Последние дни лета

Он был молод, а лето было знойное. Странник очень устал на пути по бездорожью: непрекращающийся лес таил в себе множество опасностей и испытаний. Ноги были изрешечены крапивой, ремешок от сумы впивался в плечи, как заостренный нож, а глаза, кажется, не различали уже иных цветов, кроме зелёного. Месяц, проведенный в этой чаще, сводил Странника с ума.

Но вот однажды днём, перебирая одну ногу за другой, Странник вышел из леса на поляну. К его удивлению на ней располагалась деревня. Стоя на холме, он видел: людей, работающих в полях, небольшой рынок, который образовался в центре деревни, множество приятных и уютных каменных домов, что блестели под солнцем – жизнь кипела. Деревья стояли стеной вокруг этой поляны, казалось, отделяя это место от всего остального мира, но это только на первый взгляд: когда Странник вошел в неё, то увидел дорогу, уходящую обратно в лесную чащу.

Жители деревни с радушием приняли Странника: накормили, напоили, дали искупаться, а также пытались сделать так, чтобы ему не было скучно: рассказывая истории с охоты и жизненные анекдоты. В ответ Странник рассказал многое из своих собственных похождений и даже показал монету с изображением древа. Его рассказы сопровождались извечным удивлением Матильды, жены старейшины, которая краснела от смеха, постоянно приговаривая: «Фантазёр! Ух! Фантазёр!».

Местная природа и простодушие напомнили ему о том месте, где он родился, и после долгих и мучительных уговоров, со смехом и плачем, Странник решил провести последний месяц лета именно здесь, в Миларго. Отдохнуть, заработать денег и продолжить путь далее.

Дни шли медленно и лениво. Странник работал и жил у старейшины деревни Вольдемара. Вольдемар был на вид человеком суровым, но, когда никто не видел, он мог подолгу ласкать волосы своей дочери, Ани, смеяться и ребячиться с ней хоть весь день.

Странник взял управление всем хозяйством на себя: за несколько недель работы он не только смог составить четкий график, для тех, кто работал в полях, но также ввёл новые системы расчётов для взвешивания. Он предложил докопать до подземного ручья и построить водяную мельницу, используя её как мотор для перемалывания муки, вместо ручного труда.

Странник понимал, что не создаёт никакой новой информации, а лишь передаёт накопленные знания. Большинство своего времени он проводил за письменным столом, чертя планы по улучшения системы работы всех жителей деревни.

Утро начиналось с крика Матильды, который будил даже бедного петуха. Все жители дома собирались на завтрак и рассказывали сновидения, которые они видели ночью. Страннику казалось, что старший сын Вольдемара Викториан, черноволосый, гордый и щетинистый, выдумывал эти сны, чтобы его оставили в покое (по деревне ходило странное поверье о том, что, если сны не сняться - значит быть беде в доме).

Юная зеленоглазая Ани сидела очень тихо и никогда не начинала разговор, пока к ней кто-нибудь не обращался. Страннику казалось, что его присутствие в доме смущает её. Она была прекрасно воспитана, красива и смиренна в своём поведении. Находясь в столь юном, четырнадцатилетнем, возрасте она умела грамотно читать и писать, петь, вышивать, и к тому же была невероятно приучена к образованию – в общем, давала фору всем другим, кто проживал в округе. Ко всему прочему её светлые волосы были ровные, как гладь горного озера, а это было большой редкостью в этих краях.

После ежедневного ритуала по рассказу снов Матильда как всегда начинала заводить одну и ту же пластинку: «Ани, дорогая моя, вчера из города приезжал молодой врач... Из хорошей семьи, богатый, образованный юноша. Он желал бы познакомится с тобой…».

И каждый раз Ани смотрела на свою мать взором, который заставлял Матильду тяжело выдохнуть и возвращаться к готовке.

Викториан, в свои двадцать лет, слыл талантливым охотником и мастером железного ремесла: своими руками мог отлить идеальный ствол для мушкетона или винтовки. От местных красавиц не было отбоя, но все знали, что в городе у Вика была возлюбленная, которую он посещал каждую неделю, привирая отцу, что ходит на лекции по математике. Если бы вы попросили Вика, хотя бы, сложить дроби, то он вряд ли бы смог это сделать.

После интенсивного завтрака мужчины отправлялись работать. Викториан вскидывал винтовку на плечо, собирал знакомых и отправлялся в лес, а Вольдемар и Странник шли на раскопки подземного ручья. Они занимались тяжелым трудом бок о бок с другими рабочими, вонзая лопату в неподвластную землю и переворачивая, вонзая и переворачивая, и так до полудня. Викториан не возвращался к этому времени домой, но все остальные садились за стол и принимались завтракать во второй раз. После Странник удалялся в кабинет вместе с Вольдемаром, где они вместе составляли чертежи и рассматривали планы. Поздним вечером все садились вновь за стол, иногда Страннику казалось, что жители этого дома вообще не разговаривают друг с другом, кроме как за этим большим дубовым столом.

