БЛС. Бежать. Лежать. Спать. Бегу. Лежу. Сплю. 2018

А мне не говорят, – выдохся я, – шутом называют, даже дураком. Ругают. Смеются и ругают. Поумнеть советуют мне, вырасти. А я смотрю на них… Всё правильно, но скучно. До крика и страха боюсь их. Вот и защищаюсь – шучу – продлеваю жизнь себе – детство. Не понимаю… И мозг мой – калькулятор – меня не понимает. Живем как чужие.
А всё почему? – а всё потому что… оттого что… поэтому, потому…
Как тебе объяснить? Ладно.**_ Понимаешь, жизнь так сложилась что у одних мозг белый, у других черный… У третьих черно-белый… как решетка… тюремная… клетка. Пойняв-нет? Тогда так – у одних мозг жидкий, у других твердый… или сыпучий… как сахар, соль, песок… Или писок.
У одних мозг в извилинах, у других в канавах, окопах и трещинах. У одних целый, у других трухлявый, жизнью как молью побитый. Много таких с мозгом-пробоиной, скважиной, дырой… с мозгом-ртом, пасекой, жуком… с мозгом-узором, забором, костылем… У всех разный, а у меня – никакой. Мазня. Ничего конкретного. Вот меня и тянет… Бывало заглядываю в дырочку – дым в голове, призрак, туман. Не может быть. Кручу им, верчу, тру… И тут из всего того выходят маляры с руками полными красок и кистей… из перьев. – На! – говорят… Оставляют всё и уходят. – Куда вы? – кричу им в туман, кричу… пока чья-то рука не вынырнет из небытия и не погладит меня. Я в растерянности. Что делать? Стою. Жду. _
И тут появляется рука! – подхватывает Адам, – вынырнет, хихикнет и мазнет тебе кончик носа…
Почему-то желтой краской.
Мазнет и скроется, точнее – растворится в тумане. У меня так.
И у меня, – радуюсь я, – и у меня... И тут из меня как фонтаном прут все те фантазии и смехи.
И что? – спрашивает Адам.
И всё! – ответил и загрустил я. Между небом и землей завис я. Чувствую, скоро умру. Всё чаще и чаще стали приходить ко мне те небесные маляры’. Сами. Без приглашения. Уже с ангелами. Бывало, завалят гурьбой, поставят краски, расставят… Дальше разглядывают мой идиотизм, хвалят-нахваливают. Нравится им. Смеются, радуются, приглашают разукрасить Царство Небесное. Даже так. Ибо, – как сказали они, – ибо скучно стало там, не в радость. Праведники плывут себе бесполезные. Никакие-никаковенные. Плывут и уплывают. И всё. И не на что смотреть.
И что? – застыл в ожидании Адам.
И пофигу, и похрену им вся эта наша земная колбаса… – ответил я и участливо покивал головой. Плывут и уплывают.
И что? – вздохнул Адам, – и, причем тут «умру я, умру…»?
Ни причем, – улыбнулся я… Только и останутся после меня разукраски и пустые ведра. рисую, рисую, разукрашиваю мир… а они всё подносят и подносят. На чем я остановился?
На том, что, что мы мучим мозг, – четко продекламировал Адам.
Да, – обрадовался я, – мучим, мучимся и засыпаем его вопросами… – Что? Шо? Що? – шебуршат в нас вопросы… Снизу, трехголовые ответы нам: «Беги. Лежи. Спи». Сверху, трехгорбые, эхом: «И это пройдет». Дальше о смысле жизни, смысле смерти…»
И о том, что судьбу не обманешь, – улыбнулся Адам, – и, что от нас ничего не зависит…
Тебе бы успокоить меня, а ты как масла в огонь подливаешь, – скигльнул я.
Это для чистоты и мягкости исполнения, – ответил Адам. Продолжай.
- Ага, – улыбнулся я. Спасибо. Вот у нас и складывается впечатление, что мы думаем и что-то решаем… Запутываемся, устаем, выбираем… А что можно выбрать в уставшем состоянии? – правильно – что-нибудь и что попало. Тут мозг нам и скажет: «Правильно. Это твое решение. Молодец». И чтобы развеять сомнения сыпанет нам эндорфинов и, чтобы быстрее, – адреналинов. Всё, беги, не мешай. Затем, на скамье подсудимых, в гробу или на виселице мы понимаем, что ты не туда… Вообще не туда попал… не этого хотел и тебя не так поняли. И сердце кричит, что его не поняли, и душа. Даже мозг. Последний занят поиском виновных, оправдательными или обвинительными речами, моделированиями «того и этого света». Мозг занят даже тогда, когда наша голова лежит на плахе. Представляешь насколько он безответственный и тупой, что не представляет… если мы умрем, то и ему не жить. Но он занят. А мы по мелочам отвлекаем его. А он занят. Внутри себя что-то варит...
Мозг! – кричим мы, – мозги… Просыпайтесь! Где вы? Что делать? Как быть? – формуем извилины об стену… Что делать и как жить? – утопаем в слезах…
Тогда мозг нам как котятам кидает распутывать клубки, обрывочки, ниточки… перышки.
На, черным перышком поиграйся… на, беленьким… Как детям. Вот мы и скачем. И мысли скачут. Никогда, ничего до конца не додумываем. Вот оно – он – ответ. Вот, вот-вот. Стоит упорядочить и прокричать: «Эврика!»… но тут прилетает другой клубок из ниточек, перышек, крючочков и других закавыков… Что с этим делать? Тогда мозг, на отцепись, кидает нам трех процентный клубок извилин.
На, иди распутывай, не мешай, – струйным принтером противно трещит в голове.