Сказка "Про лягушек, комаров и принца Константина"

Во дворе королевского дворца толпилось множество мужичков, от мала до велика, отпихивая друг друга руками, ногами и прочими частями тела. Конкуренция была весьма высока: по царскому указу (хотя на самом деле этот указ был подписан королём только потому, что его совершенно достал его крайне занудливый сын – принц Константин, от которого, скажу вам по секрету, монарх иногда примитивно прятался в многочисленных закоулках дворца, только чтобы лишний раз не выслушивать плаксивые жалобы на жару, дождь, плохую (по его мнению) еду, плоскогрудых фрейлин, щебечущих птиц, укусы комаров и многое-многое другое) проводился набор рабочего люда для осушения ближайшего к дворцу болота весьма немалых размеров и переселения лягушачьего племени на строящуюся ферму с целью разведения, откорма и последующего убоя (да, принц очень любил лягушачьи лапки).
За рекрутингом из главной залы наблюдал король. Принц сидел чуть вдалеке и демонстративно жаловался отцу:
– ПапА, вы понимаете, что это совершенно необходимое мероприятие! Эти злобные комары – абсолютно невыносимые создания! Вы видите, во что они превратили мою кожу? – с этими словами он сунул отцу под нос руку, на которой «красовались» два еле заметных укуса. – Я не спал всю ночь, выслушивая этот разноголосый писк. Более того, кто знает, кого они кусали до меня! Вдруг в моих жилах уже течёт кровь простолюдинов? А что касается фермы: совершенно неизвестно, где прыгали и что кушали эти лягушки, которых нам поставляют ко двору! Я не хочу рисковать своей драгоценной жизнью!
– Константин, сын мой, во-первых, комары не выпускают кровь из себя в кусаемого, а во-вторых, я уже выполнил вашу просьбу! Если вы подойдёте к окну, вы увидите, что народ в буквальном смысле бьётся за право выполнить ваше желание! – устало сказал король, повернувшись к сыну. – Более того, я повелеваю вам возглавить эти работы. Вы уже взрослый и должны доказать себе и мне, что когда-нибудь я смогу передать в ваши сильные руки наше государство.
Король лукавил. Сказать по совести, он готов был сам стать простым работягой (ну разумеется, лишь на время), лишь бы сбежать из дворца и отдохнуть от постоянно ноющего отпрыска. Но государственные дела не позволяли ему это сделать, поэтому пришлось выкручиваться.
Долго ли, как говорится, коротко ли, исполнители госзаказа построились в неровные колонны и, возглавляемые принцем с многочисленной свитой, несущей палатки, снедь, одежду принца и многое другое, двинулись в сторону болота. Путь предстоял не то, чтобы неблизкий, но и не короткий: миль восемь.
Примерно на трети дороги пришлось разбить бивак, ибо принц пожаловался, что его шёлковые панталоны натёрли ему седалище, ещё через пару миль он проголодался, потом ему стало жарко и он потребовал трёхчасового отдыха в тени («И чтобы обязательно обмахивали меня опахалами примерно раз в три секунды!»). В общем, до места проведения работ процессия добралась только к сумеркам.
Расположившись лагерем, все повалились замертво. Исключением стали подведённые королём «под монастырь» придворные, которым выпало охранять сон принца и жечь ароматические палочки, которыми снабдил экспедицию придворный алхимик, уверявший, что от этого запаха («Абсолютно безвредного для людей, ваше величество!») все комары, кашляя, чихая и матерясь сквозь зубы, улетят в дальние дали.
На следующее утро работяги чуть ли не с песнями и вприпрыжку двинулись в сторону болота, только бы не слышать занудный голос принца, которому то не нравились тени от деревьев, до того мирно росших на опушке, то обещающего кары небесные несчастному муравью, по неосторожности заползшему на носок высокопоставленного сапога, то распекающего одного из советников, который посмел ночью обмахивать принца с меньшей частотой и амплитудой.
Кое-как прошёл первый день. Работяги, применив старый добрый принцип «подальше от начальства», весело таскали вёдра с водой, выливая её в текущую неподалёку речушку, оттаскивали корзины с илом и занимались иными ирригационным работами. Принц осуществлял общее руководство. Правда, одни из придворных, крутя верёвки в руках, уже с нехорошим интересом присматривались к осинкам, росшим неподалёку, другие, сбиваясь в небольшие кучки и переговариваясь вполголоса, собирались то ли дезертировать с трудового фронта, то ли по тихому объявить импичмент руководству. Третьи, наверное, самые умные, решили вообще присоединиться к труженикам, ибо справедливо рассудили, что лучше таскать круглое и катать квадратное, чем выслушивать обвинения в саботаже, неустроенности в быту и чуть ли не покушениях на жизнь и достоинство члена царствующей фамилии.
Ночью лагерь был разбужен страшным воплем. Разумеется, придворные первым делом сунулись в палатку принца. Тот сидел, завернувшись в одеяло, пытаясь сдержать крупную дрожь. Расплескав три стакана воды, чуть не откусив край одного из них и выпив всего пару глотков, принц с трудом выдавил из себя:
– У меня на груди сидело три огромных лягушки. Одна из них почему-то светилась. Они сказали мне, чтобы я уходил, вместе со всеми людьми, и что это их место. Иначе они пообещали мне страшную жизнь и не менее страшную смерть.
Тут он обвёл взглядом придворных и завизжал:
– Чего расселись? Живо за работу! И чтобы через три дня здесь было сухое поле!
Утром придворные потихоньку перехихикивались между собой:
– Эка принца-то нашего лесным воздухом ушибло, лягушки мерещились!
– Да не, это он испарениями болотными надышался, вот и мнилось всякое.
И лишь старый алхимик крепко призадумался: когда-то, в одной из старых книг, он прочитал, что лягушки умели разговаривать. И более того, лягушачий народ якобы владел какими-то тайными заговорами, позволяющими превращать человека в лягушку и наоборот.
Завтра и послезавтра всё повторилось: вырубаемый подлесок, обнаживший берега болота, углубляющиеся канавы для стока воды, горы ила и истерики принца, обещавшего развесить придворных на деревьях для отпугивания гнуса, и сжечь всё это болото вместе со всеми обитателями, комарами и приходящими к нему в палатку лягушками.
И алхимик, мрачнеющий на глазах, чующий какую-то беду, и твёрдо решивший поговорить с принцем на следующее утро. Однако события следующего утра для работяг и придворных пошли по совершенно другому пути, и к дальнейшей истории отношения почти не имеют…