Викториан либо весь вечер хлопал себя по голове восклицая: «Как же я мог упустить такую дичь?!», либо сидел довольный, с улыбкой во всё лицо и постукивал себя кулаком по груди, приговаривая: «Видишь какой у тебя сын, а? Какого кабана (оленя, лису, волка, фазана) добыл сегодня, а?». После еды Ани как всегда тихо сидела и вышивала вместе с Матильдой, Викториан уходил гулять, а Странник с Вольдемаром брали книги, наливали себе чай и принимались читать. Вечер в доме Пуаротти проходил всегда в тишине. Как только солнце скрывалось за горизонтом, все жители дома, в том числе и Странник, шли спать. Странник никогда не любил ложится так рано, но через несколько дней он привык к режиму и уходил спать одновременно со всеми остальными.

Так прошло две недели. Ани всё так же молчала, Матильда искала ей мужа, Викториан ездил к возлюбленной, а Вольдемар и Странник были заняты делом. Но вот однажды ночью, кода Странник прошёл в свою комнату, то он долго не мог уснуть из-за непонятного чувства тревоги, которое у него возникло. Вы, наверное, знаете это чувство, оно возникает у многих из нас. Возможно, это проявляются наши звериные инстинкты, а, возможно, и нет – в общем, никто не знает.

Странник ворочался до последнего, используя все известные ему методики, даже медитировал – не помогло. Ругнувшись, он вскочил с постели и, захватив сигарету, вышел на улицу. Стояла приятная ночная прохлада, почти полная луна весела в небе и освещала поляну. Деревья, что стояли вокруг деревни, будто бы покачивались под один и тот же ритм. Странник зажег сигарету, затянулся, выдохнул, и сел на небольшое кресло, которое стояло на веранде. Он думал о том, насколько прекрасно это место и сколько еще таких мест есть в мире. Но его поток мыслей перебил звук открывающегося окна. По своей привычке Странник медленно встал, притаился и достал из-за пазухи нож. Заглянув за угол дома, он видел, что Ани посреди ночи выбралась из окна и своими босыми ногами пошла куда-то. Странник был в замешательстве: он сразу же хотел пойти будить Вольдемара, но все-таки любопытство взяло верх. Странник быстро затушил сигарету и начал немного поодаль следовать за Ани.

Вся деревня спала мёртвым сном, чтобы за завтраком рассказывать друг другу сновидения. Ани быстро сбежала вниз по холму, где стоял дом старейшины и направилась прямиком в деревню. Странник шёл за ней, укрываясь за изгородями, чувствуя себя очень комично, так как преследовал четырнадцатилетнюю босую девочку ночью. Ани прошла через всё поселение и вышла на её окраину, туда, где Странник даже не бывал. Притаившись за очередным забором Странник видел: как Ани подходит к неприметному, старому дому, который явно нуждался в ремонте, стучится несколько раз, а потом открывает дверь и заходит внутрь.

Первая мысль, которая пришла Страннику в голову: «Неужели я прошёл за девочкой через всю деревню только чтобы узнать, что у неё есть молодой человек?». Но немного поразмыслив и вспомнив характер Ани, Странник пришёл к выводу, что что-то необычное происходило в этом доме раз тихоня Ани вылезает ночью из дома, чтобы прийти сюда. Любопытство – это не порок, но очень часто лучше не совать нос туда, куда не надо. Как, собственно, Странник и поступил.

Он подошёл к двери, медленно отворил её и прошёл внутрь. По сравнению с тем, что было снаружи, дом выглядел очень даже уютно и прибрано. Воздух был немного спёртый, но прихожая, полностью сделанная из дерева, выглядела превосходно. Страннику послышался голос Ани из соседней комнаты. Он подошёл поближе, приставил ухо к двери и попытался подслушать.

-Раз уж пришёл, то заходи! – послышался нежный женский голос.

Странник сглотнул. Как они могли прознать?

-Ну чего стоишь как вкопанный, боишься?! – прозвучал голос опять, только в нём теперь чувствовался вызов. Странник любил вызовы.

