Миссионер Морозов (окончание)
Автор @kraeved
13 июня 1909 года исполнилось 25 лет со дня возрождения в России церковной школы. Священник Морозов составил «Краткий исторический очерк жизни и деятельности церковных школ в пределах Пермского уезда». В сентябре 1913 года он был переведен на 2-ю вакансию к Свято-Троицкому Мотовилихинскому собору. По распоряжению Синода был назначен Епархиальным противосектантским миссионером-проповедником в Омске, но через год возвратился в Пермь.
В 1915 году Морозов был переведен в РождествоБогородицкую церковь г. Перми, где служил до отъезда в Сибирь (1919 год). 5 марта 1917 года на заседании Совета общественной безопасности г. Перми был избран Комитет общественной безопасности, председателем которого стал эсер С. И. Бондарев16, а о. Василий Морозов был введен в названный комитет от Пермской Епархии.
После Февральской революции его общественная деятельность приняла более масштабный характер. Это видно из журнала Чрезвычайного съезда духовенства и мирян. 8 мая 1917 года проходило заседание Чрезвычайного съезда духовенства и мирян Пермской епархии по вопросу «об отделении церкви от государства» и «об отношении церкви к различным формам государственного управления и социализму». В ходе обсуждения выступил Морозов, который, в частности, сказал, что церковь во внутренней своей жизни должна быть свободна и служить только Христу, а не государству. Она должна быть выше государства, выше всех форм правления. Но так как церковь есть великая, духовная, культурная сила, принесшая громадную услугу государству в деле созидания, то, следовательно, она имеет полное право властно просить и даже требовать материальной, внешней поддержки, такой поддержки, какую государство оказывает автономным университетам.
За время своей службы в Российской империи о. Василий Морозов был награжден: 10 апреля 1904 года набедренником, а 11 декабря того же года скуфьею, 6 мая 1909 года — камилавкой.
За миссионерские труды Св. Синод наградил его в 1913 году золотым наперсным крестом, а общее собрание Братства св. Стефана и его св. преемников Герасима, Питирима и Ионы избрало почетным членом с правом ношения золотого знака Братства.
В мае 1915 года Высочайшим Указом о. Василий был награжден орденом св. Анны 3-й степени за «...примерные пастырские труды и миссионерскую деятельность». Имел он также серебряную медаль в память 25-летия церковно-приходской школы и светло-бронзовую медаль в честь 300-летия Дома Романовых.
Семья Морозовых, отец которых был священником, стала на путь борьбы с царизмом и православием. Так, сестра Екатерина, 1883 года рождения, была членом РСДРП с 1905 года. В 1922 году она проживала в Екатеринославе, где ее муж был председателем ревтрибунала, а брат Иван, также старый партиец, работал в это же время в Сибири. Да и сам Василий Морозов в 1905 году агитировал крестьян Верхнее-Муллинской волости к выступлениям против существующей власти.
Его первый сын Георгий воевал на стороне Красной армии. Это следует из его заявления от 4 мая 1921 года, которое он подал в ВЧК в защиту своего отца: «В 1919 году я вступил в ряды 451-го полка 51-й дивизии. Мы гнали колчаковцев вплоть до Байкала. В Красноярске я посетил своих родителей. До эвакуации мой отец служил священником в Богородицкой церкви. Он был доволен, что я вступил в ряды Красной армии. В мае 1919 года в г. Красноярске умерла моя мать. Отец заболел психическим расстройством. Я видел его состояние, когда вторично посетил его в Красноярске при следовании дивизии на Врангелевский фронт. В одном из боев на Перекопе я был сильно ранен и контужен. Отправлен был на лечении. После этого я виделся в Екатеринославе с тетей Екатериной Морозовой, которая состоит в партии с 1906 года. Ее муж Михаил Коган — председатель военно-революционного трибунала. Был отправлен для лечения к родителям в Красноярск, но отец уже работал в Канске, при этом был ученым сотрудником Красноярского музея. Отца арестовали как бывшего прапорщика (оказался полный тезка, служивший в комендатуре Перми при Колчаке) и отправили по этапу в Пермь для дальнейшего расследования... Не знаю, что бы с нами было (с детьми), если бы не дядя Иван Морозов, комиссар 23-го участка службы пути Томской железной дороги, который забрал нас к себе».
В защиту Василия Морозова выступила коммунистка Лидия Бякова, которая в своем письме в ВЧК от 21.03.1921 года писала: «В 1905 году сестра Георгия, Екатерина, служившая учительницей в Верхне-Муллинской волости, принимала активное участие в движении русского пролетариата. Сам Георгий до революции был левых убеждений, за что был нетерпим в духовном мире, поэтому был переведен на плохой приход кладбищенской церкви. В 1902 году переведен в Мотовилихинскую учительскую школу, где я целых 4 года училась на его средства, так же было и с Соколовой. На этом посту он помогал многим ученикам. Он не враг Советской власти».
Сложное переплетение всех этих обстоятельств, наверно, и породило слухи о его сотрудничестве с ОГПУ. Пока нет документов ни доказывающих, ни опровергающих эту версию. Более того, неизвестна даже его дальнейшая судьба. Но, безусловно, эта личность была не последней спицей в колеснице, т. е. в истории г. Перми.
Изображения из архивов редакции Истфака, музеев ВГИАМЗ, СОКМ, Пермского краеведческого музея, а так же с лицензией ССО
[
](https://golos.io/pokupo/@ivelon/poku