Миазмы апатии, или Почему нужно форматировать текст
Меня засасывает дом. Атмосфера дома. Воздух дома, пропитанный миазмами апатии. Я здесь всего второй день. Я не хочу ничего делать. Я лежу на кровати, уставившись в потолок. И корю себя за то, что не работаю. Я приехал домой, потому что устал от большого города. Я больше не мог там рисовать. Не было вдохновения. Я верил, что отдохну дома, наберусь сил, буду рисовать, здесь, в спокойной обстановке. В мою комнату никто не заходит. И хорошо. Могу в одиночестве безрезультатно пялиться на мольберт. Я даже знаю, чт́о хочу рисовать. Но лежу на кровати. Потолок. Мольберт. Тюбик краски под столом. Опять потолок. И почему я не рисую? Знаю же чт́о. Не знаю как. Не могу начать решать как. Почему? Трещина на потолке. Нужно закрыть окно — шумно. Теперь слишком отчётливо слышу, как говорят по телефону. Возьму беруши. Так, вставил в уши. Как всегда, не помогают. К чёрту. Миазмы апатии. Я собираюсь нарисовать пейзаж по памяти. Да. Совместив элементы разных ландшафтов, которые видел раньше. Композиция. На четверть от середины — река. Вдоль — несколько деревьев. На переднем плане пусть — цветы, кусты... Уже приблизительно знаю, что да как, остальное приходит во время работы. Встану и буду работать. Набросаю эскиз карандашом. Та-ак... Не выходит. Почему? Я же уже решил, что рисовать. Попробовать другую идею? Архитектурный этюд? Почему каждое слово их телефонного разговора отбивается у меня в голове? Открою окно. Впущу в комнату немного белого шума, он не мешает. Опять я сижу на кровати. Смотрю перед собой. Казалось бы — все условия. Город тихий, маленький, чистый. Практически противоположность столице. Ещё и кормят. Не нужно думать о еде. О, телефонный разговор кончился. По квартире — только еле слышимое шуршание шагов. Значит, архитектурный этюд. Здание слева, справа. Это выше. Плохая линия. Дорогу чуть дальше. Нет, начну заново. Ну-у... К чёрту. Мне нравится, как подкидывают меня пружины матраса. Миазмы апатии? Может, сменить обстановку? Например, могу пойти в лес. Здесь рядом. Птички поют, благоухание — рисуй себе спокойно, наслаждайся, никто не отвлекает — комары... Ещё тащить в лес мольберт, гору красок, кисти. Думаю, стоит хотя бы прогуляться, освежить голову, набраться вдохновения. Где моя муза?.. А что собственно такое вдохновение? Это фикция. Нужно просто работать. Да! Сварю себе кофе, соберусь с мыслями и — рисовать. Здесь только дешёвый кофе. Ладно, сварю в турке, так его можно будет хотя бы пить. Куда-то люди идут за окном. Маленький город, откуда столько людей, спешащих по делам? Ветер колышет грустную иву. Ведь правда, её ветки как пряди волос плачущей девы. Кофе готов. Пойду в комнату. Пока буду пить кофе, набросаю эскиз. Ещё горячий — можно карандашом поработать. Та-ак... Сделаю глоток и... Хм... Может, закрыть уже окно? Что же я не работаю? Все условия. Все условия. Миазмы апатии. Похоже, дом действует на меня усыпляюще. Я всего на недельку приехал. Как-нибудь перетерплю. Зато отдохну. Вот как вернусь назад, так сразу возьмусь за работу. Сейчас идей наберусь. Пускай мозги расслабятся. Наберусь идей — трое суток от мольберта не отойду! Пока отдохну. Может поспать? Эх, пусть засасывает... Миазмы апатии.
На Голосе в поэтической среде последнее время обсуждается тема "ленивых верлибров". Началось с попытки определить поэзию, но ограничились рассмотрением худших её проявлений, такой себе псевдо-поэзии. Из статьи товарища @markvial напрашивается вывод, что писать верлибром (читай потоком мыслей) легко, а значит, сам по себе ни в чём не виноватый поэтический жанр становится рассадником дилетантизма.
Я предлагаю обратиться к чему-то более простому, чем эстетическое определение поэзии; начать с того, как типографически оформляется художественный текст, а главное — нужно ли это. К типографическому оформлению я отношу выбор гарнитуры (но с этим на Голосе проблема), размер кегля, а также разбивку на абзацы, деление на строки, строфы.