Он распахнул дверь и вошёл в комнату к удивлению всех, кто в ней находился. Ани сидела на полу, держа в руке куклу рыцаря, а на кровати лежала молодая девушка лет девятнадцати, с зелеными глазами, кудрявыми длинными волосами коричнево-серого цвета. Она держала в своей руке фигурку дракона и другую куклу, которая представляла собой очень сильно истрепанную принцессу. Когда Странник вошёл в комнату, то они обе немного вскрикнули от неожиданности, а Странник, завидев в руках у них кукол, начал смеяться во весь голос, осознав свою неимоверную глупость. Все эти преследования – просто симптомы того, что Странник на протяжении долгого времени не путешествовал.

Странник никогда не видел у Ани столько эмоций на лице: глаза были сильно округлены, она пыталась что-то сказать, вечно поворачиваясь то к Страннику, то к своей подруге, но тщетно. Девушка с кудрявыми волосами, будто сквозь боль, обратилась к Страннику и сказала: «Здравствуйте, меня зовут Летиция, добро пожаловать в мой скромный дом». Она протянула руку, и Странник пожал её. Он почувствовал запах спелой вишни, исходящий от Летиции. Её пронзительный взгляд приковал его на месте. Ани вскочила на ноги и начала выталкивать Странника из комнаты.

-Какой нахал! – Кричала она. – Ты что преследовал меня?!

-Ну... Я…., -начал Странник.

-И слышать не хочу!

Ани толкала Странника в грудь до самой входной двери. Не то, чтобы он не мог её пересилить, просто это было бы бестактно, и его мысли были заняты совсем другим.

-Ты будешь молчать об этом? Понял?! – сурово говорила Ани.

Странник лишь улыбнулся и кивнул ей, после чего она захлопнула дверь прямо перед его носом. Он не помнил, как вернулся в свою комнату и лёг, но ночь всё равно оказалась бессонной. Весь мир казался Страннику бессонным. Летиция, её взгляд и запах вишни не давали пришельцу покоя до самого утра.

Очередной день начался с возгласа Матильды, созывающего всех жильцов на завтрак. Странник встал, оделся и с глупой улыбкой на лице вышел к столу. Вольдемар уже читал утреннюю газету и потягивал дым из фамильной трубки в форме орла. У Викториана было ужасное похмелье после вечерних празднеств с друзьями в честь пойманного вепря. Матильда положила перед Странником два яйца вкрутую, немного овсяной каши и налила в стакан молоко. Странник принялся за еду, но, повернув голову направо, он увидел очень настойчивый, дерзкий и тревожный взгляд Ани. Странник в молодости, вообще, любил подшучивать над людьми, но потом, со временем, он стал намного серьезнее.

Он ехидно улыбнулся Ани и, доев яйца, обратился к Вольдемару:

• Вольдемар, какой сон тебе сегодня приснился? – Странник покосился на Ани. Она не понимала, что происходит.

Вольдемар опустил газету, сильно затянулся и задумался.

-Ну знаешь Странник, мне не снилось ничего особенного. Я гулял по лесу, свет святил на меня сквозь листья.

Матильда встряла: «Свет – это к счастью, Воли!»

-Именно, дорогая, – отвечал он, – а что тебе приснилось, Странник?

-Непонятный какой-то сон был, Вольдемар, - начал он с улыбкой на лице, - мне снилось, что я проснулся ночью и заметил, что какая-то девушка стоит на улице. Я быстро вышел из дома, а она начала идти куда-то. Я решил последовать за… (Нога Ани под столом с такой силой наступила на его ногу, что он чуть не вскочил, но пересилив эту боль он продолжил) … ней.

Нога Ани всё сильнее вдавливалась в его ногу, но он не останавливался и продолжал, сдерживая смех, рассказывать историю.

-Я прошёл за ней через всю деревню, я не знал, зачем иду, но чувство того, что я должен это делать было невыносимым. Я видел, как она подошла к какому-то дому и постучалась в него, а потом вошла. После этого я подошёл к двери, отворил её и моментально проснулся.

Ани убрала ногу с его ноги и очень выразительно выдохнула. Потом, не сказав ничего, встала из-за стола и ушла в комнату.

Матильда сильно улыбалась: «Так ты не знаешь, к чему такой сон, родной?»

-Понятия не имею, - ответил Странник

-К женитьбе! Ты видел во сне как где-то твоя будущая жена ищет тебя и просит последовать за собой. Ох, как же мы все будем гулять на твой свадьбе, Странник, – она продолжила улыбаться и принялась убирать со стола.

Вольдемар обратился к Матильде: «С Ани всё в порядке? Она молчалива, но сегодня за столом она ни слова не проронила».

-Ох, дорогой, ты знаешь этот возраст. Девушки всегда переменчивы в характере, - отвечала его жена.

-Так и слава Богу, что она ничего не сказала, - сказал Викториан, - от вашего разговора и так голова болит.

