Бессмертие души (Платон/Сократ) (1)
«Сущность... всегда неизменна и одинакова... Любая из этих вещей, единообразная существующая сама по себе, всегда неизменна и одинакова, и никогда, ни при каких условиях не подвержена ни малейшему изменению...» («Федон»). «Сущность – это то, что движет самое себя...» («Федр»).
Сущность есть «несоставная вещь», так как она суть неизменна: само по себе изменение предполагает движение в ее «пространстве», что в свою очередь предполагает наличие составных частей сущности, движение которых и составит и явит изменение сущности.
Так как сущность есть «несоставная вещь», и, следовательно, ее природа отрицает возможность разграничения «пространства» сущности на составные части, то сущность суть однородна.
Сущность пребывает сама по себе и, следовательно, не вступает ни в какие отношения с другими сущностями: сущность не нуждается ни в каких отношениях, т. к. «движет самое себя» (здесь слово «движет» не относится к понятию движения «внутри» сущности, а означает неизменность ее пребывания, которое есть как бы «движение» в вечности относительно времени «вечно» изменяющегося мира вещей). Кроме того, вступление сущности в какие-либо отношения вело бы к изменениям «внутри» сущности, что противоречит ее неизменности.
Сущность не имеет формы, так как форма всегда выражена в своих границах. Граница же есть выражение отношений граничащих структур, она есть определенное правило взаимодействия этих структур. Кроме того, граница есть неоднородность. Все это противоречит тому, что сущность по природе своей не вступает ни в какие отношения, а также тому, что она суть однородна и неизменна.
Так как сущность не имеет формы и, следовательно, никак не ограничена, то сущность суть бесконечна.
Бесформенность и бесконечность сущности означает, что она не может иметь чувственно воспринимаемой формы. Сущность есть «...бесцветная, бесформенная, неосязаемая сущность, подлинно существующая, зримая лишь кормчему души – разуму...» («Федр») То есть сущность не может быть чувственно воспринимаемой (чувственно воспринимаемой формой).
Из всего сказанного необходимо следует вывод, что возможно существование лишь единственной и единой сущности вообще, которая представляет собой сущность всех вещей, всех сущностей и сущность самой себя. Однако у Платона число сущностей естественно не ограничено. Пойдем навстречу древнегреческому философу – предположим существование n-мерного континуума (где n стремится к бесконечности); каждая степень свободы данного континуума есть «место» пребывания каждой из сущностей, есть модальность сущности.
Сущность Платона несет в своем «пространстве» истинную неизменную природу вещи, ее идею: «Возьмем... какое угодно множество..., например, кроватей и столов... Но идей этих предметов только две – одна для кровати и одна для стола...» («Государство»). Также отдельные сущности заключают «в себе» вторичные качества вещи, которые сами по себе есть отвлеченные понятия: «...ничто не делает вещь прекрасною, кроме присутствия прекрасного самого по себе... все прекрасные вещи становятся прекрасными через прекрасное само по себе...» («Федон»). И далее: «...мы, разумеется, признаем, что существует справедливое само по себе, а также прекрасное и доброе (и так далее)...» («Федон»). «Существуют... прекрасное, и доброе, и другие подобного рода сущности...» («Федон»). Первичные качества вещей – форма, цвет, запах и так далее – не являются истинными для Платона и, следовательно, не могут быть причастны сущностям, не могут быть в них «закреплены».
Следующая часть (2)