Фараоны

© Александр. Клименко.
Украина. Киев. 2007 г.
Продолжение...
Начало
https://golos.io/ru--knigi/@igorhoroviy/q1cr9-faraony
https://golos.io/ru--knigi/@igorhoroviy/faraony
Когда мы были эквивалентом луны и отражением солнца на земле! - И что? – молвит пёс. - И ничего! – обрывает его кот, – лучше слушай, неуч-мохнорылый. Нас даже хоронили по-царски, – вещует кот, – помещали в специально украшенные саркофаги. Учитывая долгое путешествие в загробный мир, нам туда вместе с игрушками клали мумифицированных мышей. Мяу. - Что-то ты совсем… – гыкнул пёс. Придумать такое… - Не нужно ничего придумывать – продолжает кот – знать нужно. Недалеко от Бени-Хасана нас «не закопано лопатой». а аккуратно похоронено великое множество… - Аж, десять! – насмешливо гаркнул пёс. - 180 тысяч! – чеканно произнёс кот. Тогда, в знак траура, скорбящие по кошкам люди даже обривали себе брови. - Смалили ноги, уши, хвосты и подмышки, – ехидничает пёс, – обгрызали всем ногти, с горя выдавливали себе глаза, и всё это аккуратно складывали вам в гро-бик. Я слышал. Я знаю. - Ты напрасно… – возмущается кот. - Да я бы там, с такого горя, сам, пинцетом повыдёргивал себе шерсть, вспорол живот, веселится пёс, да, что там живот… Да я бы… Да я бы изжарил себя целиком и скормил корейцам. Ха-ха. Шучу. Продолжай. - А знаешь ли ты, что Марагодно, – продолжает кот, – семь раз в год сто тысяч жрецов собирались в Бубастисе на большое поминовение божественной кошки. А ещё – мы были символом зажиточности. А ещё – вывоз нас из Египта был категорически запрещен. А ты меня не ценишь, а ты меня гоняешь… Не стыдно, зверь-мокронос? - Не стыдно. Это не я, – неубедительно оправдывается пёс. - Не собачься и не тупи, – ты не осёл, – взывает к истине кот. - Ладно. Я не прав. Это не от души и не от сердца… Меня рефлексы подводят, потупил взгляд пёс. - Во все времена, лучшие умы… – решил окончательно загнобить пса кот… - Ты думаешь я не понимаю? Думаешь, я совсем… Я тоже иногда люблю журналы полистать, – парирует пёс. - Особенно те, в которых была селёдочка завёрнута? – ехидничает кот. Про нас что-нибудь пишут? - Писали, – неохотно отвечает пёс. - Опять о нашей божественной сущности? – интересуется кот. - Ещё писали, как вы достали персидского царя Камбиса II… как он привязал вас к щитам своих солдат. - Когда это было? – хмурится кот. - Я не разглядел – это место селёдочкой затекло, – отвечает пёс. - Я знаю эту историю, – вздыхает кот, – я помню. Фараон Псамметих III тогда капитулировал. Увидел нас на щитах… и не смог… И персы без потерь вступили в Пелузиум. - Печально всё это… Лучше расскажи мне про нас – со-бак… Может, нас… может, мы тоже… – прошамкал пёс. Хоть скажи, как нас хоронили? - Зачем тебе это? – душевно спрашивает кот. - Где-то я подслушал, что не важно, кем ты был или хочешь стать, важно – кем ты умер, – кем тебя запомнили, – чуть не прослезился пёс. - Вас, вечно голодных, хоронили… естественно… в вязанках костей… под голову клали кусок мяса… поливали сметаной и укрывали блинами, – говорит… говорит… говорит кот. - А подвиги?! Битвы, сражения?! Были же битвы, битвы, – заводится пёс. Кот не спешит… Он, как кобра перед прыжком, вдруг выгнулся и сам себя… закляк… Только кончик хвоста нервно подрагивает. Псу на миг показалось, что кот сам превратился в этого – того фараона. Правда, он никогда не видел и ничего не знал ни о фараонах, ни о… Только слыхал, что сухими, сморщенными и очень некрасивыми были те мумии, Может, тогда только мумии и жили? Везде сплошные мумии в лохмотьях и бинтах… в вечной ночи… Пёс стал волком, псом «выть на покойника»… И от того… против шерсти, поползли сухие, морозные мурашки. Пса пошатнуло, заложило уши, закрыло глаза… побежали огни, огоньки, искорки… Привиделся блеск золота… лязг оружия… Сквозняком потянуло… Запахло нестираным носком, заговором и коварством… Стало страшно и ужасно. Жутко и муторно стало. Пёс глаза таращит, таращит. А вокруг важно ползают фараоны, цари и другие короли. И ни одного привычного человека, ни одной собаки, только коты и фараоны. Пса сморщило, сплющило. Показалось, что в эти минуты шерсть начала расти внутрь. А они всё ползут, ползут… Откуда взялось столько сытых, чистых, важных, почти блестящих… Но самое удивительное, что на всех победоносно восседал гордый кот. А то и два. Вот вы какие – ф а р а о н ы, – подумал зачарованый пёс… Подумал и от страха… расслабил веки. И вот чувствуется… видится ему… что он там… весь… такой… живой… Самый живой. Нюхнул… ухом повёл, хвостом шевельнул – всё сходится – живой он. Разлепил глаз… и увидел… всех… кроме себя. Где я? Кто я? – спрашивает он у всех ползущих и идущих. Все дружески гладят его, и называют: ГАВ, ПЁЗ. Пёс радуется вниманию… но ничего не понимает. Тогда подбегает он к самому величественному коту, и спрашивает его. Кот важно смотрит вдаль… и молвит туда: «Пройдёт много дней и ночей… Всего, что ты видишь, не станет… Только пирамиды, как напоминание о… останутся там… А мы… А мы – маленькие, бедные и нищие, будем позорно, за кусок рыбы и чашку молока, служить людям… Вот тогда я расскажу тебе – кем ты был.