Позавтракав, все отправились по своим рутинам. Но было что-то странное. Спелая вишня. Что не позволяло Страннику мыслить нормально. Её кудри. Слова Вольдемара пролетали мимо ушей. Зеленые глаза, цвета весенних листьев. Он ходил весь день будто в полудрёме. Её нежный голос. За обедом он пропустил несколько вопросов, оставив членов семьи в замешательстве. Её гладкая кожа. «Сколько же сигарет я скурил сегодня?», – Спрашивал себя Странник, извечно проверяя время. Её пухлые губы нежно-розового цвета. Странник оказался в своей комнате, в постели. Он не помнил, как лёг, он не помнил, как прошёл весь день, что он делал, ел или говорил. Он хотел только одного. Увидеть её вновь, поговорить с ней… дотронутся до её губ… «Нет… нет… нет… что я несу», - думал он про себя. Но когда деревня легла спать, то он вскочил с постели и направился прямиком к её дому. Тихо пробираясь сквозь небольшие улочки, он вышел к её дверям. Ани не было видно нигде, но Странник внимательно следил за тем, вышла она или нет.

Странник, наверное, простоял перед дверью около часа, не зная, что сказать, если встретит её вновь. Собрав всё мужество в кулак, он постучался. Изнутри послышался её голос: «Входи, родная».
«Родная? Она явно ждёт не меня».

Он толкнул дверь и вошёл.

• Ани, я в гостиной. Проходи сюда.

Странник подошёл к двери и увидел фотографию, стоящую на полке справа. Отец, мать и маленькая дочь с кудрявыми волосами, старший брат.

Он вдохнул, выдохнул и открыл дверь. Она сидела у разожжённого камина, в кресле. На ней было домашнее лёгкое платье, которое подчеркивало её красивую грудь небольшого размера и талию. Свет от огня падал на её кожу, создавая иллюзию театра теней. Она перевела взгляд с книги, которую держала в руках, на Странника. Воздух застрял в его горле. Она была прекрасна как сама жизнь.

«О! – Воскликнула она весело. – Это вновь вы. Какой неожиданный сюрприз. А Ани не с вами?»

Странник около 30 длительных секунд думал, что ей ответить, но единственное, что смог выжать из себя:

«Ээээ…нет». «Что за дурак такой!»,- подумал он про себя.

Она улыбнулась ему, немного наклонила голову на бок и нежно, будто напевая сказала:

-Не стойте. Прошу, присаживайтесь. Я как раз заготовила чай.

Она показала ему рукой на диван, стоящий рядом с её креслом. Он молча подошёл и сел. Странник понял, что очень сильно потеет. Он, наверное, даже при подъеме на Эванер так не потел. Запах спелой вишни и корицы был великолепен. Она попыталась встать, но что-то мешало ей это сделать. С очень большим трудом она приподнялась, потом потратила несколько секунд на то, чтобы продышаться, достала небольшой платок и очень сильно откашлялась в него. Медленным шагом она взяла чайник с подносом и вернулась к Страннику. Он был крайне взволнован и не заметил ничего из того, что её одолевало.

Она сел вновь в кресло, тяжело дыша, она налила в чашку чая и протянула ему. Он взял её из дрожащих рук Летиции и отпил. Она откинулась на кресле и закинула одну ногу на другую.

-Меня зовут… - начал было он.

-Я знаю, кто вы, Странник. Не нужно формальностей в этом доме – говорила она, улыбаясь, - вы известны на всю округу.

Он не мог отвести глаз от её светло-каштановых волос.

-Как вас занесло сюда, а, Странник? – спросила она его и облокотилась головой на свою руку.

Он выпил еще чаю и поставил чашку на небольшой столик перед ним. Он выпрямил спину и начал рассказывать ей всё о себе, о доме, странствиях и необычных людях, которых он повстречал на Пути. Ему казалось, что он опять в университете и отвечает на вопрос преподавателя на экзамене. Он никогда так много не говорил, около часа без остановки, а она только улыбалась и иногда одобрительно кивала. Он рассказал ей то, что пробыл в лесной чаще около месяца, а потом случайно наткнулся на это чудное место и решил остаться здесь на некоторое время, после чего откинулся на диван, взял чашку и выпил немного холодного чая.

Она подняла свои руки и несколько раз похлопала, и с какой-то грустью в глазах выдохнула. Только она хотела что-то сказать, как дверь сзади отворилась и в комнату зашла Ани. Удивлению её не было предела.

-Странник… ты здесь,- говорила она, смотря на Летицию.

-Да, сегодня он мой гость, Ани. Присаживайся, родная моя.

Ани застыла на несколько мгновений, а потом прошла и села на диван вместе со Странником.

• Как ты себя чувствуешь, Лето?

