В лабиринтах памяти
ЛАБИРИНТ 8
Ощущаешь в себе этот дар и ничего не можешь поделать. А если точнее сказать, то ничего и не хочешь делать с этим. Живет в тебе нечто, и ты время от времени пользуешься тем, что дано тебе свыше, и даже не задумываешься к добру это или к злу. Пользуешься и всё.
В тот год мне исполнилось двадцать лет, а через пару месяцев умерла моя мама. Я не ожидал, что она может умереть, даже не думал об этом, но так случилось, что она, молодая и красивая, вдруг легла спать и больше не проснулась. Я сидел рядом с ней и просил её услышать меня, просил проснуться, встать и продолжить жизнь. Она не слышала меня. Мой голос, как тогда в детстве, когда я валялся на дороге в пыли и выл, не мог разжалобить её.
Она четко знала, что когда уходишь, нельзя оборачиваться назад, будет больно.
И сейчас я молил её, но она уходила всё дальше и дальше от меня, её присутствие вскоре перестало ощущаться, и я понял, что она уже далеко-далеко.
Похороны. Удивительный обряд.
Был человек - закопали человека.
Нет человека.
Прах вернулся в прах, а жизнь продолжается, как будто ничего и не было… словно и не было человека…
И немой вопрос – а зачем, вообще, приходил? Для чего жил-то?
Похороны прошли быстро, без речей, молебен и отпевания, было некому. Да и смысла особого я в этом не видел. Я не понимал торжественного закапывания в землю того, что некогда носил на себе человек.
Тело было для меня, всего лишь одеждой, в которой перемещается человек, поэтому, если человек вышел из тела, одежда эта оставалась лежащей и никому не нужной, а сам человек устремлялся куда-то в другой мир, где действуют уже совершенно другие законы.
Итак, я остался один. Моя мать меня покинула, устремившись куда-то туда, где ей было интересней…
Я вернулся в комнату, которую мы снимали, на квартиру не хватало денег, и долго сидел в ней, не зная, что делать.
Я пытался представить свою жизнь, но у меня не получалось.
И тогда я начал мечтать. Я лежал на полу, раскинув руки, смотрел в потолок и думал о том, что внутри человека заперта целая вселенная.
Я думал о Боге, о том, как он сотворил мир, о том, как он отдал его во владение человека и еще о том, что свой дух он запер в человеке тоже и все это до определенного времени. И думалось мне еще, что если часть Бога заперта внутри меня вместе со всей вселенной, то я смогу вытащить в этот мир то, что заперто во мне…
Материализовать то, что находится внутри меня в виде идей, мыслей, образов…
Я начал мечтать…
Мечталось сначала о самом простом и примитивном, о моем личном устройстве, о том, что скоро я стану богатым и ни в чем не буду нуждаться, у меня будет самая красивая машина, будет шикарный дом, жена красавица, дети, и я буду абсолютно счастливым человеком. Я начал улыбаться своим мечтам, мне хотелось чего-то дополнить к ним, и я возвращался мысленно в начало, и доводил воображаемую картинку до идеального состояния. Потом смотрел на неё отстраненно и, если она мне нравилась, я говорил: »хорошо», и детализировал следующую картинку.
И вот вижу себя, лежащего на полу и улыбающегося своим мечтам. Я вижу, как сгущаются сумерки, как ночное покрывало опускается на землю, укрывает меня, и я засыпаю.
А потом приходит утро. Это было осеннее утро, октябрьское холодное и промозглое утро, мокрое, унылое и небрежное. Оно разбудило меня, и я удивился ему. Такое странное утро, как будто кусочек жизни отмотали и, проснувшись, ты понимаешь, что это происходит с тобой, но не понимаешь, каким образом это происходит, ведь уснул на полу ты летом, а вот уже октябрь и утренний холод говорит тебе: » Проснись!»
Вижу, как я встаю, иду в душ согреться, потом иду на кухню, чтобы заварить себе чай. И понимаю, что в этой квартире и на этой кухне давно не то, что не ели, даже чай не пили. Я стою и смотрю в окно, рассматриваю желтую листву на деревьях, ёжусь от холода, пытаюсь найти сигареты, но не нахожу, потом одеваюсь и выхожу на улицу.
Иду по улице, и осенний холод уже не кажется таким промозглым, как я ощущал его на кухне. Иду по аллее, наступаю на опавшие и еще не собранные малышами желуди и каштаны, слушаю крики ворон, вижу вдалеке одинокого мужчину, сидящего на скамейке, и понимаю, что сигарету можно стрельнуть у него и мои мысли направляются к нему. Я иду, причем иду долго, а мужчина ко мне все не приближается. Странный фокус какой-то, думаю я и зажмуриваю глаза, а когда открываю, то оказываюсь у той скамейки, на которой сидел мужчина, она еще теплая от его присутствия, но его нет. На скамейке лежат сигарета и коробок спичек, а под ней стоит сумка, черная холщовая сумка с рыжими дерматиновыми ручками и рыжими бубонами. Я осторожно опускаюсь на скамейку, закуриваю сигарету и ставлю сумку себе на колени, она тяжелая и я понимаю, что она оставлена именно для меня.
