Намибия сверху вниз, или путешествие с оптимистом-реаниматологом, часть 10
После расставания с доктором-оптимистом и со всей нашей уже вполне сплоченной группой, мы прибыли в небольшой намибийский городок Волвиш Бей, практически основной порт Намибии. Здесь раньше стоял наш рыболовецкий флот, и Сергей работал с ним. Но, времена изменились, наш флот вытеснили и ему приходится искать разные другие работы, в том числе и в туризме.
Встретили нас по высшему разряду, что в заграницах почти всегда означает шашлыки! Вечер удался на славу: тут и воспоминания о нашем славном прошлом, когда трава была зеленее, а солнце намного ярче, и песни, стихи и прочее, прочее…. Сергей со своей женой Татьяной граждане Украины, что совсем не мешало нам, и нисколько не разъединяло. Проблемы голодомора, Мазепы, Бандеры ушли в никуда, а вот нормальное человеческое общение представителей двух братских народов было полным и безальтернативным. Эй, политики, учитесь, пока мы живы!!!
На следующее утро мы едем в порт, заказываем морскую экскурсию на послезавтра, потому что сегодня уезжаем в Соссусфлей. После заказа едем в основной курортный город Намибии Свакопмунд на небольшую экскурсию. Волвиш Бей и Свакопмунд разделяют километров двадцать-тридцать, что по намибийским меркам ничто. На океане отлив, и люди гуляют по обнажившейся косе.
Эти два небольших городка имеют совсем небольшое население, тысяч по тридцать, поэтому сделав несколько снимков в городе, и в самом деле очень напоминающем небольшие провинциальные городки Германии (третий рейх, как выразился доктор), заезжаем в местный музей кристаллов, где хранится самый большой кристалл кварца в мире.
Музей, хоть и небольшой, зато очень красивый, здесь полно образцов самых разных камней, от ярко желтых до иссиня фиолетовых. Завершив культурную программу проезжаем мимо бывшего железнодорожного вокзала, переделанного в первоклассный отель, любуемся дорогими апартаментами и номерами подешевле, которые можно снять на любой срок, и едем назад в Волвиш Бей, для отправки в Соссусвлей.
По дороге замечаем два пригорода, расположенных по обе стороны от дороги и любопытствуем, что это такое. Сергей рассказывает о местных обычиях. Оказывается, в Намибии существует правило раздельного проживания белых, черных и цветных. Причем самые сильные антагонисты – это черные и цветные, они практически никогда не смешиваются и не взаимодействуют. Если с черными и белыми все ясно, то необходимо пояснить, кто такие цветные. Цветные – это потомки тех черных, которые вначале активно смешивались с белыми колонистами прошлых лет, причем, как я понимаю, не всегда добровольно.
Уж не знаю почему, но черные и цветные слегка недолюбливают друг друга. Конечно, нувориши из обоих кланов иногда селятся в белом квартале, но, ни за что у своих соседей. Белые больше любят нанимать на работу цветных, считается, что они более способные и сообразительные. У Сергея по дому работает одна черная девушка, а в саду парень, бывший моряк. Работают они по три полных дня в неделю – понедельник, среду и пятницу, и получают по 800 намибийских долларов, что на тот момент примерно было равно 80-ти американским. Правда законодательство Намибии гласит, что в дни работы работодатель должен работника и кормить. И Татьяна, как истинно советский человек кормит своих работников точно так же как едят они сами, хотя здесь далеко не все так делают.
Выезжаем в Соссусфлей, дорога из пустынно-холмистой постепенно переходит в зелено-холмистую, дожди сделали-таки свое зеленое дело! Едем быстро, невзирая на то, что после двадцати километров асфальта пошла грунтовка.
Прибываем на место, когда уже смеркается, делаем по дороге небольшую инспекцию отелей. Специально даю Вам несколько снимков, чтобы вы могли судить об уровне намибийских отелей. Один сделан в виде форта (видимо эта тема очень популярна в Намибии), во внутреннем дворике которого расположился бассейн с лежаками. Тут же мужик с трубкой и квадрациклы – гонять по пескам. Одинокие спринбоки пасутся на степных ковыльных просторах.