«Лето? Сокращение от Летиции?»,- подумал он про себя.

-Хорошо, лучше, чем вчера. Твой друг поведал мне столько интересных историй о мире, что теперь мне точно должно стать лучше, правда же, Странник?

-Он мне не друг,- ответила Ани.

-Как же? Такой интересный молодой человек живёт в одном доме с тобой, и вы не дружите?
Ани покосилась на Странника. Странник посмотрел на Ани и улыбнулся.

Ани, закрыв глаза и сделав возмущенное лицо, сказала: «Все его рассказы – лишь способ заполучить доверие и расположение. Больше половины из них, наверное, не правда».

Странник развернулся к ней, оголил свой правый рукав. На руке располагался огромный неровный шрам от запястья до локтя. Ани вновь удивилась: «Так Лахмиранская химера… это правда?». Странник кивнул. Ани стало немного стыдно за свои мысли.

• В общем замечательный и интересный молодой человек. Не знаю, почему ты так считала, - улыбаясь говорила Лето.

Ани фыркнула, встала с дивана и схватив Странника за рукав начала поднимать его с кресла: «Пойдём, уже поздно. Лето требуется покой». Он не понимал о чём она, но не хотел создавать неловких ситуаций, поэтому смиренно встал.

-Ещё увидимся, Лето, - сказал он.

Она немного покраснела. Он заметил это. Как же красива она была.

-Конечно, приходите с Ани завтра. Я приготовлю что-нибудь вкусное.

-Нет! – начала Ани. – Я всё сама приготовлю и принесу!

Летиция посмеялась и поблагодарила Ани, погладив её по руке.

Странник и Ани вышли из дома и медленно пошли обратно к себе. Странник не выдержал и спросил у своей спутницы: «Она живёт совсем одна?». Ани со злостью в глазах обернулась и посмотрела на него. Со своим аристократичным лицом она выглядела очень мило, когда злилась.

«Да, Летиция живёт одна. Мать умерла от осеннего поветрия два года назад, а отец со старшим братом отправились на войну лет пять назад, но от них никаких вестей», - сказала Ани.

-Но такая молодая, красивая и без мужа. Странно как-то…

Ему прилетела неожиданная пощечина. Он приложил руку к щеке и посмотрел Ани в глаза, они начали слезиться.

-Ты совсем слепой? – Говорила она дрожащим голосом. – Ты не понимаешь, что я не просто так хожу к ней ночью, чтобы никто не знал, что я была рядом с ней. Ты не видел, как она кашляет, как дрожат её руки, как она тяжело дышит, когда встаёт с кресла?

Странник начал вспоминать что-то такое, но тогда он не обратил внимания. «Не может быть…нет…нет…», - думал он про себя.

-Да, Странник, чахотка убивает её, – слёзы текли ручьями по её щекам,- с каждым днём ей становится только хуже. Молодой врач по-твоему просто так приезжал в такое захолустье? Он приезжал осматривать её. Когда он вернулся к моему отцу, то сказал, что ей осталось жить несколько дней и категорически запретил кому-либо посещать её, чтобы инфекция не передалась никому другому. Но я не могу, Странник, не могу. Я с ней с самого рождения, она - моя старшая сестра и мне так больно смотреть, как она увядает с каждым восходом солнца.

Ани приложила ладони к своему лицу и начала тихо плакать. Для Странника это был как гром среди ясного неба. Он подошёл к Ани и обнял её вокруг плеч, положив свою голову ей на макушку. Она обняла его обратно и заревела с еще большей силой, пропитав его рубашку слезами. Никто из деревни этого не услышал и не увидел. После нескольких минут пребывания в состоянии полного паралича, Странник поднял голову Ани за подбородок, вытер слезы, взял за руку, и они вместе отправились домой.

Странник зашёл в свою комнату и лёг на постель, уткнувшись лицом в подушку. Он никогда не плакал с самого детства, но тут он не смог себя пересилить. Его лицо покраснело, ноздри раздулись и слёзы покатили из его глаз. Он не издал ни звука, ни одного стона: просто лежал всю ночь с открытыми глазами, которые не прекращали лить слёз, до тех самых пор, пока он не услышал Матильду с её: «Завтракать!».
Кое-как он заставил себя встать с кровати и вышел на кухню. Все были на месте, кроме Ани. Вольдемар курил трубку и читал газету. Викториан опять сидел с ужасным похмельем. Матильда ворчала на него, что он начал пить каждый день. «Матушка, - отвечал он, - ну такой вепрь раз в год попадается, надо же отпраздновать!».

-Да ты так даже свой день рождения не праздновал!

-Когда валишь такого зверя - будто заново рождаешься!

-Ишь ты, нашёл повод!

