[КТО ТАКОЙ?] Генрих Шлиман. Неуч-археолог и его золото
При упоминании золота Трои что приходит нам на ум? Реституция. 260 «предметов» из драгметалла, вывезенные во время ВОВ в Россию и хранившиеся в запасниках Музея им. Пушкина в Москве с 1945 года. Споры между Германией, Грецией и Турцией. Выжидательная позиция России. Но за всей этой политикой теряется имя того, кто эти предметы обнаружил, заодно заложив основы новой науки - археологии. О нем, о сказочнике и авантюристе Генрихе Шлимане мой рассказ.
Он вырос в семье деревенского пастора, вдали от интеллектуальных битв и умных книг. Подростком батрачил, торговал на рынке, вел учетные книги, потом стал торговым представителем немецких коммерсантов в Москве. Тут-то и открылись его необыкновенные способности - быстрая реакция, способность рисковать, продумывая ходы наперед, аналитический ум и феноменальная память.
Во время Крымской войны он фактически монополизировал рынок индиго и селитры, без которой вести военные действия нельзя. Что касается индиго, натурального синего красителя, то незадолго до конфликта он вложил почти все свои деньги в плантации индигоносных растений. Спрос на мундиры синего цвета сделал его миллионером.
Следующая крупная торговая авантюра Шлимана связана с золотой лихорадкой. Его брат Людвиг, пытавшийся сделать деньги на “золотой лихорадке”, погиб. Генрих отправился через океан, чтобы найти могилу брата, но незаметно для себя открыл банк, а точнее - пункт скупки золотого песка, где за год значительно преумножил свое состояние.
Когда в России отменили крепостное право, Шлиман узнал, что манифест будет напечатан на афишах и расклеен повсеместно. И тут же наш игрок скупил всю бумагу, какую успел, а потом продавал ее типографиям втридорога.
Вот таким человеком был отец полевой археологии.
Плантация индиго | источник фото
Личная жизнь у Генриха поначалу не складывалась. Детская влюбленность - девочка Минна - не дождалась того, кому дала слово. Русская жена, Катенька Лыжина, оказалась туповатой и помешанной на роскоши. Осевшего в России Шлимана поначалу устраивал такой порядок вещей: муж зарабатывает, жена тратит. Но странная холодность его к детям и постоянный разлад с женой доказывали - Шлиман рожден совсем для других отношений. Заработав все деньги, положенные ему судьбой, он начинает интересоваться историей мира в целом и Грецией в частности. Постепенно увлечение перерастает в страсть, и вот он уже ищет греческую невесту, находит ее в семье приятеля, срочно делает предложение, получает отказ, пишет письма, вздыхает и недвусмысленно намекает семье юной скромницы на свои капиталы. Он фактически покупает абсолютно невинную девушку Софию без опыта и собственных пристрастий и растит из нее идеальную жену, которая пройдет с ним все трудности раскопок, родит ему детей, научится декламировать на разных языках не хуже мужа и станет первой фотомоделью, на которую будет надето золото Трои.
Здесь надо вернуться к одной особенности Шлимана, давшей о себе знать еще в ранней молодости: к способности механического запоминания. Когда юный Генрих понял, что торговля ведется между носителями разных языков и никто никого не понимает, и что толмач может кое-что объяснить, но грамотное письмо зарубежному партнеру написать не в состоянии, он взялся за языки. Брал одну книгу на известном ему языке и точно такую же на еще неизвестном, прочитывал книгу два раза, сверяя строки, приглашал носителя языка, читал ему вслух все тот же текст, корректировал с его помощью ударения и произношение. Таким образом легкие языки он осваивал за три недели, сложные за полтора-два месяца. Приезжая куда-либо надолго, она старался писать дневники на языке страны.
