Проект "Жизнь". Финал. Ода моей маленькой мастерской.

Недавно поймал себя на мысли, что вдруг стало чрезвычайно интересно вспоминать многие вещи из своего прошлого и записывать их. До регистрации на Голосе я никогда и нигде не вёл никаких блогов, лишь разместил несколько своих книжек на сайте самиздата, да и те написаны в жанре научной фантастики, поэтому к автобиографическим произведениям, если они и относятся, то весьма условно.

Честно говоря, меня будто прорвало на написание «дневников из прошлого», потому что всяких историй за мои 46 лет происходило столько разных и удивительных, что их с лихвой хватило бы не на один книжный том.

Недавно решил ещё раз пролистать темы для финала конкурса «Проект жизнь», чтобы это натолкнуло меня на какую-нибудь мысль или воспоминание, и в самом конце увидел целую подборку «новых номинаций». Когда прочитал, вдруг понял, что весь тот тематический список как раз мог лечь в основу того, что я хотел бы написать об одном интересном периоде своей жизни. Да-да, на сей раз это не будет история о ком-то из моих знакомых или родственников. С вашего, друзья, позволения я надумал рассказать о том, какое занятие лично меня вдохновляет, в каком именно месте зародился мой путь художника, и как спокойно мне когда-то было в этом райском уголке на протяжении целых трёх лет жизни. Ещё сюда как раз относится тема про то, как я в те годы преодолевал творческие кризисы и неудачи, и что именно заставляло меня не падать духом и двигаться дальше. Напишу, с какими людьми я познакомился в этот период, какие бывали у меня экстремальные ситуации, и как та деятельность отразилась на становлении меня, как личности. Итак…

***

С Татьяной мы расставались болезненно и трудно. Она была старше меня на 4 года и совершенно не хотела, чтобы я уходил от неё. Мне было тогда всего 24 года, были слёзы и уговоры, но… это была не моя жизнь. Просто по глупости и неопытности влез в чужую семью, и, наверное, из-за этого, много лет спустя, по закону кармы мне отплатило тем же самым, когда моя супруга чуть не развелась со мной из-за какого-то смазливого малолетки… но это было потом.

А тогда, в 1994-м году, мне было настолько погано на душе, что я вообще подумывал свести счёты с жизнью. У меня всё валилось из рук. Большинство друзей детства разъехались по разным краям, а те, кто по-прежнему жили в нашем городе, как-то редко выходили со мной на связь. С родителями я продолжал поддерживать отношения, но в те времена я твёрдо решил, что не стану мешать спокойно жить отцу и матери, так как всерьёз считал себя лишним в семье. После расставания с Таней я так и не вернулся в однокомнатную квартирку к родителям, просто тихо снял жильё на окраине района, собираясь провести там столько времени, сколько сам того захочу.

Квартира, в которой я  поселился, находилась на первом этаже. Это была самая обыкновенная панельная «хрущёвка», где из мебели стояла большая кровать, допотопный шифоньер со скрипучей дверкой, полированный стол на крепких ножках. Ещё в той квартире был небольшой сервант, диван-книжка и пара стульев. Узкую книжную полку я покупал уже по месту. Она очень удачно перегородила пространство квартиры на два жилых участка, мигом создав ощущение, что я живу в малюсенькой двухкомнатной квартире. На пол я постелил фетровый палас, тем самым, создав ещё больше уюта в помещении зала. Кухня была маленькой, такой же удобной и приятной на вид, как и сама комната. Там стояла двухкомфорочная газовая плита, которой мне одному вполне хватало для того, чтобы готовить нехитрую холостяцкую пищу. Ещё в кухне был стол и тумба, которую я чуть позже оснастил электронагревателем и использовал как сушку для  лакированных художественных изделий. Бедные тараканы! Они тогда ещё водились в наших квартирах! Правда, недолго, потому что вскоре они пожалели, что залезали ко мне по трубе вентиляции, так как запах скипидара и лаков вытравил их очень и очень скоро.

