Воровской роман Сквозь СИбирский Тракт. Ночной шухер. Глава 23.
– Долго Гнуса нет, как бы не случилось чего, – поделился своими опасениями Граф.
– Почекаем еще немного, а потом свалим, – ответил Дядя Паша, понимая, что времени прошло уже слишком много.
– Давай подождем, только надо в другое место перебраться.
– Хорошо, зараз капканы проверю и пойдем, – Дядя Паша уже вставал с места.
«Что же могло случиться, неужто взяли молодого в селе. Иначе давно бы явился... Но схорониться надо», – думал Граф. Плохое предчувствие не оставляло его, а он знал, что оно его никогда не подводит. Вор еще раз проверил винтовку – открыл затвор, убедился в наличии патронов, и положил ее рядом с собой. Взял из рюкзака яблоко и откусил. Еды оставалось все меньше. Выйдя из бурьяна, Дядя Паша показал пустые капканы.
– Не видать нам мяса сегодня, – невесело сказал он.
– Давай в другое место перейдем, неспокойно мне, – затягивая рюкзак, предложил Граф.
– Я думаю, ждать боле нет резона, – подытожил Дядя Паша.
– Вот сявка, плащ-то на нем. Теперь средь бела дня на люди не покажешься, да и жратвы осталось покурить, – показал Граф почти пустой рюкзак с яблоками и небольшую торбу с картошкой.
– Взяли-таки халамидника на балачке... Нечего тут сидеть, уходить надо, – соображал вслух Дядя Паша.
– Да нам в таком виде даже на люди не выйти, – ответил ему Граф.
– По лесу пойдем пока. И ведь говорил ему, что неблагородное дело на балачке работать, возьмут быстро. Вот и случилось.
Граф встал. Дядя Паша, быстро упаковал свой рюкзак, и воры пошли по лесу, обходя село, которое так нелепо поглотило Гнуса. Сразу за селом находилось озеро, подходить к которому воры не рискнули, дабы не быть замеченными. Весь день они шли, иногда останавливаясь на короткий отдых. Надо было уйти подальше от села, в котором взяли Гнуса. За день они осилили верст двадцать пять, и под вечер вышли к полю, где вдалеке виднелось еще одно село, также, судя по очертаниям, не маленькое.
– Ну, тут харчей и добудем, – обрадовался Дядя Паша.
– Да уж, нужно сбаторить, и снова в путь, – ответил Граф.
– Надо только темноты дождаться.
– Ходит, – одобрил Граф.
За день они доели те несколько яблок, что оставались в рюкзаке у Графа. Небо затянулось тучами, подул ветерок. Воры присели в ожидании темноты.
– Погода чевая, дождь будет, – обрадованно сказал Дядя Паша.
– Да уж, погодка фартовая, – согласился Граф.
– Нужно накидалища взять, полняк сменить, а то вандоваться трудно.
– Верно стучишь, и лучше теплого тряпья, скоро холодать будет, а мы голые, – поддержал Граф.
Воры не ошиблись. Через полчаса подул более сильный ветер, и начал накрапывать дождь. От предстоящего дела зависела их дальнейшая судьба – ведь почти не осталось ни еды, ни спичек, ни денег, ни курева, и в лесу можно было быстро сгинуть. До Казани – примерно тысяча верст, а это большое расстояние, чтобы неузнанным пройти беглому каторжному.
– Ну что, бог нам в помощь! – поднялся Дядя Паша и поправил топор за веревочным поясом.
– Вперед, фарт рисковых любит! – Граф встал, закинул на плечо винтовку и пригладил рукой бороду на щеках и подбородке.
Два мужских силуэта шли по уже скошенному пшеничному полю, моросил дождь, луну затянули темные тучи. Село, в которое они вошли, называлось Курганово – и было не маленьким. Пройдя по темной улочке, воры приметили среднего размера домик с высоким забором.
– Возьму на себя собаку, а ты ко входу, – прошептал Дядя Паша и вытащил топор.
