Военные трофеи или как пополняются музейные фонды
Британский посол в Османской империи, — лорд Элджин, — слыл крупным коллекционером и знатоком древности. В 1799 г. он посетил Афины, где приобрёл на средства британской короны большое количество артефактов, в т.ч. лучшие фрагменты парфенонского фриза. Парфенон, строившийся в 447-438 годах д.н.э., является общепризнанным эталоном античного зодчества и вызывает восхищение у архитекторов и ценителей прекрасного. В античные времена он выполнял функции арсенала и его значительная часть была высажена в воздух в результате случайного взрыва. Веками никто не брался реставрировать сооружение, поэтому время оставило заметные следы на его фасадах. К сожалению, времени помогали люди...
Лорд Элджин договаривался с османскими властями на законных основаниях, но греки активно воспротивились этому, турок же всё устраивало. В наши дни "мраморная коллекция Элджина" служит основой одной из главных экспозиций Британского музея (благодаря чему тот удерживает славу лучшего музея мира, в шорт-листе с Лувром, Эрмитажем, Прадо, Метрополитен и др.), а его фонды и запасники называют "британским наследием". Если представить гипотетическую ситуацию, при которой греки каким-то образом смогли бы вывезти каменные глыбы Стоунхенджа в Элладу, то примерно с таким же успехом можно было бы считать его "греческим наследием".
Наверное все читали и слышали о древнем городе Вавилон: о его исполинской башне, которую так и не смогли достроить по причине непонимания строителями языков друг друга; Зиккурате — храме для жертвоприношений и поклонения богам; висячих садах Семирамиды, одном из семи чудес древности; дворцах Навуходоносора ІІ, поражавших своей роскошью; кодексе царя Хаммурапи — первом своде законов. Сегодня руины Вавилона малодоступны для туризма, потому что находятся в "горячей точке": в Ираке, поблизости Багдада (примерно в 100 км). По мнению большинства историков и археологов, Вавилон можно считать самым древним городом Земли.
Древнейший Вавилон считался навсегда потерянным, пока 26 марта 1899 г. немецкий археолог Колдевей не раскопал останки стены. В распоряжении немецкой экспедиции оказались богатейшие артефакты и они, ничтоже сумняшеся, разобрали найденные врата Иштар — северный портал Восточного города, самые известные ворота Вавилона, названные в честь богини войны, плодородия и плотской любви.
Ворота были полностью раскопаны, в основной своей части перевезены в Берлин, установлены в Пергамском музее и реконструированы. Расхищение найденных древностей почти бесконтрольно продолжалось до 1917 г., когда приближение войск Антанты вынудило многолетнюю немецкую археологическую миссию прекратить работы.
Иногда лишь череда таинственных смертей и связанных с этим суеверий могла поумерить пыл любителей вывозить всё найденное. События, названные впоследствии "проклятием фараонов", которые сопровождали печально известную экспедицию 1922 г., снаряженную англичанами — археологом и египтологом Говардом Картером и собирателем древностей Джорджем Карнавоном, происходили как следствие бесконтрольного, неподготовленного и алчного разграбления Британией колониально зависимого Египта. Но даже это не остановило раскопки древностей и теперь экспозиции египетских залов Британского музея богаче музея Каирского.
Месть Тутанхамона была не единственной в мировой истории. Таинственные слухи, странные происшествия, болезни и смерти сопровождали и вскрытия старых захоронений вне Египта — могилы Тамерлана в Самарканде (1941), гробницы Казимира Великого в Кракове (1973), мумии Эци в Альпах (1991).
Немало европейских музеев и художественных галерей возникли на основе частных коллекций или ценностей, которые были похищены и вывезены нацистами в годы Второй мировой войны.
