Джеремайя Гамильтон: черный принц финансовых предместий

Источник фото

Who is John Gult? © Айн Ренд

«Нет ни единого образа Джеремайи Гамильтона, дошедшего до наших дней. Ни картины, ни фотографии, ни даже самого захудалого скетча. Несмотря на то, что он точно фотографировался, и ни раз, да и картины с него, вероятно, писали, на всем свете – тем не менее – не сохранилось ни единого тому подтверждения. Либо же, данные фото есть – однако доподлинно неизвестно, что за человек на них запечатлен» - Шейн Уайт, австралийский историк.

Звучит довольно загадочно, не правда ли? Я не зря поставил знаменитейшую цитату из «Атлант расправил плечи» - человек, о котором я расскажу в своей статье, чем-то сродни таинственному Джону Галту. Хотя бы тем, что он, равно как и персонаж Айн Ренд, был весьма богат. Но достичь этого ему, пожалуй, было потруднее, чем Галту – ведь Джеремайя Гамильтон был первым темнокожим американцем, возжелавшим покорить Уолл-Стрит.

Сегодня, его имя мало кому скажет хоть что-нибудь – а ведь в середине 19 века оно было известно всей Америке. Первый чернокожий брокер, и первый чернокожий долларовый миллионер, ворочавший состоянием порядка $2 миллионов, что в переводе на современные деньги – около полумиллиарда. О нем писали газеты, слагали легенды, а в архивах сохранилось более 50 судебных дел с его участием. Данные о месте его рождения разнятся – в одних источниках указан Ричмонд, штат Виргиния, в других – Порт-о-Пренс, что на Гаити. Так или иначе, в отличие от большинства других чернокожих, Джеремайя слыл человеком грамотным, образованным, и амбициозным.

На чем можно быстро сделать первые деньги темнокожему в Америке 19-го века, пусть и образованному? Гамильтон взвесил варианты,  занялся… контрафактом. В 1828 году, в возрасте 21 года, Гамильтон, путешествуя на корабле в обществе представительных купцов и предпринимателей, ввез на территорию Гаити большой груз поддельных канадских монет. Обман неожиданно раскрыли, и Джеремайя оказался в большой опасности – за контрафакт на Гаити полагалась смертная казнь. Поймать его не смогли, но заочно приговорили к расстрелу; по всему острову разлетелись извещения о награде в 300 долларов за поимку его, живого или мертвого. Джеремайи повезло – 12 дней он прятался в районе порта, а затем смог отплыть на рыбацкой лодке на корабль, взявший курс на Нью-Йорк.

Первоначальный капитал Гамильтон также заработал нетривиальным путем – и помог ему в этом Великий Пожар 1835 года. Его офис на Уолл-Стрит выгорел дотла, равно как и большая часть имущества. Гамильтон не растерялся, и равно как и десяток других пострадавших, пожал иск к страховой компании, в итоге поправив свое состояние на несколько сотен тысяч долларов. Строительный бум того времени стал подспорьем молодому дельцу – полученные средства Джеремайя вложил в недвижимость, приобретя в общей сложности 47 лотов, в том числе выкупив недвижимость в районе доков, и вдоль реки Гудзон.

Вступив на зыбкую почву практически нерегулируемой в то время биржевой торговли на Уолл-Стрит, Гамильтон проявил себя весьма жестким, агрессивным и последовательным по отношению к конкурентам – никому ничего не спуская, Джеремайя всегда возвращал вложенные средства с прибылью, а если кто-то вставал на пути – судился. Кроме того, ему предписывали и преступную славу, особенно в случаях со страховщиками. Еще до инцидента с пожаром, в 30-ых годах морская стразовая служба Нью-Йорка вступила в долгую тяжбу с Гамильтоном, утверждая, что он намеренно потопил несколько судов, дабы получить возмещение. Впрочем, вскоре они отозвали свой иск, однако прежде, Гамильтон выдвинул встречное обвинение, дескать страховщики-де наняли неких бандитов, дабы те утопили Джеремайю в Ист Ривер. Впрочем, доказать ничего не удалось – ведь больше никто не видел этих криминальных элементов живыми.

В 40-ых годах, Джеремайе пытались перекрыть кислород на Уолл-стрит, упреждая все его попытки торговать собственноручно, и выступая с предупреждениями к другим брокерам, пытаясь изгнать черную ворону с «белой» биржи. Не вышло – брокеров больше заботил цвет его денег, чем кожи, и расистам-финансистам пришлось оставить попытки. Тех же, кто пытался в открытую выйти с ним на конфликт, Джеремайя не щадил. Известен случай, когда прямо в зале суда он повздорил со свидетелем (который, кстати, сам являлся судьей). Тот оскорбительно высказался о Гамильтоне, и Джеремайя, в ответ, объявил его «свидетелем, не заслуживающим доверия». Вне стен суда, оппоненты перешли от слов к делу – в ответ на удар судейской тростью, Гамильтон попытался огреть соперника колесом проходящей мимо телеги.

Гамильтон жил двумя жизнями – в одной, на Уолл-Стрит, он был королем, однако вне работы, на улицах города, он все равно оставался человеком второго сорта, ибо был чернокожим. Тем не менее, для самих расистов Гамильтон был ходячим кошмаром – состоятельный, успешный человек, он, в придачу, еще и женат был на белой женщине – с Элизой Моррис они родили в браке десятерых (!) детей.

Впрочем, в Нью-Йорке находилось немало людей, желавших напомнить Гамильтону о цвете его кожи. Во врем Гражданской войны, группа агрессивно настроенных восставших ворвалась к Гамильтону в дом, где мужчины встретили его жену, Элизу. Она сумела убедить их, что Джеремайи не было дома, однако те обещали вернуться, и повесить его на дереве.

После войны, Гамильтон продолжил работу на фондовом рынке. Его частенько видели в Нью-Йоркской библиотеке, читающим труды Джона Мильтона и Фрэнсиса Бэкона. Умер Джеремайя Гамильтон в возрасте 68 лет, и после кончины, многие нью-йоркские издания, наконец, воздали ему по заслугам, называя «старейшим спекулянтом», и специалистом по банковскому делу.

В 2015 году, австралийский историк Шэйн Уайт, заинтересовавшийся судьбой Гамильтона, написал о нем книгу. Найти ее можете здесь. Данная статья основана как раз на информации из этой книги. Кстати, скоро по ней снимут фильм, с Доном Чидлом в главной роли - будет очень интересно посмотреть, тем более, после "Однажды в Ирландии" Чидл мне очень нравится.

Спасибо всем за внимание!