Они прошли чуть дальше и там, уже в конце забора, перескочили его. Дождь усилился, поэтому собаки не лаяли. Передернув затвор, Граф направился к дому, проходя за кустами. Дядя Паша, оглянувшись по сторонам, направился к будке, где сидела собака. В полусогнутом состоянии он подходил все ближе к будке. Вдруг, учуяв чужого, собака зарычала. Она резко выскочила и с рыком бросилась на чужака, но длина цепи не позволила ей укусить вора, а, поскольку выпад был резким, собаку по инерции развернуло задом к Дяде Паше. Он не растерялся и с силой нанес удар топором ей по голове. Раздался визг. Вор сразу нанес еще два сильных удара, и тело собаки упало. Она лежала на мокрой земле, дождь размывал кровь, струящуюся из расколотой головы, лапы еще дергались в судорогах. Вход во двор больше не охранялся. Урка еще несколькими ударами топора отрубил собачью голову и перетащил тушку дальше во двор. Потом вернулся к дому, где у входа его уже ждал Граф с винтовкой в руках.
– Пошли в сарай, там сразу обшманаем, – прошептал Дядя Паша.
Они двинулись к сараю, по пути Граф наткнулся на обезглавленную собаку и вопросительно посмотрел на Дядю Пашу.
– С собой возьмем, мясо не помеха, – ответил на молчаливый вопрос медвежатник.
Они прошли к сараю, на двери которого висел навесной замок. Дядя Паша усмехнулся, достал свою заточку в виде гвоздя, засунул в скважину, быстро нащупал там язычок замка и, поддев его гвоздем, открыл старый замок. Глаза воров уже свыклись с темнотой. В сарае они быстро прошлись по полкам и забрали еще один топор, какой-то нож, старый тулуп, фляжку для воды и мешок, в который затем засунули обезглавленную тушку собаки.
Вернувшись к двери, Дядя Паша тут же посмотрел на дверь, которая закрывалась засовом изнутри, в то время как снаружи его можно было открыть только ключом через отверстие в двери. Покрутив в руках кусок проволоки, взятой в сарае, он смастерил что-то наподобие т-образного ключа и, аккуратно сжав его, вставил в отверстие в двери. Очутившись в отверстии, проволока спружинила, распрямилась и превратилась в т-образный ключ. Немного помучавшись, медвежатник нащупал засов со специальными нарезками для ключа на ребре, и, провернув несколько раз проволоку, аккуратно отодвинул засов. Дверь была отперта. Тихонько потянув на себя, Дядя Паша приоткрыл ее. Воры быстро вошли в веранду, закрыв за собой дверь.
Конечно, идти без наводки на дело было неблагодарным занятием, и неизвестно, чем могло закончиться, но у беглых воров не было выбора. Поэтому они решили действовать по обстоятельствам – исходя из численности проживающих в доме и их поведения. На кону стояла свобода, да и жизнь в целом, а это на чаше весов серьезный аргумент.
Граф с винтовкой, а Дядя Паша с топором наготове прошли через небольшую прихожую с дверью в чулан – и вошли в большую комнату, освещенную одной лампадой, которая висела в углу, перед иконой отца божьего. Вдруг раздался гром, сверкнула молния, озарив своим лучом икону, с которой строгим взором смотрел на них лик господний.
– Ради дела благого стараемся, не подыхать же нам на рудниках, – прошептал Дядя Паша и подошел к печи, на которой кто-то спал.
Граф заглянул во вторую комнату и, повернувшись к напарнику, показал три пальца, что означало еще три человека. Дядя Паша, вопросительно глядя на Графа, коротко провел рукой по горлу. Граф мотнул головой, подошел к нему и на ухо прошептал:
– Не надо трупов, мы же и так можем по-тихому уйти.
Дядя Паша согласился и направился к иконе. Засунув за нее руку, извлек сверток из платка и быстро положил его за пазуху. Граф тем временем снял с вешалки теплый сюртук, пальто и еще какую-то одежду. Затем они вместе направились обратно в прихожую. Открыв дверь в чулан, Дядя Паша снял висящие на гвоздиках четыре кольца колбасы, взял замотанный в тряпку кусок соленого сала, две булки хлеба и три коробки папирос, лежащие на полке. Сложив все в рюкзак, воры направились к выходу, но тут вдруг услышали шаркающие шаги и увидели сонного мужика, который вышел из большой комнаты и направлялся к отхожему ведру, стоящему у выхода в веранду. Он хотел было закричать и даже поднял кулак, чтоб ударить ночных грабителей, но Граф опередил его – с силой воткнул в грудь нож, украденный из сарая. Изо рта мужика раздался только рык, похожий на ночной храп, тело начало сползать вниз. Дядя Паша придержал его и аккуратно, без шума опустил на пол. Быстро накинув взятые верхние вещи, грабители вышли из дома и быстрым шагом направились по мокрому двору к мешку с тушей собаки. Прихватив мешок, вышли на задний двор, пересекли сад и остановились перед задним забором. Перекинув через него мешок, они перелезли сами и, не оглядываясь, по задним огородам стали уходить из села. Усилившийся дождь играл им на руку и давал возможность уйти незамеченными.