Я иду домой с этой сумкой и никого не встречаю по дороге, даже обернувшись назад, я никого не увидел и никто за мной не наблюдал. Дома я рассматриваю содержимое, и оно меня не шокирует, ведь там именно то, что я надеялся увидеть – миллион.
Ровно сто пачек стодолларовых купюр, в каждой пачке по сто, ровно сто. Этот миллион долларов, мной придуманный, стал моим личным проводником в жизнь с совершенно другим качеством и возможностями, правда, только в мечтах.
Вдоволь намечтавшись, я заснул и сказал себе, что проснусь я для новой жизни.
Прошло лето, и началась осень.
И однажды я проснулся утром со странным ощущением дежавю. Словно было это когда-то. Я пошел в душ, потому что мне было холодно, потом я зашел на кухню, чтобы сделать себе чай и выкурить первую утреннюю сигарету, но чай закончился, и вчера была выкурена последняя сигарета, которой не суждено было стать первой в сегодняшнем дне. Я вышел на улицу и побрел в сторону метро, предполагая, что сигареты я куплю в киоске у метро. Я шел по аллее и наступал на желуди, каштаны и было ощущение, что я наступал уже на эти желуди и каштаны тоже, и что воздух этой осени я вдыхал уже. И увидел вдали аллеи я одиноко сидящего мужчину, и мои мысли устремились снова к нему, потому что мои мысли, уже когда-то устремлялись к этому одинокому и совершенно неизвестному мне человеку. Когда я дошел до скамейки, то его там не было. Но я, машинально протянул руку к скамейке и нащупал на ней сигарету и коробок со спичками, а нога, будто тоже привычно коснулась черной холщевой сумки с рыжими ручками, которую я машинально поднял, и поставил себе на колени, ощущая уже привычную тяжесть. Я знал, что найду в той сумке, и, придя домой, я нисколечко не удивился, обнаружив в ней ровно сто пачек стодолларовых купюр, по сто в каждой пачке. Мой придуманный миллион материализовался в реальной жизни точно таким образом, каким я его и представлял в своих мечтах. Но кроме миллиона в сумке было еще нечто. Оно было невидимое, но ощутимое. Я ощущал это нечто, некая энергия жила в этой сумке. И я точно знал, что если я возьму миллион, я возьму и эту энергию…
Я не смог отказаться от миллиона.
Что происходило потом? Я приобрел себе недвижимость, вложил деньги в бизнес, купил машину и несколько лет я провел в путешествиях. Мне очень быстро надоела такая жизнь, устал я от нее, потому что понял, что она искусственная. Я не заслужил этого, это не было наследством, это не было наградой, это были не заработанные мной деньги, это были деньги энергии, которые я каким-то образом смог вырвать из своего воображения для себя.
Пытаясь себя найти, я ходил на всевозможные курсы и тренинги, но это не приносило истинного удовольствия, мне чего-то определенно не хватало.
Я начал наблюдать за обычными людьми.
Помню, как часами просиживал в кафешках, наблюдая за человеческим поведением и общением, а потом понял, что я могу предугадывать их, потому что они примитивны и предсказуемы, словно роботы с какой-то определенной программой.
Меня это забавляло, даже где-то я думал о том, что Шерлок Холмс обладал тоже этой энергией, которая наделяет тебя способностью видеть немного больше и чуть дальше, чем простые смертные.
И это привело меня к тому, что я открыл пиццерию у кинотеатра и стал работать в ней простым барменом. Никто не знал о том, что пиццерия принадлежит мне, никто не знал о том, кто я. Я был для них простым барменом, своим парнем с зарплатой как у всех, с нуждами, как у всех и с жизнью тоже, как у всех.
Но была и вторая жизнь: она заключалась в том, что я занимался моделированием реальности.
Высшее достижение, это стать творцом - это когда ты можешь подчинять и моделировать реальность. Я увлекся.
Был ли у меня учитель? Никого не было. Я – одиночка.
Я прорывался через иллюзорность этого мира в другие миры самостоятельно, собирая и отсеивая информацию, собранную в разных уголках материального мира.
У меня открылся неожиданный доступ к различной накопленной за века и тысячелетия информации. Информации тайной и скрытой, но каким-то образом доступной для меня.
Я изучил много документов, прочитал много книг, встретил огромное количество интересных людей, и потратил десять лет жизни на преобразование этой информации в нео я заску,кую удобную для мего понимания модель.
И в тот момент, когда я понял и осознал, как все устроено, мне стало скучно и неинтересно.