Про памятник Доменико Трезини и исчезнувшую скульптуру [Петербург, было и стало]

Этот памятник ещё моложе, чем Крылатый Гений, про которого я недавно писала. Он был установлен на постамент в декабре 2013 года (при этом торжественное открытие состоялось почему-то на два месяца позднее, в феврале 2014). Памятник очень необычный, похожих я у нас не видела: первое впечатление, что на постаменте стоит огромная пышная медвежья шуба. Только потом замечаешь вздёрнутый подбородок: на прохожих архитектор не смотрит, он не то подставил лицо лучам восходящего солнца, не то изучал всю ночь ход небесных светил и ещё не успел поменять позу.

В левой руке у Доменико Трезини циркуль, в правой свиток. Эти атрибуты ремесла выполнены в той же гипертрофированной манере. Скульптор, Павел Игнатьев, выбрал именно такое визуальное решение стараясь придать образу театральности, карнавальности, сделать его созвучным эпохе авантюризма, в которую итальянец отправился в далёкую заснеженную страну. Если не полениться и обойти монумент, то на задней стороне пьедестала можно увидеть барельеф, рассказывающий об этом путешествии. На нём Трезини изображён покидающим свою родину, селение Астано в Тессинском кантоне Швейцарии (в другой транскрипции: Кантон Тичино), верхом на ослике.

Памятник установлен на Васильевском острове у съезда с моста Лейтенанта Шмидта. В 1994 году пространству перед мостом присвоили статус площади и название: Площадь Трезини. За спиной у памятника расположен дом, который архитектор когда-то спроектировал для себя самого (жёлтый трёхэтажный дом справа на верхней фотографии). В этом доме Трезини провел последние годы своей жизни, он перебрался сюда из Греческой слободы (район между Миллионной улицей и Мойкой). Здесь он жил с женой и детьми, здесь же были расположены мастерская и школа, в которой он работал с учениками.

Сохранился старый рисунок с изображением этого дома. Картинка маленькая, но её размер достаточен, чтобы разглядеть подробности и тут же согласиться с теорией существования заговора для скрытия информации о некогда произошедшем катаклизме, засыпавшем первые этажи зданий.

Итак, место для памятника выбрано прямо перед домом Доменико Трезини. Создаётся впечатление, будто бы архитектор только вышел из дверей и сделал несколько шагов вперёд. Выбор места представляется очень логичным и разумным, но именно эта площадка была определена не сразу. Более того, затянувшимся поискам места мы обязаны позе архитектора, его устремлённому в небеса взгляду. Дело в том, что этот памятник планировали установить на Троицком поле, и смотреть Трезини должен был на колокольню Петропавловского собора.

Трезини работал в России с 1703 года, был главным архитектором Санкт-Петербурга, и Петропавловский собор — один из его проектов. Другие наиболее известные сохранившиеся работы архитектора: Летний дворец Петра I в Летнем саду и здание Двенадцати коллегий, главное здание Университета, то самое, перед которым установлен Крылатый Гений.

Интересно, что приблизительно на месте современной площади Трезини однажды уже устанавливали памятник, примерно в 1918 – 1920 годах. По всей вероятности, в качестве материала для скульптуры был использован гипс, и просуществовала она недолго. Удивительно, что фотография сохранилась.

Памятник у моста Лейтенанта Шмидта, 1918 – 1923

Есть мнение, что это «Красногвардеец» работы скульптора Симонова, но оно, скорее всего, ошибочное, на сохранившейся фотографии «Красногвардеец» выглядит совсем не так:

Сведений именно об этой скульптуре в энциклопедиях и справочниках нет. Исследователи памятников, установленных в Петрограде по ленинскому плану монументальной пропаганды, сообщают, что можно найти упоминания памятника Восставшему Пролетариату на Васильевском острове, но эта фигура скорее напоминает матроса, чем рабочего. Ещё один памятник, Петру Шмидту, собирались установить в начале 30-х годов на мосту на месте разобранной часовни. Точнее, снесли часовню специально чтобы освободить место для памятника, но проект так и не был осуществлён. Часовня выглядела так:

Гравюра Жакотте Ж.Л. и Регаме по рис. И.И. Шарлеманя

Фото Альфреда Лоренса, 1860-е