Вольдемар опустил газету и сказал: «Матильд, оставь ты парня в покое, я в его годы пил в три раза больше и видишь, всё нормально. Сегодня он больше не будет, да Викториан?»

-Да, папа, -ответил Викториан и начал есть манную кашу.

Матильда подошла к Страннику и принесла ему такую же тарелку, как и Викториану. Она посмотрела на его красные глаза и испугалась.

-Вольдемар! – Воскликнула она. – Кажется наш гость заболел.

Все, кто были за столом, уставились на Странника. Тот начал отмахиваться и сказал: «Нет, Матильда, что вы. Мне просто сегодня снились кошмары, и я не мог до утра сомкнуть глаз».

• Кошмары в нашем доме?! – Продолжала Матильда. – Это не к добру… Не рассказывай их никому, чтобы не передалось. Отдохни сегодня от работы, Странник, а то ты всегда работаешь, наверное, это от усталости.

Вольдемар одобрительно качал головой. Викториан немного умирал внутри от постоянно возвышенного тона своей мамы, который отдавался в его голове как колокольный звон.

-Это странно, - продолжала мать, - Ани сегодня тоже плохо себя чувствует, говорит, не спала всю ночь из-за кошмаров. Поэтому я отнесла ей завтрак в постель.

Вольдемар хмурился. Его седые кудрявые волосы лежали на плечах, а лоб был сморщен.

-Это действительно странно, - говорил Вольдемар, - в нашем доме кошмары не сняться. Наверное, надо позвать ведов, чтобы очистить дом от плохих мыслей, и всем хорошенько отдохнуть.

Странник согласился со всем, что они сказали. Улыбнулся, поблагодарил за завтрак и сказал, чтобы они не волновались, что его не будет до поздней ночи, так как он хочет отправиться в лес и освежить свой разум. Все поддержали эту идею и сказали, что она будет правильной.

Странник вышел на улицу. Уже становилось по-весеннему прохладно, поэтому он надел на себя короткую куртку. Он пошёл прямиком навстречу лесной чаще. Дубы, что стояли вокруг деревни были столь безмятежны и спокойны, будто ничего не происходило в мире и в помине. Создания не подвластные суете, правда?

Он шёл около получаса, пока не вышел к другой стороне деревни, где стоял её дом. Он незаметно подобрался к нему и вошёл внутрь. Грусть не покидала его, но он не хотел быть нигде, кроме как с ней. Ему ничто не нужно было, кроме неё. Он слышал, как вода лилась где-то. Он сказал: «Лето, я пришёл. Прости, что опять не предупре…» он посмотрел на пол в прихожей, который был весь мокрый. Пройдя чуть глубже в дом, он начал кричать: «Летиция! Летиция! Лето!». Вдруг он увидел, как её босые ноги выглядывают из-за двери. Он пулей влетел в комнату. Видимо это была бойлерная комната, где стоял большой чан с водой, и при желании можно было её вскипятить.

Лето лежала на полу с закрытыми глазами. Она была вся мокрая. Кран был немного приоткрыт. Странник быстро закрыл его, сел на колени и приподнял её своими руками.

«Лето очнись, прошу, Лето, прошу, проснись»,- он начал шептать ей на ухо. Тихий ужас снедал и сжимал его сердце. Ему казалось, что оно сейчас лопнет от боли. Он сидел с ней в руках, раскачиваясь, но она не подавала никаких признаков жизни. Её волосы ниспадали на его руки, а длинные ресницы были умиротворенно захлопнуты. Он издал стон, как погибающий лев, лицо искривилось. Но слёз не осталось.
Вдруг она открыла глаза, улыбнулась и сказала: «Ох, что это я такая неуклюжая. Весь пол залила».

Странник начал целовать её лицо, руки, голову. Она улыбалась.

-Знаешь мне приснился такой странный сон, в котором ты держишь меня в руках, а тут я проснулась и увидела тебя, – говорила она сквозь слёзы,- такое совпадение, а, Странник?

Он поднял её, отнес в спальню. Осушил, переодел, убрал дом и остался жить с ней.

Ни уговоры Вольдемара, ни плач Матильды и многих других жителей деревни не смогли заставить его покинуть дом Лето. «Ведь ты заразишься и погибнешь тоже!»,- кричала Матильда. Только Викториан однажды подошёл к нему и сказал: «Понимаю тебя, дружище. Ради любви я бы и не такое сделал»,- и подмигнул ему.

