Часть 1.64. «...Разведывать накрепко о замыслах неприятельских...» Петр Первый
Больше всего русские восхищаются силой, и нет ничего, к чему бы они питали меньше уважения, чем к военной слабости. Уинстон Черчилль
Умело разобравшись в обстановке, Дашков начал энергично действовать и подбирать нужных людей, чтобы сделать их своими агентами. Первым его «приятелем» стал семиградсский князь Франциск Леопольд Ракоци (1676 - 1735 гг.), поднявший мятеж против «цесаря» при поддержке Турции, потерпевший в 1708 году поражение и нашедший себе приют в Турции. Визирь сказал Дашкову, что Ракоци является другом турок и противником «цесаря» и рекомендовал ему поддерживать с ним связь, что Дашков и не замедлил сделать. Кроме того, Дашков взял тактику «опрашиваться» у визиря, к кому можно поехать. Это расположило Ибрагима - пашу в пользу Дашкова.
Вторым «приятелем» Дашкова стал французский посол маркиз Жан-Луи де Бонак, «хотя, - писал Дашков, - я еще осторожно обхожусь с французский послом, потому что он всегда бывает вместе с послом цесарским, а Франция в союзе о императором».
Нашел он «приятелей» и при дворе Порты. Это были: пристав, которому он платил по 30 левков в месяц за постоянную информацию обо всем, что услышит при султанской дворце, кегай, рейс-эфенди и другие турецкие чиновники.
Дашков писал о жадности турецких министров: «визирь человек миролюбивый, а министры все больше взяточники, сами просят бесстыдно, и с такими лучше иметь дело, чем с бескорыстными».
Французский посол, очевидно, также был корыстолюбив, так как постарался узнать сумму, которая выплачивалась Россией голландскому послу, Жена де Бонака очень любила подарки, и Дашков прислал ей на шапку две пары соболей и горностаевый мех, за что она обещала «послужитъ» ему.
Умелая дипломатическая и разведывательная деятельность Дашкова обеспечила ему возможность заключить в 1720 году договор о вечном мире с Турцией и превратить таким образом Андрианопольский временный договор 1713 года в постоянный.