Немного пройдя, воры вышли к большому озеру, вдоль берега которого стояли привязанные лодки. Обыскав берег, они не нашли весел, поэтому пришлось идти в обход. Надо было торопиться, поэтому воры шли быстро и не останавливаясь.
Обогнув озеро, они присели отдохнуть. Дождь, идущий всю ночь, измельчал и превратился в сплошную мерзкую морось.
– Фартовая ночь, – синими от холода губами обрадованно проговорил Дядя Паша, отламывая и протягивая Графу по ломтю хлеба и колбасы.
– Подальше бы уйти, – беря еду, ответил Граф.
– Зараз пошамаем и в путь, – с набитым колбасой ртом проговорил Дядя Паша.
Быстро поев колбасы с хлебом, воры решили посидеть и отдохнуть минут десять. Граф достал пачку папирос «Герой белый генерал», достал одну, покрутил в пальцах, понюхал и положил обратно.
– Жаль, спичек нету, – с досадой вымолвил он.
– Ну это как молвить, – Дядя Паша с усмешкой достал из-за пазухи коробку спичек.
– Откуда? – удивленно спросил Граф.
– Там за иконой взял, они же зажигают лампадку, – хитро ответил вор.
Граф радостно достал две папиросы. Одну протянул Дяде Паше, сам быстро прикусил зубами мундштук и подкурил. Закрыв глаза, он наслаждался каждой затяжкой – несколько дней не курить было тяжело. От первых затяжек по телу даже пошли мелкие колики, организм расслабился. Дядя Паша вытянул из-за пазухи сверток, взятый за иконой, и развернул платок. Как и предполагалось, там находились денежные сбережения и документ на имя Афанасьева Нестора Игнатьевича 1862 года рождения.
– Как дети малые, – хохотнул Граф. – Всегда в одном и том же месте.
– Люди не привыкли мортовать, бог охраняет ценности, – философски изрек Дядя Паша, засовывая сверток обратно за пазуху. Он щелчком отбросил окурок и поднялся.
Поднявшись, воры пошли дальше. Мокрая одежда затрудняла ходьбу и сковывала движения, мешок с тушей собаки также мешал идти. Тем не менее, они двигались по возможности быстро, пробираясь по лесу сквозь кустарники и ельник. Шли молча. Граф время от времени покашливал, холод пробирал его сквозь мокрую одежду, сильно замерзли руки, несущие мешок с собакой. Больше всего ему сейчас хотелось выспаться и выпить водки, а лучше – попарится в бане, – но, видно, еще долгие сотни верст не придется испытать этих земных благ, думал он. Дождь закончился. Беглые урки еще долго шли не останавливаясь и не разговаривая, пока с рассветом, обессилевшие, не расположились набраться сил и поспать. Граф тут же нарубил еловых лап, сделал себе подстилку, лег, накрылся несколькими ветками и уснул. Дядя Паша достал отсыревшие спички, положил на светлое место, чтоб подсохли, и лишь потом окунулся в чуткий сон.
Солнце уже стояло высоко в небе, когда Граф открыл глаза. Время близилось к обеду, вор чувствовал себя отдохнувшим. Он тут же скинул мокрый сюртук и попытался разжечь костер. Спички еще не совсем высохли, поэтому зажечь удалось только с третьей попытки. Аккуратно подкидывая тонкие, уже подсохшие веточки, он вынул папиросу и подкурил. Достав нож и покрутив его в руках, осмотрел оружие. Конечно, это была не бандитская финка, но этот крестьянский, с виду неказистый, нож сослужил им сегодня ночью хорошую службу – дело закончилось одним трупом, а ведь их могло быть и больше. Дядя Паша, проснувшись, тоже закурил папиросу и несколько раз глубоко затянулся, потом произнес:
– А ведь фарт так и улыбается нам, Граф.
– Хорошо бы и дальше так было, – ответил Граф, ломая хлеб и отрезая сало.
– Ничего, нам бы бугры пересечь да до Казани добраться. А путь-то не близкий, ночами холодать стало, – вздрогнув, просипел Дядя Паша, снимая сырой сюртук и подвигаясь ближе к костру.
