Уважаемые пользователи Голос!
Сайт доступен в режиме «чтение» до сентября 2020 года. Операции с токенами Golos, Cyber можно проводить, используя альтернативные клиенты или через эксплорер Cyberway. Подробности здесь: https://golos.io/@goloscore/operacii-s-tokenami-golos-cyber-1594822432061
С уважением, команда “Голос”
GOLOS
RU
EN
UA
rulev318
6 лет назад

Актуальна ли поэзия в наше время?

В наше стабильное время у молодежи, кажется, прибавилось интереса к поэзии. Стали больше писать, в городах областного значения открываются поэтические студии. Литература перестает быть немодной, ее статус отщепенки растворяется вместе с памятью о девяностых.
Но какова она — новая городская поэзия? Что за цветы несет нам? Что говорит? Куда зовет? В этой статье мы обсудим доминирующий в современной молодежной поэзии жанр — декаданс, для чего проанализируем типичные стихи и отметим общие мотивы. На наше счастье, все стихотворения в этом жанре удивительно сходны как по форме, так и, что для нас более важно, по содержанию. Это значительно упрощает нашу задачу.
Итак, декаданс...

Привет.
Я пишу уже ниоткуда.
Там, где я есть — только тьма и хаос.
Я без сил, я не знаю на сколько меня осталось
И бежать от себя больше не буду.
Бесцеремонно ворвались в мою душу,
Перевернули все с ног на голову.
Мне читают вслух. Заставляют слушать.
Меня сводят с ума. Или что-то около.

Ежечасно вопли сирен слышу я,
В их напевах установка на грех.

Повторяю себе, что выживу,
Повторяю себе, что выдержу,
Но их голос, их смех
Сильнее.

Я пишу тебе ниоткуда.
Там, где я есть — только тьма и хаос.