Первые два месяца я по-прежнему ходил на работу, сам стирал, учился готовить себе разные блюда. Но, когда изо дня в день, после возвращения с завода меня встречал на пороге лишь вид пустой комнаты съёмной квартиры, я вдруг с ужасом начал осознавать, насколько глубоко и безнадёжно погружаюсь в пучину беспробудного одиночества. Телевизора у меня не было, а отношения с окружающими как-то долго и болезненно не ладились.

Некоторым спасением можно было считать тот коллектив, где я по-прежнему работал. Там были женщины и девушки в основном. Приятно, конечно, было видеть их добрые, участливые лица, но я всё равно ощущал себя среди них не в своей тарелке, потому что душевная рана от неудачных отношений с Татьяной заживала мучительно долго.

Первое эмоциональное пробуждение случилось тогда, когда я попробовал рисовать дома. Моё место работы и так было связано с искусством – это был участок художественной росписи, где мы раскрашивали посуду под хохлому. Но рисовать красками на бумаге или холсте в свободное время мне было как-то всегда  боязно, казалось, что не получится выразить то, что хотелось. Это были первые попытки рисовать после большого перерыва учёбы в художественной школе, но я потихоньку накупил разных красок и кисточек, раздобыл бумаги, и осторожно приступил к разбавлению серости своего бытия яркими пятнами хорошего настроения.

Так и началось: я приходил после смены в свою маленькую квартирку – времени у меня был целый вагон – и рисовал. Осторожно, немного неумело поначалу.

Помню, что первая вещь, которая словно сама собой появилась на куске ватмана – это одиноко стоящее дерево на краю обрыва. Сам не понимаю, как возник тот образ, но акварель была такой неожиданно яркой, и красиво сделанной, что просто потрясла меня самого. Я потом повесил этот рисунок на стену и подолгу глядел на него, словно медитировал. Ярко освещённое дерево на границе света и тени, где летняя, тёплая зелень листвы отлично контрастировала с холодными оттенками  скалистых гор и туманом внизу обрыва… Всего один шаг.

Впервые я вдохнул глоток мощной творческой свободы, которой у меня до этого никогда не было. Сознание словно прорвало. Рисунки вдруг посыпались, будто из рога изобилия. Некоторые мне нравились очень сильно, некоторые я рвал в порыве отчаяния, потому что они не получались так, как я бы того хотел. Такое понятие, как «муки творчества» я познал в тот период на своей шкуре очень и очень конкретно.

– Почему ты не запил по-чёрному в те годы? – спрашивал меня потом один мой товарищ – это ведь так было бы логично, и даже привычно для вашего брата-художника.

Я не обиделся на такой вопрос, мы с другом просто иронизировали, а ответил ему так:

– Знаешь, я вообще очень странно отношусь к проблемам.

– То есть?

– Когда мне плохо, я рисую.

– Ну… а когда очень плохо?

– Рисую беспробудно и помногу, как законченный алкоголик. Меня не тянет напиваться даже в те моменты, когда происходит очередная неудача в личной жизни. Знаешь, когда я не был женат, то часто влюблялся. Порой я сам напрашивался на то, чтобы закрутить роман с очередной красивой девушкой, потому что я знал – у нас с ней ничего не выйдет, а у меня потом будет бесподобный творческий подъём.

– Но… ведь это как-то не совсем естественно – удивлялся мой друг – ты ведь рисковал остаться навсегда один до конца своих дней.

– Может, и так – смеялся я в ответ – но почему-то я всегда был уверен, что найду своё семейное счастье, и всё произойдёт  буднично и легко,  без глубоких душевных ран и потрясений.

***

Вскоре после того, как моя художественная деятельность стала понемногу развеивать скуку одинокого существования, я познакомился с Фёдором. Об этом интересном человеке я уже немного писал в своём блоге. Фёдор поддержал меня в трудную минуту, в то время, как и он сам, после трагической смерти своей жены, был рад общению с единомышленником и просто творческим человеком. Мы много рисовали у меня на квартире-мастерской, даже продавали кое-что, но  путям нашим вскоре суждено было разойтись, Фёдор ушёл работать вначале в рекламный бизнес, а потом сделался реставратором в одном из монастырей.

