День в стиле стаккато.

Проснувшись тем утром в поезде я и не предполагал, что буду опять удивлен тишиной и провинциальностью этого места за окном. Так уж сложилось, что выработалась некая привычка или мозоль в области сердца, отвечающая за равнодушный взгляд на строения, блуждающий меж ними транспорт, людей, так медленно несущих себя по своим срочным делам и птиц, этих вечных голубей городов, мелко посыпанных воронами, с вкраплениями шустрых воробьев - весь этот упорядоченный хаос давно мне знаком и привычен. Но - удивление есть и оно связано опять же с людьми и их пониманием правды. Правда есть что? Некая внутренняя форма минутной гармонии, достигаемой вдруг и преломляющая взгляд на окружающий мир. У некоторых подвижная, иногда пойманная в клетку ума раз и навсегда, чаще - изменяющаяся под давлением внешних обстоятельств. Ну да, это отступление спишем на любовь к буквам.
Итак, я иду. Осторожно, почти не касаясь мира, да бы запечатлеть его полностью как инородный, насладиться его чуждостью и не оставить в нем часть себя - это похоже на стояние у реки Калки с фотоаппаратом на штативе в течение трех дней, в надежде запечатлеть наступление монголол на остатки тех, кто стоял на другом берегу.
А вокруг - суета, все свои, что-то говорят друг другу, жесты, мимика - становится понятно, что существуют градации крупных и мелких хозяев, вертящих этот мир слов, картин и букв в меру сил и воображения. Падает снег, за ним - пассажир электрички, далее окурок упрямо не попадает в мусорку - ветер гуляет по кругу пощади, огибая углы сталинских зданий; над ними - часы, а выше - тишина.
И вдруг понимаешь что все происходящее - от невозможности ощущать это молчаливое давление ночного неба.
Почему же прекрасное чувство одиночества такое гонимое в нашей среде? Зачем мы заполняем редкие мгновения его присутствия разговорами о несбывшемся или уже случившемся как бы пересказывая что-то действительно важное, а по сути сводим разговор к пению птиц: "Я есть, как ты?" Фьють-фьють.
И хотя мир людей удивителен и местами красив, хотя есть желание сидеть за столиком где-нибудь и, склонившись над чашкой кофе, слушать истории других людей - временами возвращаешься к самому себе и вспоминается фраза одного бритоголового мужчины в оранжевой тоге: "Рождение - всего лишь рождение мечты, так же как и смерть - всего лишь смерть мечты".