Дни понеслись вперед, как парусник после долгого штиля. Странник перестал работать с Вольдемаром. Он ни на минуту не отлучался от неё: ухаживал за ней, смешил, целовал её губы и обнимал, что было сил. Она полюбила его так же, как он её, нет, даже сильнее. Она рассказывала ему сказки и различные истории про своего отца и брата, который всегда рвался к путешествиям. Она обладала прекрасным талантом в рисовании. Однажды она пыталась нарисовать его портрет, но так раскашлялась, что не смогла его закончить. «Незаконченный портрет, - говорил Странник,- это прямо новое современное искусство!». Она много смеялась.

Однажды, в очередной раз, когда Ани пришла в гости, Летиция поцеловала Странника прямо у неё на глазах. Когда губы Лето отпряли от него, он увидел в глазах Ани возмущение и грусть. Больше она не появлялась в этом доме.

Но не все дни проходили так безмятежно. Иногда Летиция сидела и подолгу смотрела в окно, плача. Странник обнимал её, и она сквозь слёзы говорила о том, что её отцу и брату будет очень тяжело, когда они вернуться и узнают, что она умерла. Странник не поддавался этому отчаянию и говорил, что она выдержит, что она поборет эту заразу. Каждый день он вставал раньше Солнца и отправлялся в лес собирать травы, которые он потом заваривал ей в чай: от них ей легче дышалось.

До конца лета оставалось меньше трех дней, на улице стало достаточно прохладно, поэтому укутанный в куртку и шарф Странник вновь бродил по лесной чаще с корзинкой. Он внимательно осматривал листья деревьев и растений, стараясь не ошибиться в выборе. Сзади него послышался шелест. Обернувшись, он увидел Ани, в красивом меховом жилете и с шапкой из волчьей шкуры на голове.

-О… Ани… Несколько дней тебя не видел. Как ты? – спросил Странник.

Ани промолчала. Подошла к нему и обняла. Он стоял как вкопанный, не смея пошевелится.
-Ты правильно делаешь, Странник. Ты всё правильно делаешь, что проводишь с ней последние дни.
-Не последние…, - отвечал он, - не последние. Мы победим эту заразу.

Ани отпрянула от него и отвернулась, уставившись на небольшой ручеек, текущий мимо них.

-Я просто хотела сказать, что…

Странник навострил слух.

-Ты мне не безразличен! - Сказав это она обернулась и посмотрела Страннику в глаза. Её бледное лицо залилось румянцем, и она сорвалась с места и побежала в сторону деревни.

Странник постоял немного в недоумении. «К чему это сейчас было?», - подумал он про себя. Ох, как наивен бывает чистый разум.

Странник вернулся обратно к Летиции. Зайдя в дом, он сразу же направился на кухню, где начал промывать травы и заваривать чай. Лето зашла незаметно и, подкравшись, обняла Странника сзади. Он поставил чайник, обернулся и поцеловал её. Её глаза были вновь заплаканы.

Они сели за стол, он укрыл её пледом и начал вновь рассказывать о тех местах, куда он бы хотел сходить.

«Мир настолько велик, дорогой. Везде не побываешь!»,- говорила она своим нежным голосом.

• Вот увидишь, как только ты поправишься, мы сразу отправимся в путь! У меня есть столько чудес и интереснейших мест, которые мне надо тебе показать! Поставим тебя на ноги запросто, моя жизнь, - говорил он ей.

• Фантазёр ты мой… а как детей будем растить?

-Как надо. Вырастим таких детей, каких ещё не было на свете! Сильных, умных, честолюбивых и красивых, как мать!

Она вновь смеялась. Ему очень нравился её смех. Её счастье и смех, действительно, были для него всем. Но, увы, Путь у каждого свой, и он не всегда приносит счастье. Это был их последний полноценный разговор. Ночью Лето впала в кому. Странник три дня и три ночи провёл у её постели на коленях, прося всех богов и богинь, которых он знал, даровать ей жизнь.

«Заберите мою! Оставьте её! Прошу, Господи. Не забирай её у меня. Она – моя жизнь. Она – всё для меня. Не забирай, Господи, пожалуйста, помилуй!» – кричал он без конца и клялся всем, чем мог, что если она выживет, то он оставит Путь и посвятить всю свою жизнь только ей и добродетели. Он рвал на себе волосы, рыдал и не отпускал её. В дом приходили многие из тех, кто были в деревне, проститься. Конечно, все они одевали на лицо проспиртованную ткань и так заходили в комнату, где она лежала. Викториан пытался надеть ткань и на Странника, но тот огрызался, крича, что если она погибнет, то он погибнет вместе с ней.

На третий день комы приехал тот самый молодой доктор из города. Пройдя в комнату вместе с Викторианом, он сделал очередное обследование: проверил пульс, послушал дыхание и внимательно осмотрел горло.

