Коллоквиум № 2 "Революция или переворот". Сверхреволюция в сверхстране (эссе)
В России всегда всё СВЕРХ! Сверхпространства и сверхнапряжение в ходе освоения неуютного, холодного сверхконтинента. Сверхвера, сверхтерпение и колоссальность жертв в процессе претворения в жизнь гигантских социально-политических проектов.
Какой же должна была быть революция в России, как не СВЕРХ-революцией? И в данном контексте спор о том революция это или переворот, как бы немного блекнет, ибо и переворот здесь, конечно, тоже был, но это был СВЕРХ-переворот, так как привел к власти самых крайних, самых радикальных и готовых на все деятелей в лице заговорщической партии большевиков. Это были люди, вооруженные боевыми традициями народовольцев, закаленные в борьбе с царским режимом, в правой руке маузер, в левой руке Маркс, а в сердце Сверхстремление к новой жизни и новым Сверхгоризонтам вперемешку с лютой ненавистью к врагам, противникам и даже к простым оппонентам.
И совсем не стоит удивляться, что накал человеческих страстей и масштабы общественных потрясений перехлестывали через край. Процесс этот копил потенциал, набухал кровью и злобой, прорывался сполохами народного гнева долго, сверхдогло… Революции со всеми их переворотами, террорами, войнами и преодолениями просто так не возникают. Для революционных теоретиков и практиков вся полувековая предреволюционная история России была предзнаменованием. Для думающих людей того времени все эти сверхпротиворечия, которые охватили российское общество новейшего времени, были ясным сигналом, кричащим о предстоящей катастрофе. Но отношение к ней, конечно, зависело от позиции наблюдателя, а так же от его желания или нежелания видеть надвигавшуюся грозу.
Для властьимущего, сословно сегрегированного от «низких», «подлых», «простых» и, как они там еще назывались, слоев населения, революция была сродни природному катаклизму. Такой разворот событий явно не вписывался в их картину мира и воспринимался или, как божья кара, или как некий фатум. Как когда-то рафинированные галло-римляне именовали презираемых ими до поры варваров не меньше чем «Бичом Божиим», так и российская сословная элита видела в захвативших власть большевиках кровожадных дикарей, которые пришли, чтобы разрушить их Paradis russe.
Нужно сказать, что революционные «варвары» активно отвечали бывшим господам той же монетой. И именно сверхклассовость противостояния в Российской революции является ее главной отличительной чертой. Классовая ненависть не может быть спровоцирована искусственно, она копится ежедневно, год за годом, столетие за столетием. А затем… антагонизм, война и полное уничтожение враждебной общественной группы, вот главные постулаты и этапы революционного естества.
И весь тот ужас, недоумение, страх, который сквозит в строках материалов и воспоминаний очевидцев и свидетелей политики Красного террора, происходящий от неполного понимания происходящего процесса со стороны бывшей элиты, четко дополняется ясными определениями, которые дают сами его организаторы и исполнители. Это была именно КЛАССОВАЯ война и никакие гуманистические расклады здесь не действовали и не подразумевались. Это белый «террор» имел характер спорадических эксцессов, а чаще патерналистских расправ с зарвавшимися холопами, но красный был войной на уничтожение.
Вот эта-то бескомпромиссность, сверхгорение, сверхборьба и позволили голодной, холодной плохо вооруженной молодой советской республике разгромить грозного врага во время масштабных событий гражданской войны.
А еще здесь сыграла свою всепобеждающую историческую роль «ее величество» ИДЕОЛОГИЯ. Как это ни странно, но именно материалисты-коммунисты ясно понимали всю силу и сверхвозможности, которые дает правильно настроенное, готовое к свершениям человеческое сознание.
И вот в итоге, именно с ними, с этими «варварами» стали сотрудничать и деятели искусства, многие из которых искренне приняли идеалы революции. С большевиками оказались и многие военные спецы, создавшие первоклассную армию и одержавшие блестящие победы над Колчаком, Деникиным, Врангелем.
А потом, расправившись со сдерживавшей развитие старой парадигмой общественного устройства, и вернув империю к ее естественным природным границам, новые, теперь уже советские, сталинские технократы и идеократы
продолжили начатый полвека назад процесс модернизации. И СВЕРХреволюция продолжилась!
Лес начали рубить с такой скоростью и звероподобным рвением, что кровавые щепки до сих пор долетают до нынешних потомков в виде справедливого гуманистического отвращения и осуждения идеологов, застрельщиков и «расстрельщикив» этого мегапроцесса.
Но так и хочется сказать: «ШЕСТЬ ТЫСЯЧ новых крупных предприятий построенных в первую Пятилетку! ШЕСТЬ ТЫСЯЧ, Карл!» За 20 лет (в том числе военные годы) были созданы и запущены целые отрасли промышленности. Такое, наверное, не снилось ни Карлу, ни Фридриху, ни Владимиру…
Судя по всему, последним, отмороженным на всю голову большевиком-революционером, был после Сталина еще Хрущев, с некоторой натяжкой. А потом начался ползучий Термидор, закончившийся сверхпоражением и сверхразвалом, но это уже совсем другая история.
С уважением @zaxar
Статьи этого цикла можно прочесть в теге "темареволюция"