Нам приятнее общаться с текстом, который имеет чёткую и привычную структуру. Я оставляю это без дополнительного обоснования; прошу лишь обратиться к вашему собственному опыту. При этом абзац остаётся относительно свежим изобретением, которого не знала Античность или большая часть Средневековья. Типографическое оформление является дополнительной работой, проделываемой автором. Пусть редактор играет огромную роль в определении будущего вида художественного текста, выпускаемого издательством, но он не может определять основу структуры текста. Структура должна отвечать художественному замыслу автора, поэтому странно отдавать ответственность за претворение в жизнь своих идей некоему второму лицу. Тем более на Голосе авторы в большинстве своём не имеют доступа к редакторам и вынуждены объединять в себе обе роли (что, в общем-то, не есть плохо).
Давайте сравним литературную работу с работой скульптора, в упрощённом виде, конечно (чтобы не обидеть ни одного пластического художника). Замысел, идея скульптуры — её вид — впервые определяется художником в таинстве вдохновения. То есть статуя как бы уже начинает существовать в грубом камне под слоями геодезической истории Земли. И можете ли вы представить чудака, который притащит на городскую площадь мраморный куб и назовёт его "Венерой"? А что ж, сейчас это легко.
Но настоящий скульптор использует всю свою технику, чтобы высечь из камня образ Венеры, который он всё время видел сам, но который был недоступен всем остальным. Такого человека мы называем художником. Суть сравнения в том, что литератор (или стихотворец) явно проделывает похожую работу. Но мы теряем ощущение этого за протяженной во времени природой словесного рассказа. Художественный текст начинает представляется чем-то вроде ленты из телеграфного приёмника, а не одним, целостным образом.
Я считаю, что в этом смещении в представлении о художественном тексте кроется любовь поэтов-дилетантов к форме верлибра. Они строчат телеграфную ленту, иногда обрезая, чтобы уместить между пластиковыми рамками экрана. Заявления о "поэтическом потоке мыслей" выглядят довольно наглыми оправданиями. Вот и имеем "пишущих стихи в нашей стране миллион", как удачно выразился @empire2012.
Что же о художественном потоке мыслей? Вернёмся к примеру с кубической Венерой. И она действительно может считаться предметом искусства. Так произошло с изобретением верлибра, так было с поисками модернистов, так происходит с выходками постмодернистов. Отрицание устоявшихся форм в художественном произведении — это тоже использование некоторой формы. То есть произведение не может существовать вообще без формы, оно, в лучшем случае, может приобрести анти-форму. В таком случае художник переносит акцент с собственно содержания (сюжета) на отрицание устоявшейся формы. Это отрицание становится новым эмоциональным образом. Но как говорят, первый поэт, который сравнил женщину с цветком, был безусловным гением, остальные же — лишь жалкие подражатели. Как бесполезно сравнивать возлюбленную с красной розой и претендовать на признание в себе поэтического дара, так же бесполезно в сотый раз повторять опыты модернистов, чтобы казаться поэтом.
Поток мыслей был когда-то гениальным изобретением анти-формы, который, я думаю, тоже требует изрядного напряжения технических сил, чтобы сохранить аутентичность мысленного процесса. Дилетанты копируют внешние признаки художественного текста, чтобы оправдать свою заявку на сближение с музами. В поэзии они используют то, что попроще, — разбивку на строки и строфы.
В случае этих псевдо-поэтов типографическое оформление совершенно не спасает ситуацию, но оно может облегчить восприятие хорошего текста (не только литературного). Выбор шрифта, разбивка на абзацы, добавление красных строк тоже могут быть творческой работой, помогающей лучше раскрыть художественный замысел автора. А псевдо-автора́ даже этого не делают, ленясь расставить знаки препинания.
Почему я оставил в таком неформатированном (поточном) виде свой текст вначале, опыт моих прошлых лет, Потому что он был так написан; я оправдываюсь экспериментом, при этом не надеясь, что это хоть кого-то убедит.
В таком сумбурном виде (а ведь сначала я просто хотел опубликовать свой старый текст) я хочу начать небольшой цикл постов о необходимости типографического оформления текстов и способах реализации в рамках платформы Голос; и поэкспериментировать. Например, о том, как делать красные строки или ставить знаки ударения, сколько должно быть пробелов перед запятой и почему тире нельзя заменять дефисом.
Посмотрим, пригодится ли кому-то.