В тот период словно какой-то незримый ангел не оставлял меня в моём одиночестве, и вскоре я познакомился с теми друзьями, со многими из которых дружу до сих пор. К примеру @filinpaul, это как раз тот человек, благодаря которому я попал на «Голос» и кто в тот, трудный для меня момент, оказал огромное влияние на мою жизнь. Я никогда не забуду тех посиделок на маленькой кухне с гитарой, заумными философскими беседами. Не забуду Олега, Данилу, Люсю, Ольгу Королькову… Сколько картин было нарисовано в тот период, сколько раздарено рисунков! У меня даже в мыслях не было продавать те работы тогда, потому что я даже не считал, что это какие-то крутые произведения искусства. Это только сегодня я смотрю на них иногда, когда бываю в гостях у друзей и поражаюсь тому, как уже тогда я классно умел передавать своё настроение, цвет, мысли... Ходить в гости к друзьям было близко. От той квартиры, где я жил – буквально два шага. Мне нравилось чувствовать, что я вдруг стал кому-то интересен. То наше дружное общение было настолько тёплым, и обладало таким жизнеутверждающим настроем, что когда я возвращался к себе в квартирку, она уже совсем не представлялась мне такой одинокой, как раньше. Теперь это было как маленькое убежище. От тех невзгод и потрясений, которые где-то на кого-то сыпались в те далёкие 90-е, но благополучно пронеслись мимо меня, не задев ни капли.

И, тем не менее, та уютная мастерская берегла и охраняла меня, как незримый покровитель. Я не раз мог умереть, скрючившись на кровати, потому что часто лежал там с сильным токсическим отравлением после работы. Краски и лаки часто воздействовали на меня так, что головная боль после многочасовых сеансов лакировки бывала такой сильной, что я на полном серьёзе не был уверен, что доживу до следующего дня. Но приходило утро и всё исчезало. Жуткая мигрень проходила, в те минуты я уже знал, что теперь она не вернётся, по крайней мере, недели две. Но я был по-своему счастлив каждый раз после такой «ломки», потому что потом мне целыми неделями подряд снились потрясающей красоты сны. Я упивался ими и постоянно использовал их фантасмагорические сюжеты в своих картинах и зарисовках.

Съехал я из той квартиры ровно через три года, после того, как вселился туда. День в день. Будто судьба специально показала мне то, что кто-то невидимый и добрый предоставил мне возможность прожить эти три года так, как и было для меня задумано.

С тех пор прошло много лет, я часто с улыбкой вспоминаю мою маленькую, уютную мастерскую. До сих пор творю, но теперь дома. Бывает, конечно, неплохо продаю свои работы, но в основном  рисунки и картины уходят в качестве подарков. Разбросаны они не только по нашей стране, но есть и в Италии. Мне несколько раз предлагали сделать выставку, но я даже не знаю, удастся ли собрать что-нибудь из тех работ, которые давно разошлись "по рукам", ведь дома у меня их не так много.

Есть и ещё одна причина вспоминать ту самую мастерскую. Вы не поверите, но однажды, несколько лет спустя, хозяйка той самой квартиры (старая знакомая моей мамы) позвонила мне и сказала, что там, где я когда-то жил, поселилась очень симпатичная девушка. «Не мешало бы тебе сходить и познакомиться» – сказала она в тот раз и загадочно улыбнулась.

Сам не знаю, почему, я послушал её совета, и вскоре поступил именно так, как она посоветовала. На следующий день, стоя на пороге той самой квартиры, где я когда-то прожил счастливейшие три года своей жизни, я встретился со своей будущей женой Ириной… но это уже совсем другая история.

В шапке разместил акварель, которая нарисована в тот самый период, когда я жил в своей импровизированной мастерской. Не судите строго, это всего лишь эскиз по мотивам одного из тех ярких фантастических сновидений.

 Большое спасибо, за спонсорскую поддержку конкурса #проектжизнь! @marina, @aleco. @olegst, @sharker, @dmilash, @sept, @arcange, @konti.