Разграбления и вывоз ценностей сопровождали войны и конфликты всю человеческую историю. Шведы в XVII веке вывезли драгоценности и предметы искусства из Пруссии, Богемии и Польши. Наполеон слыл покровителем искусств у себя на родине, но предпочитал комплектовать экспозицию Лувра за счёт захваченных французскими войсками трофеев по всей Европе. В тот же год (1799), когда команда лорда Элджина грабила фрески Парфенона, вывозя в Британию немалую часть фасада, за войском генерала Суворова в Италии шла опытная команда собирателей всего, что представляло собой культурную ценность. Там, где стальной кулак военной мощи пробивал брешь в обороне, умелые пальчики ценителей искусств и любителей прекрасного тут же принимались порхать над всем, что "плохо лежит".
В XX веке сомнительную славу главных грабителей сокровищниц искусств удерживают нацисты. Гитлер когда-то посещал художественную студию, поэтому замышлял построить крупнейший центр мировых искусств на своей малой родине, в австрийском Линце. Геринг и Геббельс тоже мнили себя экспертами. Париж, Флоренция, Краков, Гент, Амстердам и огромное количество других городов и музеев были безжалостно разграблены, а предметы, некогда прославлявшие их центры искусств, вывозились железнодорожными составами. В конце войны тысячи бесценных предметов старины, картин и скульптур, были найдены в покинутой соляной копи в Альт-Аусзее (Австрия).
Но, как позже выяснилось, преступления нацизма в области экспроприации и вывоза арт-наследия — это лишь одна сторона медали. Спустя полвека после войны, в прессе всё активнее стала встречаться информация о тайных российских запасниках картин старых мастеров и прочих трофеев, которые Красная армия изымала у нацистских грабителей. Вот только к законным владельцам они так и не попали. Например, так называемая "маска Агамемнона" из Микен, вместе с 16 000 других предметов, составлявших "сокровища Приама", обнаруженные экспедицией Генриха Шлимана во время его раскопок в Трое и вывезенные в 1873 г. в столицу Германии, в 1991 г. обнаружились в Москве.
Эти трофеи пылились в безвестности, неизвестные никому, кроме высших чинов КГБ и ограниченного круга музейных работников. Полвека эти сокровища из частных музеев Герцога и Гатвани из Будапешта, Франца Кенигса из Амстердама, фонда Кребса из Мангейма, пролежали в "спецфондах" Эрмитажа, Пушкинского музея и Загорского монастыря. В среде искусствоведов не утихают споры о, примерно, миллионе произведений искусств, без вести пропавших во время Второй мировой, но периодически всплывающих: на аукционах, в частных коллекциях, в музейных запасниках, то тут, то там. Проблема та же, что и в случае парфенонского фриза в Британском музее: сложно убедить людей, у которых "обнаружились" сокровища в том, что найти вещь — это не то же самое, что владеть ею на законных основаниях.
По всей видимости, послевоенное разграбление Германии приняло массовый и всеохватывающий характер, потому что молва доносит до наших дней такую историческую полуправду-полуанекдот:
Некий генерал-полковник докладывал Сталину о состоянии дел во вверенном ему ведомстве. Иосиф Виссарионович был в прекрасном расположении духа и одобрительно кивал. Завершив доклад, осмелевший генерал-полковник попросил:—
Товарищ Сталин, я привёз из Германии кое-какие интересующие меня вещи, но на контрольном пункте их задержали. Если можно, я просил бы их вернуть.—
Это можно. Пишите рапорт.—
Генерал-полковник вытащил из кармана загодя подготовленный рапорт. Сталин тут же черканул несколько слов красным карандашом. Бравый генерал, весьма довольный таким быстрым и безболезненным урегулированием щекотливого вопроса, горячо благодарил Сталина и лишь потом прочитал резолюцию: "Вернуть полковнику его барахло. И.Сталин".
Тут описка, товарищ Сталин. Я не полковник, а генерал-полковник.—
Нет. Тут всё правильно, товарищ полковник.
Юридическая концепция "культурной собственности", сформулированная и выписанная в Гаагской конвенции 1954 г. — очень свежая новация относительно многих веков и тысячелетий почти бесконтрольного захвата, разграбления и вывоза культурных ценностей победителями в качестве военных трофеев.