Второй лодж состоит из отдельных коттеджей, живописно вписанных в саванну у подножия холмов. Здесь все не менее шикарно, несмотря на такой любимый сейчас на западе стиль экологичного кантри. Везде деревянные открытые террасы с потрясающим видом, панорамные окна, а в большом семейном сьюте даже свой отдельный бассейн.
В свой лодж попадаем только уже совсем затемно. У входа стоит живописный автомобиль лоджа, на котором туристов возят к дюнам. Следует шикарный ужин, на котором подают мясо-гриль различных антилоп, от спринбока и импалы до орикса и иланда. Все, спать, завтра вставать очень рано, чтобы увидеть рассвет и доехать до дюн, до которых, между прочим, от входа в парк около пятидесяти километров.
Подъем, завтрак, выезжаем, и практически сразу встаем в очередь на въезд в парк. Пока Сергей, на правах местного, получает билеты, фотографирем рассвет с воздушным шаром, и уже мчимся по асфальтированной отличной дороге в сам национальный парк Соссусвлей! А виды красных дюн начинаются уже по дороге. На ходу делаю несколько снимков, чтобы не останавливаться и быть первыми.
)
И точно, прибываем мы первыми, то есть совсем первыми, вперед даже водителей внедорожников, которые курсируют здесь до входа в дюны. Правда, они прибывают практически через десять минут, весьма удивленные нашей прытью. Прыгаем на сиденья, и внедорожник натужно движется по зыбучим пескам. Фотографировать бесполезно из-за тряски, поэтому сидим и любуемся открывающимися пейзажами. Все, мы на месте, водитель показывает два самых популярных маршрута.
Выбираем Долину Мертвых Деревьев и идем по очень мелкому прохладному песку с полчаса, не забывая конечно снимать потрясные пейзажи. До сих пор не знаю, правильным был ли наш выбор, или надо было ехать к дюне №45. Почему, расскажу чуть позднее. На рассвете песок имеет цвет от нежно-розового до почти красного. Запечатлеваю супругу одну, брошенную в смертельных зыбучих красных от крови погибших туристов песках, и, вот, наконец, она - Долина Мертвых Деревьев, разделенная ровно пополам светом и тенью.
Зрелище очень красивое, но нам везет еще больше, даже без доктора-оптимиста (а, может это он так пролонгируется?) По долине идет небольшое стадо ориксов или сернобыков. Здесь, среди песков и мертвых деревьев, они смотрятся просто потрясающе, как в фантасмагорическом немом фильме. Бегу, спотыкаясь и падая, чтобы снять их поближе, они сначала стоят, внимательно развернув ко мне свои красивые черно-белые морды, а затем не спеша удаляются, выходя из тени на свет и пропадая в ближайших песках. Вдалеке появляются первые люди, кричу, машу им, чтобы поторопились увидеть ориксов, которые уже превращаются в маленькие игрушечные фигурки.
Но, наши восторженные от вида ориксов души, были потрясены еще раз, в течение десяти минут, когда среди небольшой группки иностранных туристов мы замечаем вот это чудо-юдо! Не могу удержаться и щелкаю несколько раз, предварительно испросив и получив разрешение. Да, все-таки менталитет наших и ихних родителей отличается кардинально. Теперь никто, даже бабульки с лыжными палками, бодро штурмующими песчаные вершины, уже не могут потрясти наше воображение.
А, кругом, насколько простирается взгляд лежит красная безжизненная пустыня …, вся пересыпанная мелкими желтенькими цветочками, благодаря все тем же проливным дождичкам.
Начинает основательно припекать, подходим к стоянке машин разных лоджей, которые привезли сюда туристов, делаем по паре глотков припасенной воды, и … тут выясняется ужасная вещь!!! Оказывается, не все хотят делать восхождение на дюну №45, некоторые видите ли устали! Мои призывы к чувству долга, бодрости духа и должностным обязанностям, наконец, не возымевают никакого эффекта. Даже наоборот! Мне дают задание идти и практически в одиночку штурмовать неприступную вершину дюны №45!
С тяжелым сердцем, повинуясь исключительно чувству долга, беру якобы заботливо предложенную малюсенькую бутылочку воды, и гордо шагаю в сторону дюны №45, устрашающе возвышающуюся неподалеку. Неподалеку-то неподалеку, а шагать пришлось почти полчаса по жаре и мелкому раскаленному песку. Вот и подножие дюны, навстречу мелкими группками и поодиночке попадаются возвращающиеся счастливчики, уже покорившие вершину по холодку.
