29 августа. Николай Пирогов и Джузеппе Гарибальди. Как первый спас ногу Спартаку XIX века. И урок для нас.

В этот день, ровно 155 лет назад, состоялось сражение у Аспромонте (Калабрия), когда войска под предводительством Джузеппе Гарибальди в военном походе в Папскую область были остановлены правительственными войсками.

Джузеппе уже до этого был ранен с десяток раз, но считал себя заговоренным, так как ранения были в основном легкие, позволяющие продолжать борьбу за объединение Италии. Но 29 августа 1862 года был явно не день героя – пуля пробила правую голень и застряла в кости.

Местные эскулапы пытались поставить на ноги Гарибальди как можно скорее, буквально пытаясь вытащить пулю пальцами. Она не выдержала такого к себе отношения, «отцепилась» и ушла блуждать в мягкие ткани. Возникла опасность гангрены и ампутации.

Народный генерал

Почему Гарибальди так любили в России? Потому, что были уверены – он сражается за справедливость, за светлое будущее своего народа. Настроенная демократически российская интеллигенция не могла не поддерживать мятежного народного «генерала». Италия страдала тогда от австрийского господства.

Революционным духом будущий Спартак XIX века заразился в российском Таганроге. Когда ему было около 25 капитан шхуны Гарибальди зашел в этот порт за грузом зерна и стал свидетелем яркой речи итальянского революционера Кунео, который вынужден был покинуть свою родину, опасаясь расправы.
Кунео, между прочим, посетовал, что, к сожалению, времена Спартака прошли, в современной Италии не осталось храбрых сердцем и талантливых полководцев. Гарибальди это очень задело…

От гонорара отказался

Но вернемся к тяжелому ранению. Как только до России просочились слухи о бедственном положении героя, было принято решение упросить Николая Ивановича Пирогова срочно отправиться в Италию для осмотра. Подозреваю, что к этому был причастен Лев Мечников, брат знаменитого Ильи Мечникова, будущего лауреат Нобелевской премии в области физиологии и медицины). Лев Ильич – географ и публицист – одним из первых волонтеров появился при штабе Гарибальди.

По стране начался сбор средств, но Пирогов о каком-то гонораре и слышать не захотел – ему было важно добиться в первую очередь выздоровления героя. Но посоветовал «сборщикам» на эти средства нанять ему человека, который бы в совершенстве владел итальянским.

Им оказался Лев Николаевич Модзалевский, блестящий педагог, детский писатель и поэт, друг Константина Ушинского, будущий воспитатель сыновей великого князя Михаила Николаевича. Для 25-летнего молодого человека это была поездка запоминающаяся на всю жизнь.

Урок от Николая Пирогова

Чем поразил его Николай Иванович Пирогов? Тем, что в отличие от английских и итальянских медиков, в первую очередь он пощупал пульс у больного, взглянул ему в глаза и произнес:

– У вас нет ни горячки, ни жару, вы внутренне здоровы и сердцем, и душою. Взгляд светел, рука приятно тепла.

Простые слова, но как они важны для больного!

Джузеппе заметно приободрился, а Пирогов продолжал:

– Да, уже заметен контраст хорошо сохранившегося бюста с болезненной худобою конечностей, но, поверьте, это исключительно от того, что вы пока прикованы к постели. Вот вылечим вам ногу, вы будете так же энергичны и деятельны, как прежде, и пропорции вернутся…

Девушка и подзорная труба

Джузеппе «ракрылся». Он с жаром начал рассказывать русскому хирургу о своей судьбе, и в первую очередь, о знакомстве с любимой супругой. Однажды молодой капитан шхуны Джузеппе рассматривал в подзорную трубу берег, к которому ему предстояло пристать.

И вдруг окуляр выхватил потрясающую девичью фигурку, от вида которой молодого человека прошиб пот. Он высадился на берег, помчался на ту самую улицу, но где ее можно было отыскать? Вся беда заключалась в том, что Джузеппе не знал португальского.

Он забежал в один из домов, обратился к хозяину дома, что-то сбивчиво ему начал объяснять. И тут появилась она.

Любовь настигла их словно молния.

Уже значительно позже, в Южной Америке, где он сражался, ей сообщили, что Гарибальди убит. Она прибежала на поле боя, начала переворачивать всех убитых, пытаясь отыскать мужа.

– Разве я могу покинуть такую женушку? – спросил обессиленный Джузеппе.

– Лежите, отдыхайте, с ногой у вас будет все в порядке, – успокоил Пирогов.

А сам пошел давать указания итальянским врачам.

«Я советовал не спешить с извлечением нули, ждать, пока покажутся другие явления, которые я определил в особом наставлении для Гарибальди... Если бы у него ранее диагностировали и вытащили пулю, то ему, верно, пришлось бы быть без ноги... пуля, сидевшая около внешней лодыжки, приблизилась потом к отверстию, находившемуся возле внутреннего мыщелка. Доктор Занетти, как я слышал, вытащил согнутую подковкою пулю не вводя пальца», – написал Николай Иванович спустя месяц.

А в августе 1863 года он получил коротенькую весточку от Гарибальди.

«Мой дорогой доктор Пирогов! Моя рана почти зажила. Я чувствую потребность поблагодарить Вас за сердечные заботы, которые Вы мне щедро оказывали. Примите, дорогой Доктор, мои уверения в преданности.
Ваш Д. Гарибальди».

К чему мой сегодняшний рассказ? 

Даже если вам сегодня больно и вашу душу мучает чья-то «пуля согнутая подковкою», не спешите лезть в душу руками. Пуля сама подойдет к тому отверстию, из которого сумеет вывалиться практически безболезненно. Все проходит, и ваша боль тоже…

Сергей Присекин "Пирогов и Гарибальди" 1998 г.