Дневник психопата. Почему я не делаю овощные заготовки на зиму.

Жрать люблю, и люблю готовить. И доступ к охрененным овощам есть, без всяких пестицидов и ядов - тетя фермер у меня. Огород у нее в Рязанской области, коровник плотно упакованный, рецепты заквасок всякие из интернета вытащены. Сыры тетя бабашит чудесные, творог, консервы.

Страсть к овощам у нас в крови. Когда мы с братом мелкие были, имелось у нас хобби: подпол инспектировать. Через сад с черной смородиной и высокомерно дефилирующими курами пробирались мы к ничем не закрытому окну в подпол. Шнырь - и за один прыжок мы оказывались в сырой темнотище, которая пахла гнилью, картошкой и штабелями моркови. Цивилизованный вход в подпол тоже был. Надо было отогнуть ковер с пола, нашарить кольцо железное и поднять крышку подпола, под паркет замаскированную. Кабы враг в дом пробрался, без подсказки вряд ли бы нашел, где картошка лежит. Баб Зина беречь добро умела.

Когда баб Зине было уже около 80 лет, а весы показывали далеко за 100кг, решила она в подпол свой любимый вниз по лестнице ломануться. Лестница выразила несогласие и сломалась. Баб Зина рухнула на пол подпола и ознакомила плодоовощные залежи со всем запасом своих вокабулярно-вокальных данных. "Хрена ты туда полезла, Зинаид Михална!" - шипела тетя, вытаскивая родную мать из инфернального провала. "Хрена я тебя в 41 год родила. Тоже мне, вопросы задаешь," - отстреливалась бабушка, которой по счастливому случаю удалось не сломать ничего, кроме ступеньки лестницы.

Тетя сулугуни готовит безбожно вкусные. И лечо, лечо! Я тоже как-то навострилась своих консервов на зиму навертеть, по ее образу и подобию."Херовченская затея," - отрезал брат. Оказалось, его знакомый с батей банки на плите стерилизовали. И одна из баночек бомбанула кипяточком на ногу знакомому так щедро, что скорую вызывать пришлось. Я люблю горячий душ принимать, хоть парикмахер и делает мне за это замечание. Облысею, говорит. И джентльмены, с которыми я душ принимаю, тоже попискивают от температуры воды. Но я все равно живу по принципу "some like it hot" и выкручиваю кран как руль при повороте через две сплошные на электрической скорости двести двадцать.

Сестру раз направили картошку копать. А она сонная вечно, не добудишься человека. Я ее подушкой по мордахе мочила, чтоб вовремя очнулась. Ну про подушку это ладно, это отдельная болтологическая тема. Короче, сидела моя Спиридон на грядке - да, мы ее звали Спиридоном. Хотя по паспорту у нее другое имя. Запустила руку в земельку. Вытащила нечто влажное, холодное и круглое. Почти положила в ведро. Но картошка вдруг квакнула. И тогда Спиридон поняла, что это... не картошка. В лапе моей сестры сидела зажата жирная жабушка, которая не слишком хотела в ведро. Спиридону тогда было лет ниже совершеннолетия, с эмоциями справляться она не умела. Заревев, она помчалась прочь с огорода.

Блэкмун тоже в свое время огурцы обирала и ягоды. А также перелезала, с братом в дуэте, через забор из бетонных плит, чтоб овощей у соседей наковырять и рагу из них понаделать. Баб Зина и мама Блэкмун радовались, как дети малые. Критическое мышление относительно того, откуда на кухне взялась редька и морковка, если на нашем огороде их нет, у мамы и баб Зины не срабатывало.

Тырить овощи и садовые инструменты для их выкапывания Блэкмун ни разу не волновало. Зато история о взорвавшейся банке обеспокоила весьма. С тех пор заповедь в действии: "За воровство может ничего и не быть. А за стерилизацию можешь до скорой доиграться. Так что никаких домашних заготовок".