Размышляю о том, что надо было, наверное, сначала идти сюда, а уж потом в Долину, было бы значительно прохладнее, но подумав о том, что тогда бы не увидели пустынных ориксов, отгоняю наваждение и делаю решительный шаг в сторону людского муравейника, упорно ползущего вверх по гребню.
Надо сказать, что цепочка доморощенных песочных альпинистов весьма пестрая: здесь и моложавые юнцы, старающиеся не ударить в грязь, в смысле в песок, лицом перед своими девочками, и вполне себе зрелые люди, твердо представляющие зачем им эти муки туризма, и уже пожилые бабульки, видимо мнящие себя молоденькими девочками с парой тугих косичек. Отдельную статью составляют бедные подневольные фотографы, движимые исключительно чувством долга, мужественно карабкающиеся вверх, кто со штативами, а кто и без, по осыпающемуся раскаленному песку! Вспоминаю «Барона Мюнхаузена»: « Я не говорю, что это подвиг, но, что-то героическое в этом есть!»
Кстати, не все доходят до вершины, некоторых снимают вертолетами (шутка). И, вправду иногда встречаются люди, бредущие вниз, они стараются не встречаться с вами взглядом и сосредоточенно и стыдливо смотрят вниз, под ноги. Идти вверх всегда нелегко, а когда идешь по песку, хоть и достаточно плотному, но, все же, осыпающемуся при каждом твоем шаге, тяжело вдвойне. Я несколько раз отдыхал по пути на вершину, и силу мне придавали только два обстоятельства. Первое – моё мужское, хоть и немного потрепанное, самолюбие, и второе – слабая, так и не осуществившиеся впоследствии, призрачная надежда на малюсенькую премию!
Вот, наконец и она, вершина желания! Теперь встает вопрос, и куда дальше, что дальше-то? Ну ладно, сделал несколько панорамных снимков, потом фото девушки, отчаянно рванувшей вниз прочь, то ли от мужа, то ли от любовника, затем таких же несчастных потерянных туристов с фотоаппаратами, ну а что теперь? И приходит жестокое понимание того, что нет пути вверх, все, нету! И надо спускаться вниз, а как не хочется, после стольких затраченных усилий, стольких капелек пота, упавших в песок и сгинувших в нем навсегда, стертых в кровь мозолей и обожженных до волдырей рук и плеч, как не хочется, а надо!
Стоишь, сжимая в руке заветную, но уже пустую бутылочку с водой, смотришь свысока на идущих внизу, низвергнутых с твоей вершины людей, и отчетливо понимаешь, что тоже должен спуститься к ним же, снизойти, сохранив по возможности бесценные кадры своего подвига для будущих поколений, своей супруги, и, конечно вас, мои дорогие читатели!!!
С этой целью, хорошенько закрываю объектив, кладу фотоаппарат в чехол, и решительно шагаю вниз с вершины, вперед в славе и, возможно небольшой, совсем крошечной, так впрочем, и не полученной премии!!!
А по дороге попадаются всякие черные жучки чернотелки, и маленькие ящерки, смешно поднимающие попеременно, то одну, то другую лапку для охлаждения. Мелкая живность в пустыне Намиб, между прочим, самой древней в мире, приспосабливается к отсутствию влаги и использованию любой возможности попить весьма изобретательно. Например, жуки выползают на верхушки дюн на рассвете, когда приходит влажный туман с Атлантики, поднимают свои, извиняюсь за выражение зады, осаждают на них капельки воды из тумана и пьют эти капельки, стекающие им прямо в рот.
Внизу все по возможности рассаживаются в тень и ждут внедорожники, курсирующие по дюнам. А солнце так и норовит прорваться сквозь заслон из корявых сучьев, и продолжить свою пытку палящим зноем. Только местный капский вьюрок чувствует себя вполне комфортно, среди этого раскаленного ада.
Садимся в машину к Сергею, блаженно вытягивая ноги в спасительной прохладе кондиционированного воздуха, и едем назад в Волфиш Бей, делая на прощанье еще несколько фотографий этого удивительного по красоте и самобытности природного чуда, имя которому – пустыня Намиб!