Промышленность дореволюционной России. Новолялинский бумажный комбинат в 1913-1918 годах. Рассказ очевидца. Заключительная глава
Автор @demidov
Стража на пленных мало обращала внимание, и одни пленные разбрелись по цехам, где им было выгоднее работать, а остальные убежали неизвестно куда. В результате, в июле механическая осталась без людей, и ее закрыли на неопределенное время. Но и при закрытых дверях любимцы Скорытина потихоньку все же там работали. Механик Генинг контору и свой кабинет устроил в помещении целлюлозного завода, а Скорытин остался при механической в качестве мастера, и так велось до Октябрьской революции.
Пленные свободно бродили по Ляле, пока летом 1917 года Керенский не объявил, что война будет до победного конца, и за отказ и сопротивление виновные будут считаться контрреволюционерами и будут расстреляны. После этого приказа охрана пленных опять погнала в казармы под надзор, где их содержали со всей строгостью. На этом настаивала лялинская милиция.
Следует сказать, что в Новой Ляле наблюдали за порядком две организации: милиция, в которой состояли больше всего меньшевики, и Красная Гвардия, где начальником был Грачев. Контакта между этими организациями не было.
В марте по цехам бумкомбината прошли первые официальные собрания для выборов депутатов в исполнительный комитет Совета поселка Новая Ляля, в том числе и в механической мастерской. В механической самым активным рабочим считался Половинкин — он показал себя как при свержении Шемейтко, так и в борьбе за восьмичасовой рабочий день с сохранением существующей зарплаты. Мы, рабочие механического цеха, и выбрали Половинкина депутатом. Это была наша ошибка — Половинкин поработал в исполкоме месяца полтора, потом собрал в механической собрание и категорически отказался работать в исполкоме, мотивируя это тем, что ему никто не будет платить за эту работу.
Варочные котлы первой четв. ХХ. в.
Как его ни уговаривали, что со временем это наладится, он не хотел и слушать и ушел работать слесарем на бумажную фабрику. Как будто это не имело особого значения, но рабочие убедились впоследствии, что Половинкин является чуждым элементом. Удостоверились в этом тогда, когда на Урале оперировали колчаковские банды и Половинкин добровольно поступил работать к ним, по слухам, секретарем карательного отряда.
Бумажная фабрика, несмотря на то, что уехали все финны, работала нормально, так как при финнах было много опытных бумажников из русских, но им не доверяли ответственную работу. После отъезда финнов братья Кислицыны, Янковские, Исаков заступили на их места, и фабрика работала.
Но другая беда: в центральном складе последняя сетка бумажной машины оказалась поврежденной каким-то вредителем (был забит сквозь ящик и сетку стальной штырь). В результате по всей длине сетки были рваные дыры, и она оказалась почти что непригодной. Правда, Иосиф Янковский был специалист зашивать рваные сетки, но, как известно, на такой сетке получается очень много бракованной бумаги, и машина часто вынуждена останавливаться для починки сетки.
Сеточный стол бумагоделательной машины
В России сетки не изготовляли, а получали их из-за границы (кажется, из Англии). Транспорт в это время был занят исключительно военными перевозками, и под осень 1917 года машина была остановлена. Заготовляли только древесную массу, которую складывали в подвале бумажной фабрики и во дворе на территории комбината. Из-за отсутствия железнодорожного транспорта на комбинате за последние годы скопилось много бумаги (бурой обертки).
Корпус, в котором во время Отечественной войны был устроен картонный цех, при капиталистах служил складом для бумаги. Он был весь забит листовой и рулонной бумагой вплоть до 1918–1920 годов. В те годы из-за отсутствия газетной бумаги употребляли на газеты рулонную бумагу, а листовую в качестве писчей и плакатной. В 1917 году в Новой Ляле был большой пожар. Загорелись штабеля леса на берегу — баланс для бумажной фабрики. По-видимому, их кто-то поджег из врагов Советской власти. Я шел на обеденный перерыв и вдруг увидел среди многочисленных штабелей как-то сразу поднявшийся клуб черного дыма, в тот же момент появилось большое пламя. Я сразу же повернул сообщить об этом в пожарную, но туда уже сообщили с каланчи.
Пожарные сразу же выехали, но что они могли сделать с таким пожаром, если в их распоряжение были лишь четыре ручных насоса! Пожар охватил почти всю площадь сложенного леса, а пожарным пришлось только предохранять от пламени лесотягу и дома по Береговой улице. Но все равно нам бы при таком сильном пламени ничего не спасти! Только благодаря тому, что вскоре пошел сильный дождь, огонь погас. Но все же две трети бревен сгорело.
Все лето между февральской революцией и Октябрьской проходили всякие собрания. Меньшевики свое говорили, эсэры свое, а иногда появлялись и анархисты, но толку от всего этого не было. Очевидно, Генинг и Бергстрем знали, что творится в Петрограде, так как в конце сентября или в начале октября Бергстрем почти что скрыто уехал, забрав свое семейство, Генинг же семейство отправил, а сам остался один от всей многочисленной Лялинской администрации.
В конце октября 1917 года на комбинат пришла самая радостная весть, что временное правительство разогнано, Керенский сбежал и установлена Советская рабочая, крестьянская и солдатская власть. Сразу же коммунисты в лице инженера-энергетика Александрова, Иванова, рабочего Лаптевского завода, Гришина, Аксеноваа — слесаря механической мастерской — и многих других взялись наводить порядок. Этот период я не описываю, так как не в курсе дела и уверен, что это опишет Чащихин, я же в это время был занят на производстве. На этом я заканчиваю воспоминания за период от начала существования и постройки бумажного комбината до 1918 года.
От автора : Данный цикл основан на воспоминаниях сотрудников комбината, в первую очередь Феликса Иосифовича Андруховского, поэтому , для большей исторической достоверности, повествование ведется от его имени . Отдельная благодарность сотрудникам Новолялинского краеведческого музея за содействие в подготовке цикла
Изображения из архивов НЛКМ , ВГИАМЗ и с лицензией ССО