Воры развесили у огня одежду, а сами прилегли, нежась в лучах почти осеннего солнца.
– Жаль, Гнуса нету, – произнес Дядя Паша, – грибов бы насобирал.
– Вообще он не нужен: лишний рот, лишние заботы. Пожалел я его на пересылке, но, видно, зря. Как был чегра- чем, так и остался.
– Верно стучишь, наверняка на халтае200 и груданули.
– Значит, туда ему и дорога, – с недовольством сплюнул в сторону Граф и закашлялся. В последнее время кашель донимал его.
Еще несколько часов они подкидывали сухие палки в костер, пока не высохла одежда. За это время Дядя Паша освежевал тушку собаки, порубил мясо на куски и запек их и оставшуюся картошку на углях. Наконец, когда уже красное солнце клонилось к закату, отдохнувшие, поевшие мяса, урки отправились в путь.
– Эх покимать бы сейчас, – выдохнул Дядя Паша.
– Дотемна нам надо поболе пройти, – ответил Граф, – а то год будем по лесам этим шастать. Так и загинуть можно, не выбравшись из этого дремучего ада.
– Все ж лучше, чем на каторге.
– Верняк, – согласился Граф.
Приободренные мыслями о свободе, они пошли еще быстрее, иногда прорубая себе дорогу топорами. Так, отдыхая ночью и пробираясь с утра до вечера на запад, воры продвигались несколько дней. Еды пока хватало, папиросы экономили, воду пили и набирали в флягу из речек, которых на их пути повстречалось две. Именно на второй речушке Граф и решил побриться. За несколько месяцев скитаний по этапу он сильно зарос, борода, хоть и негустая, некрасиво торчала в разные стороны. С трудом соскабливая щетину крестьянским, не таким уж и острым, ножом, Граф брился, время от времени посматривая на свое отражение в реке. Наконец, кое-как побрившись, он сполоснул щеки холодной водой, смочил волосы и закурил папиросу.
– Ну что, Дядя Паша, может и ты прильнешь к свежему? – обратился Граф к старшему товарищу, несильно похлопывая себя по выбритым щекам.
– Нет уж, я как-нибудь обойдусь, борода утепляет, – улыбнулся в ответ вор.
– Ну и зря! А я вот вздохнул свежестью, – передавая половину папиросы Дяде Паше, усмехнулся Граф.
Дядя Паша тем временем ломал хлеб и вытаскивал из рюкзака последние два куска собачьего мяса. Сало и колбасу они откладывали на потом.
– Пополнить бы запасы съестные, – сказал Граф, при- ступая к еде.
– Тут как повезет: Сибирь-матушка широка, найти село в лесу не так-то просто, – поучительно ответил опытный вор. – Да уж, так можем и Казань промахнуть, – закашлялся Граф.
– Если я что-нибудь кумекаю, то не должны, – уверил его Дядя Паша.
– На тебя полагаюсь, – с надеждой в голосе ответил Граф.
– Где наша не пропадала... Одна беда: стало холодать. – И то верно, – задумчиво произнес Граф, вдруг вспомнив странные сны, в которых Хмурый предупреждал: «Опасайся холодного леса».
Поев, они разделись и переплыли реку. Вода была холодная, и Граф опять разразился кашлем. Одевшись, воры двинулись дальше. Было холодно. Двигаясь строго на Запад, по пути они собирали грибы, ставили на ночь капканы, в которые попались заяц и лисица. За день проходили верст по десять – привычным, это не составляло им боль- шого труда. Ночами подмораживало, иней ложился на землю белым покрывалом, спать становилось холоднее. Спички закончились, а добыть огонь никак не получалось. Оставалась одна надежда – наткнуться на какое-нибудь село и там раздобыть спичек и съестных припасов. Но, как назло, вокруг был только лес. Графа донимал кашель, осо- бенно вечером и утром. Вскоре еды не осталось совсем, в капканы никто не попадался. Была винтовка, но патроны воры берегли на черный день.
-----------------------------------------------
Если вам понравился мой роман, вы совершенно бесплатно можете скачать его по ссылке.
Беларусы могут заказать бумажный вариант книги напрямую у меня, вышлю наложным платежом (стоимость с пересылкой по всей Беларуси около 10 рублей). Роман объемом 300 страниц отпечатан на качественной бумаге, в твердом, ламинированном переплете. Пишите в сообщениях и заказывайте роман с автографом автора.
С Уважением Сергей Устинов.
