Высотный профиль гор Северного Тянь-Шаня

Близкое родство монотипного рода совершенно очевидно. Во флоре не выделен в качестве самостоятельного родового таксона. При обработке зонтичных для флоры Казахстана высказались за признание родовой самостоятельности, с чем, безусловно, следует согласиться, так как действительно имеются существенные признаки в строении цветка и плода, дающие основания для такого признания.

Уже всем своим внешним обликом Semenovia мало напоминает виды Heracleum,. Отличается она и своей экологией. Это небольшое (высотой около 50 см) растение, обитающее преимущественно на открытых солнцу местах близ верхних границ распространения тяньшанской ели и в субальпийском поясе, где виды обычно не встречаются. Таким образом, в высотном профиле гор Северного Тянь-Шаня Semenovia как бы сменяет Heracleum.

Недавно установленный монотипный род, от которых отличается заостренными лепестками и отсутствием смоляных ходов в ложбинках (а также и на спайках) полуплодиков. Это растение известно только в альпийском поясе Заилийского и Кунгей Ала-Тау, на высотах свыше 3000 м, где обитает, главным образом на моренах. В альпийском поясе указанных гор виды Heracleum и Pastinaca ныне полностью отсутствуют. Таким образом, перед нами, по-видимому, еще один пример сравнительно недавнего высокогорного формообразования, обусловленного новейшим поднятием Тянь-Шаня.

Род с единственным видом близок к весьма полиморфному роду, от которого, однако, достаточно хорошо отличается структурой плода, клубневидно утолщенным поверхностным корнем и некоторыми другими признаками. Описан из Кетменского хребта (по сборам автора этих строк), обитает на скалах субальпийского пояса, на высоте около 2500—2800 м. Это пока единственное местонахождение. Что же касается генетически близкого рода Seseli, то все многочисленные его виды являются обитателями гораздо более низких местоположений, вплоть до равнин и низменностей Турана. Описали его как Peucedanum dasycarpum, но все остальные представители Peucedanum опять-таки являются растениями равнин и низкогорий.

Во многих случаях это обитатели сосновых и березовых лесов или степей Казахстана, Западной Сибири. Вид, свойственный скалам и осыпям высокогорных поясов Западного Тянь-Шаня (хребты Таласский, Киргизский, Ферганский), где это растение поднимается до высоты 3600 м. То же самое можно сказать о роде, близкого к Silaus, и относительно многих других высокогорных родовых эндемов. Все они являются продуктом переработки представителей родов, ныне обитающих только в гораздо более низких местоположениях, причем эта переработка оказалась настолько значительной, что продукты ее теперь оцениваются систематиками на уровне родов.

Несколько слов относительно фитоценотической роли высокогорных эндемов. В общем она очень невелика. Почти все родовые эндемы — это растения скал, каменистых склонов и осыпей, где они встречаются лишь редкими и единичными экземплярами или небольшими группами. Среди них почти нет растений, которые были бы компонентами уже хорошо сложившихся ценозов, а тем более доминантов. Мы можем указать, пожалуй, лишь на один случай доминирования в фитоценозе представителя эндемичного рода. Это относится к Malacurus lanatus. Названный злак, на высокогорных каменистых склонах хребта Академии наук, на высоте около 3400—3700 м (Бадахшан, район ледника Федченко) образует малакурусовые степи.

Такую весьма слабую фитоценотическую роль представителей эндемичных родов флоры высокогорий, возможно, также следует объяснить именно их молодым возрастом. Они, так сказать, еще только начинают расширять и закреплять свои фитоценотические позиции. Большинство геологов и геоморфологов считает, что современный, высокогорный рельеф Тянь-Шаня и Памиро-Алая сформировался сравнительно совсем недавно — в четвертичное время. В сущности, лишь в плейстоцене вершины гор Средней Азии оказались поднятыми на те большие высоты, которые мы видим теперь.

По представлениям названных геологов, до этого новейшего (четвертичного) этапа горообразования Тянь-Шань, например, представлял собою в общем невысокую, пенепленизированную горную страну типа современного Казахского мелкосопочника. Анализ характера высокогорного эндемизма во флоре Средней Азии хорошо согласуется с указанными выше воззрениями. Эндемизм этот молодого происхождения, вследствие чего он, в некоторых случаях, еще недостаточно четко оформлен в морфологическом (таксономическом) отношении.

Возраст его четвертичный, как и возраст современных тянь-шанских и памиро-алайских высокогорных ландшафтов. Что же касается древних, реликтовых эндемиков, то во флоре высокогорий они не известны. Наибольшее проявление реликтового эндемизма мы наблюдаем в предгорьях и низкогорьях (в гораздо меньшей степени в среднегорных поясах), где известны такие замечательные, безусловно древние, реликтовые роды, нахождения многих из таких реликтов тесно связаны с выходами пород третичного возраста, главным образом гипсоносных пестроцветных глин. Конгломератов и песчаников Западного Памиро-Алая и Западного Тянь-Шаня.