-Не понятно вообще, как она ещё жива,- заключил доктор и моментально получил по лицу от Странника. Доктора с разбитым носом еле вытащили из комнаты Летиции.

И вот наступила третья, последняя, ночь и последние часы лета. Странник сидел на коленях, держа в руке её руку, как вдруг он почувствовал, что Лето зашевелилась. Он подскочил от радости, но увидел, что она смотрит на него пустыми глазами, из которых текли слёзы. Она подняла левую руку в воздух, словно пытаясь нащупать что-либо, но сколько Странник не трогал эту руку, она никак не реагировала. Лето повернула свою голову на бок и дрожащим голосом спросила: «Где ты?», после чего издала хриплый задыхающийся звук и у неё начались конвульсии. Странник обнял её, она билась в его руках, задыхаясь.
Но вскоре всё стихло. Её дыхание стихло. Весь мир оказался таким тихим, что сверчки в полях застыдились играть свою мелодию. Она была мертва, и он прекрасно знал это. Он не проронил ни слезы. Он просидел с её телом до самого полудня следующего дня, уставившись в одну точку, пока одна из соседок не зашла в комнату и не упала в обморок. Он перебирал её каштановые волосы у себя в руках и целовал её.

Потребовалось пятеро мужчин, чтобы вырвать её из его объятий. Странник потерял рассудок, он не помнил похорон, но потом Викториан рассказал ему, что она была похоронена со всеми почестями.
Проведя неделю в комнате, в доме Вольдемара, отказываясь есть, Странник пришёл к единственно верному, по его мнению, решению. Он достал спрятанный нож из своей сумы и вскрыл себе вены на обоих руках.

Проснулся Странник через несколько дней в той же самой постели, на которой он покалечил себя, только вот руки были перебинтованы, а рядом, обнимая его лежала Ани и дышала ему в шею своим горячи дыханием. «Почему я ещё жив? Я не хочу жить…».

Ани почувствовала, как он проснулся, и проснулась вместе с ним. Сначала ей стало немного стыдно, что она задремала прямо рядом с ним, но когда он посмотрел на неё, то она нахмурилась, её глаза опять налились слезами, и она опять влепила ему пощечину.

-Как ты мог так со мной поступить?! Не смей больше калечить себя! Я люблю тебя, слышишь?! Люблю тебя!

Странник смотрел на неё, не выказывая эмоций.

Она вновь стояла и плакала, но у Странника не было сил, чтобы встать. Она села на кровать, обняла его и начала рыдать, сотрясаясь всем телом. Она целовала его руки.

-Я так испугалась, сначала она, а потом ещё и ты с ума сошёл. Я не хочу тебя терять, слышишь?! Она не хотела, чтобы ты умер. Она хотела, чтобы ты жил. Никогда не делай так больше. Ради меня, ради нас, прошу…

Странник приподнял свою руку и положил ей на голову и начал ласкать её светлые волосы.

-Не буду, - ответил он.

Странник провёл ещё 2 недели в доме Пуаротти, прежде чем полностью поправился. Жизнь стала прежней: Вольдемар читал газету с утра, потягивая кофе, Викториан держался за голову от похмелья, Матильда готовила еду, а юная Ани вышивала, посматривая с улыбкой и румянцем на Странника.

Будто бы и не было Лето совсем. Но Странник знал, что она была, он всегда помнил всё о ней: каждую ресницу, вдох и улыбку. После этого он пять лет ходил только в чёрном и никогда не заговаривал о ней ни с кем, даже с самыми близкими.

Перед тем как покинуть Миларго, Странник поблагодарил всех жителей, одного за другим, за их гостеприимство и терпение. Он подарил Вольдемару трубку, что нашёл в далёких краях, Викториану - пригоршню серебряных пуль, Матильде – специи из восточных стран, а Ани он подарил перо Лахмеранской химеры на память, а также пообещал вернуться через два года проведать их. Со своей стороны, семья Пуаротти подарила Страннику изящный револьвер, сделанный Викторианом. «Это лучшее, что выходило из-под моей руки»,- приговаривал он.

Ани со слезами на глазах клялась, что не будет знать ни одного мужчину, пока он не вернётся и не возьмёт её в жены. Он улыбнулся ей, обнял и поцеловал в лоб. Помахал всем на прощание и направился прочь от этого места, как можно дальше.

Осень наступала на лето по всем фронтам. Холод уже пробирал кости, дни становились короче, а листья постепенно теряли свой могущественный зелёный цвет.

Странник понимал, что эти две недели были самыми счастливыми, что он когда-либо проведёт в своей жизни. Множество раз после этого он просыпался в поту, пытаясь найти её. И, действительно, необъяснимо, почему такая невероятно сильная, страстная, красивая, но короткая любовь имела место на земле.