 1918 года большевики расстреляли императорскую семью в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге.
Летом 1917 года Временное правительство отправило Николая Второго с женой и детьми в Тобольск. Захватившие в октябре 1917 года власть большевики получили в дополнение ко всему еще и этот нерешенный вопрос. Троцкий и некоторые члены ЦК предложили Ленину провести показательный суд над свергнутым монархом по образцу Французской революции. Однако Ленин отмел эту идею: большевики едва захватили власть и сами не очень верили, что продержатся долго.
Но и держать семью Романовых в Сибири было слишком опасно: в этом регионе позиции большевиков были наиболее слабыми, практически без агентуры на местах, кое-как удавалось удерживать власть в отдельных городах только силами иностранных наемников — мадьяр, австрийцев и немцев, набранных в лагерях военнопленных (значительная часть таких лагерей располагалась в Сибири).
Поэтому весной 1918 года царскую семью перевозят на Урал, где у большевиков был кое-какой актив: много заводов и старообрядческих сел, на которые можно опереться. Большую часть свиты отделяют от Николая и направляют в Пермь. Также отделили двух матросов — Нагорного и Седнева, бывших «дядьками» цесаревича и оставшихся верными семье несмотря на разгул «революционной демократии». Матросов убили свои же «братишки».
Поначалу Ипатьевский дом, в котором разместили семью, охраняли местные алкаши из рабочих, но вскоре чекисты навели порядок и выгнали сброд, приведя свою команду. Местные называли сторожей «латышами», но, судя по всему, это были венгры, которые не говорили по-русски и этим были полезны. Мадьяры составляли значительную часть охраны дома. А Юровский до революции жил в Германии, где принял лютеранство и разжился деньжатами, поэтому мог общаться с наемниками.
В Ипатьевском доме семья провела 2,5 месяца. В ночь на 17 июля все — Николай Второй, супруга, дочери и сын, — были расстреляны в подвале дома, а тела сожжены и захоронены за городом.
До сих пор весьма популярна точка зрения, что убийство стало самоуправством на местах, сделанным в обход Ленина. Это чушь. Партия большевиков была жестко централизована. На местах, конечно, могли расстрелять каких-нибудь случайно подвернувшихся под руку людей, но точно не императорскую семью. Тем более в условиях, когда власть большевиков была под угрозой и бессудный расстрел мог привести к самым серьезным последствиям, вплоть до разрыва Брестского договора.
Кроме того, Троцкий открыто признает в дневниках, что убийство согласовали с Лениным: «Ильич считал, что им нельзя оставлять знамени». А что не удалось отыскать непосредственного приказа, неудивительно. Ленин не совсем дурак, чтобы лично отдавать такие печатные приказы. Позвонил по телефону да распорядился — как поступал неоднократно. Кроме того, огромное количество документов революционного времени либо потеряно, либо наглухо засекречено.
Тем не менее большевики прекрасно осознавали, что натворили. На протяжении нескольких лет красные упорно отрицали убийство семьи. Если о казни Николая большевики сами сообщили уже через несколько дней, то про детей и жену врали всем. Более того, Ленин даже распорядился ничего не сообщать о судьбе цесаревен и цесаревича советскому представителю в Германии Иоффе (которого немцы осаждали расспросами), чтобы посланнику красных «было легче врать».
А лгать приходилось всем. Неоднократно утверждали, что семья жива — Литвинов, Чичерин, Зиновьев. Нарком иностранных дел Чичерин даже в 1922 году на Генуэзской конференции нагло болтал, что императорская семья «находится где-то в Америке».
Только после того, как в Европе вышла книга следователя Соколова, проведшего образцовое расследование (насколько позволяли обстоятельства), большевики признали, что в ночь на 17 июля в подвале Ипатьевского дома была казнена без суда вся семья.
После этого по заданию партии начинают публиковаться воспоминания участников расстрела, впрочем, весьма путанные и полные противоречий. Однако столь долгое отрицание убийства породило множество конспирологических версий, что кому-то удалось спастись. Появилось множество лжеАнастасий, одна из которых — Анна Андерсон — добилась наибольшего успеха, и в нее даже поверили несколько уцелевших Романовых.