Вообще, Шлиман удивительно любил писать. Что в сочетании с его тягой к придумыванию небылиц - страшная сила. Архив Шлимана состоит из 11 книг автобиографии, 18 путевых дневников, 20 тысяч листов документов, 60 тысяч писем, деловых записок, открыток, писем и телеграмм, 175 томов журналов раскопок (46 утеряны, включая отчеты из Трои). И ни одному документу нельзя верить до конца. Считается, что до сих пор не написана еще правдивая история его жизни. В которой Шлиман не попадает в кораблекрушение и не спасается чудом, схватившись за сундук со своими записями, а просто читает о шторме в газетах. Где он, только прибыв в Америку, не встречается с президентом, а растерянно бродит по городам, пытаясь понять чужой выговор и придумывая новый бизнес. Шлиман не скрывал этой своей особенности и даже гордился ей: «Мой самый большой недостаток, что я хвастун и обманщик… давал бесчисленные преимущества».
То ли природная наивность, то ли недостаток образования в юности позволяли Шлиману верить в том, что Гомер был реальным человеком, а не собирательным персонажем, и что “Илиада” и “Одиссея” являются фактически путеводителями по местам былой славы. По легенде, при выборе места раскопок Шлиман руководствовался исключительно строками легендарного слепца. В реальности, он узнал о месте залегания руин Трои от археолога-любителя Фрэнка Калверта, но впоследствии даже не упомянул об этом. Он продолжил робко начатые им раскопки в турецком местечке Гиссарлык с размахом миллионера и бесцеремонностью неофита. То, что он сделал с Троей, научное сообщество не может простить ему до сих пор. Он разбрасывал черепки и кости, он нарушал и перемешивал исторические слои, он решил рыть “до материка” и прорыл траншею посреди троянского холма. Говорят, он даже использовал динамит для скорости.
Но у каждой палки есть два конца. И второй конец в том, что при нормальных, аккуратных и уважительных раскопках не были бы открыты древнейшие слои. Шлиман все напутал, кругом виноват, но он увел науку примерно в 30 век до нашей эры. В конце жизни этот хитрец составил подробный перечень всех археологических ляпов, которые он допустил в своих книгах. И хотел выпустить отдельный томик. Работу над ошибками.
Когда Шлиман нашел золото, так называемый клад Приама, он даже не планировал отдавать его туркам. 8833 предмета были вывезены из страны контрабандой. На требование заплатить штраф в 10 тысяч франков, он выдал 50 тысяч с условием, что деньги эти пойдут на археологию. Поначалу ни один музей мира не хотел иметь в своих стенах коллекцию предметов неизвестной цивилизации. И ученые, и пресса осмеивали Шлимана, выставляя его шарлатаном. Общественное мнение гласило, что безграмотный делец купил все свое золото на базаре, слегка помял и выдал за старинное.
Когда Шлиман упрочил свою репутацию дальнейшими удивительными раскопками, мир сменил гнев на милость. И Генрих решил отдать клад Германии безвозмездно, но с условиями: Пергамский музей создает специальные шлимановские залы, император благодарит археолога лично, команда Шлимана получает ордена, а сам он - звание почетного гражданина Берлина.
За все время существования города лишь двое удостоились такой чести: граф Мольтке и князь Бисмарк. Однако, требования были удовлетворены. Шлиман привез на церемонию своих деревенских родственников в пику общественному вкусу. Фермеры сидели рядом с кронпринцем, Генрих злорадствовал. Это была расплата за его мрачное прошлое, за годы нищеты, за унижения - сначала как наемного работника, потом как неграмотного богатея-выскочки, лезущего в свет, потом как самозванца в науке. Меж тем, именно шлиманский метод дотошного ведения полевых записей во время раскопок был признан эталонным и породил традицию. Он и такие, как он, возвели изучение древностей в ранг науки.
После Трои Шлиман раскопает еще многое: Микены, Орхомен, Тиринф, Киферу. Он откроет миру догреческую цивилизацию, которую сначала назовут микенской, а потом эгейской. Он отдаст золото, найденное в Микенах, афинскому археологическому музею.
Даже любимую свою находку, маску Агамемнона, с которой он разговаривал во время раскопок, каждый вечер доставая и целуя в лоб. Он определит место Кносского (Минойского) дворца на Крите, но не успеет сам раскопать его.
История жизни Шлимана начинается как роман Диккенса, продолжается как журнальный памфлет, заканчивается как песнь Гомера. Быть может, лучше нам и не знать правды.
Черновик текста, написанного для бортового журнала Aeroflot World