От меня совсем ничего не осталось.
Не пытайся меня спасти.
Я спасаться не буду.
// Катерина Махнева.
Угнетает, не правда ли?
Неизвестный персонаж читает кому-то очень пессимистичный монолог. Герой стихотворения признается в том, что он обессилен, а вокруг него всегда «тьма и хаос». В его душу «бесцеремонно ворвались» некие темные силы, которые «перевернули все» (т. е. душу) вверх дном, ему «читают вслух. Заставляют слушать», «сводят с ума». В кульминации стихотворения действующее лицо открывается еще больше: «Ежечасно вопли сирен слышу я. // В их напевах установка на грех».
Итак, в трех первых строфах изложена печальная ситуация, а в четвертой строфе фигурант пытается бороться: «Повторяю себе, что выживу...», но, по-видимому, ничего не выходит, ибо «их голос, их смех // Сильнее». Стихотворение заканчивается на той же мысли, на которой начиналось — всепобеждающим отчаянием.
Какие у нас есть вопросы к содержанию? Вопросов много. Самая большая загадка — как так получилось, что «Там, где я есть — только тьма и хаос»? Где корень, где фонтанирующий источник хаоса — в самом персонаже, в неких темных силах, которые «бесцеремонно ворвались» и «читают вслух», или где-то еще? Загадка остается неразгаданной.
Как так вышло, что уже на старте персонаж — «без сил»? На что потратил силы, что делал, с чем боролся? Как понимать «Мне читают вслух» - разве кому-то можно читать молча? Чем именно персонажа «сводят с ума»? Тем, что ему читают и «заставляют слушать»? Что значит «бесцеремонно ворвались»? Разве можно ворваться с церемониями?
В третьей строфе фигуранта сводят с ума какие-то сирены. Ужели они-то и читали вслух и заставляли слушать? Не менее загадочна и «установка на грех»... Что это за установка такая? Она есть в «напевах», но есть ли она также в «воплях», которые слышны «ежечасно»? Да в уме ли был персонаж изначально?
В следующей строфе персонаж пробует бороться. Каким образом? Здесь и зарыта собака декаданса! Персонаж повторяет себе, что выживет! Повторяет себе, что выдержит! Вот тут-то мы не выдерживаем и громко восклицаем вслед за К. С. Станиславским: «Не верю!» Откуда эта амебная бездарность? Ни единой попытки убежать, спрятаться, биться с этими ужасными сиренами, запустить в них кирпичом... Ни единой попытки лучше разобраться в себе и окружающих, ни обращений к друзьям, к профессионалам, к Интернету. Что это за метод борьбы с помощью мантр: «Повторяю себе, что выживу // Повторяю себе, что выдержу»? Какой-то нелепый аутотренинг.
Мы уверены, что все вопросы к содержанию стихотворений в жанре «новый российский декаданс» иррелевантны. Сами авторы не знают на них ответов.
Декадентская поэзия не содержит и не пытается выразить смыслы — она фундаментально иррациональна. Речь без понятий и аргументации. Разговор без значений.
Декаданс — это обреченность, капитуляция в отсутствие врага, падение в бездну посреди городской улицы. В нашем примере, фигурант обессилен и сдается прямо на старте. Причем, сдается не неприятелю, а самому себе: «Я бежать от себя больше не буду». Капитуляция без внешних причин, невозможное поражение самому себе — как это характерно для нашего жанра!
Основные мотивы (антисмыслы) нового российского декаданса: эгоцентризм, глубокий пессимизм, страдательное отношение к жизни, презрение к человеку. Эго персонажа, изливающее презрение или, в лучшем случае, безразличное к окружению, поглощает чуть ли не весь мир. Эгоцентризм переходит в солипсизм. Жанр допускает лишь одну форму внимания к внешней среде — ее уничижение. Полный слез и страхов взор обращен только на свое эго, вовнутрь — этакая «достоевщина» первых уровней прохождения: самокопание, блуждание в темных норах подсознания. При этом, декадентский литератор не устает подчеркивать полную беспомощность своего персонажа, не жалеет черных красок для нагнетания мрака безысходности. Выходит, что в декадансе эгоизм предстает не здоровым эгоизмом творца, а безумным, полным отчаяния эгоизмом невежественного, аморального, бездеятельного слепца.
Субстанция литературного декаданса — бессвязный, иррациональный негатив, изливаемый на аудиторию. Никакого интереса к внешнему миру. Никаких положительных героев. Никаких хотя бы приблизительно сформулированных проблем. Никаких разумных действий. Никакой надежды. Все ужасно. Почему — неважно, просто ужасно, и все. Так сейчас модно, все так пишут, и я так пишу. Слушайте и благодарите!
Но зачем направлять всю творческую энергию в замогильные норы подсознания? Какие там есть сокровища? Наверное, привлекателен эскапизм сам по себе — погружаясь время от времени в иррациональное, можно отдохнуть, отвлечься от внешнего мира.
Нам возразят, что декадентское творчество помогает лучше понять свой внутренний мир, проработать комплексы и выплеснуть наружу, т. е. на окружающих, негатив. Но непомерное внимание к темной стороне личности, все эти скитания в подсознании, могут усиливать, а не решать психологические проблемы. Без общества, без культурных влияний прошлого и настоящего, без языка и общественного хозяйства человеческое «я» не существует. «Я» в вакууме — это мираж. Поэтому, если психологические трудности являются результатом влияний на человека социальной среды, осмыслить и решить их в декадентском формате невозможно. Никто не сможет с уверенностью сказать, что из наших идей, идеалов, представлений, ценностей, заблуждений собственно «наше», выработано своим умом, а что заимствовано.
Социальной базой декадентской поэзии является сегодняшний или завтрашний «офисный планктон», освобожденный, ввиду высокого уровня развития производительных сил и неолиберальной организации экономики, от необходимости серьезного умственного или физического труда. В постиндустриальном рыночном социуме, где производством вещей заняты немногие, молодежь ориентируется на занятость в сфере услуг, где почти нет технического прогресса, а труд малопроизводителен и взаимозаменяем. В итоге мы получаем массу «образованных», но бесправных людей, погруженных в океан яркой и гремящей продукции индустрии грез, общество «позитивного человечка», или цветного винтика, от которого ничего не зависит, но который ежедневно усваивает обширный социально-психический контент, произведенный людьми, с которыми он никогда не встречался. Дисгармония социальной жизни и человеческой природы, различные препятствия к самореализации, чувства бессилия перед системой могут подталкивать к самым разнообразным формам эскапизма, в том числе к декадентскому искусству.
Являясь антиподом великой русской литературы XIX века, укрепившей во всем мире веру в справедливость, разум и надежду на лучшее будущее, декаданс — это искусство, где нет света в конце тоннеля, где человечество опускается, разлагается, превращается в человекообразных животных. Декаданс или прямо способствует, или, как минимум, оправдывает разложение общества, личности, превращение психики в помойную яму.
Как декадент изображает человека? Человек здесь — бессубъектен. Это не герой трагедии, бросивший вызов ходу истории. Не творец, не строитель. Не Иван на печи, у которого много сил, но он ленится. Не деятельный пройдоха. В кривом и черном декадентском зеркале человек — не действующее, а страдающее лицо. Болеющее, переживающее за себя, жалующееся, но обязательно бездействующее! Не желающее пошевелить пальцем, чтобы себе помочь!
Убогий психологический портрет женщины в декадентстве противоположен светлому образу интеллигентной девушки в великой русской литературе. Это, конечно, не жена декабриста, не Мери Лиговская, не тщеславная Марина Мнишек, и даже не безвольная, но любящая Катерина. По сравнению с ними, фигурантка нашего киберпанка предстает куда более независимой от внешних обстоятельств, но проигрывает в масштабе, интересуясь только своим «я» и его проблемами.
Отметим интересный парадокс. На первый взгляд, гипертрофированное чувство любви к себе, развитый эгоизм и эгоцентризм должны делать человека счастливее. Казалось бы, чем больше любви и внимания уделить себе — тем лучше, тем больших успехов добьешься. Но декадентская поэзия, если только не сомневаться в ее хотя бы частичной искренности, прекрасно иллюстрирует, что главной жертвой чрезмерного эгоизма является... сам эгоист! Не видя ничего кроме своих проблемок, гиперболизируя свои страдания, поневоле остаешься с ними один на один, и они преображаются в непроходимые Гималаи...
Если бы декаданс можно было изгнать из литературного мира, скажем, в мир растений, он наверняка обратился бы в какие-нибудь низенькие, страшненькие кустики — может быть чертополох? — но с вечночерными цветками. Бедная лексикой и смыслами, поэзия черных цветков, конечно, слишком слаба, чтобы скреплять поле великой русской культуры, чтобы питать и прославлять ее великие смыслы. Декаданс не создает ценностей, ориентиров, не зажигает маяки. Его убогие наносмыслы или даже антисмыслы: оправдание абсолютной пассивности, смирения со злом, бессубъектности, безразличия к окружающим. Антипод пассионарной русской культуры. Антипод, но не отходная. Ждать придется долго.

0
0.000 GOLOS
На Golos с June 2018
Комментарии (1)
Сортировать по:
Сначала старые