Благо никчемности. Обесценивание как защита
- Мама, у меня получилось?
- Да что там ты можешь?
Вчера я написала историю одной приятельницы, завершив ее детским воспоминанием. Именно так в классическом варианте выглядит обесценивание. Именно оно может запустить механизм самой настоящей клинической депрессии, стать причиной фатальных исходов. Но очень многие люди носят его в себе как ценный груз, расходуя энергию, которая так необходима для созидания.
Защищаемся и защищаем
В большинстве случаев, думается, обесценивание со стороны близких – это извращенный способ заботы и защиты. Ну, кто нам еще скажет правду о нашей никчемности, кроме родных и самых значимых людей, не так ли? Они же просто хотят защитить нас и себя заодно от сложных переживаний, предохранить… от успеха, который, как известно, может быть сопряжен еще и с болью, и с разочарованиями. Не каждый добирается до вершины, а те, кто добираются, теряют силы. И где гарантия, что доползешь, если обычный, из мяса и комплексов, свой, хоть и странненький.
Лучше сразу пригвоздить, чтоб не рыпался. Давно уже классик заметил, что рожденный ползать летать не может. Вот и нечего… Если обратиться к сущности психологических защит, в самом упрощенном виде их можно определить как некий стоп-кран для актуальных переживаний, расцененных психикой как нечто разрушительное, посягающее на сохранение целостности.
Вот так мчится дитя на всех парах сообщить родителям о первом открытии себя, а они бац! – и на стопкран, чтобы, не дай Бог, не возомнил о себе нечто. Да и что, если родненькое чадо прочитало само, до конца целую сказку, да еще и картинки раскрасило, если соседкино уже и по-английски вполне себе бегло читает. Кстати, для обесценивания можно ничего не говорить. Невербальное считывается столь же быстро, достаточно неплохо усваивается, а после начинает транслироваться и внутрь, и наружу как единственно приемлемое отношение к себе и миру.
Как жить без этого?
Что будет, если не обесценивать? Придется принять жизнь во всех ее проявлениях, послать в сад обесценивающее окружение и переживать то, что пережить не всегда просто, периодически включая другие механизмы защиты, не без того.
Легко ли растить вундеркинда? Сложно, если понятия не иметь, как это делается. И еще сложнее, если бояться, что высокие способности – это иллюзия, и жизнь вот-вот ткнет носом в доказательства посредственности. Обесценит, в общем. Да и многие знания, как известно, есть многие печали. А что, если рифмующая все и вся семилетка, реально вырастет в большого поэта? Вы помните, чем закончилась жизнь Цветаевой? Страшно. А если не станет поэтом, а заявка будет сделана? Еще страшнее – помните, как у Грибоедова «Ах, боже мой, что станет говорить княгиня Марья Алексевна!»?
Печально только то, что притвориться необесценивающим невозможно. Только разбираться с ним в себе. Долго и тщательно. Отлавливая и изучая примерно так же, как дождевого червя в детстве. С интересом и пристрастием.
Много написала еще. Здесь прервусь. Если интересно, продолжение будет.
Картинка отсюда