– Ап! Ап! – принц, ошалело вращая глазами, хватал живительный воздух. – Что.. Кха-а-а!! Вы делаете? Я – принц!!!
– Знаем мы, что ты принц! – два весьма дюжих лягуха вновь окунули голову принца в мутную вонючую болотную жижу. – Знаем, сука, под какие нужды ты без счёта наших родителей, невест, сестёр да братьев умертвил. А теперь ещё и нас кормовой базы лишить задумал, с родины переселить, да под нож пустить? Что, думал, стены дворца царского да охрана спасут? – С этими словами один из лягухов лапой, одетый в подобие берца, нанёс принцу жестокий удар в подреберье и тут же «поправил» вторым в голову...
... Избитый до полусмерти принц приоткрыл заплывший глаз. Он лежал, связанный по рукам и ногам на чёрном камне, от которого шёл леденящий холод. Дернувшись от боли, пронзившей его от пяток до макушки, он, страшно вывернув шею, увидел нескольких лягушек, стоящих вокруг алтаря. Шкурки их были бледно-зелёного цвета, выцветшие от старости. В лапках они держали зажжённые факелы, от которых шёл сизый дымок.
– По-мо-ги-те! – просипел принц, но его голос растаял, поглощённый наползавшим с болота тёмно-фиолетовым туманом, светящимся изнутри...
Лягушки взялись за лапки, и над местом жертвоприношения раздалось ритмично-заунывное кваканье, от которого принц провалился в забытьё...

Несколько дней спустя толстый повар, проходя по двору, запнулся на полушаге, наклонился и, взяв в руки еле волокущую лапы запылённую лягушку, довольно хохотнул:
– Какой жирненький! Вот как замечательно, будет украшением блюда! А то всё маломерок каких-то привозят...
И он, нежно поглаживая лягушку по спинке, пошёл на кухню, по пути разговаривая с обречённым на заклание:
– Не бойся, я тебя не больно зарежу. Чик! И ты уже на небесах.
Принц извернулся и отчаянно заверещал:
– Я – принц Кванстантин!
– Чего ты там бормочешь, зелёненькая? Смертушку свою чуешь? Ну не серчай, животинка, кто ж тебе виноват, что у нашего короля сегодня приём посла французского. А они страсть как лягушачьи лапки любят. Я тебя со всем почтением и прилежанием приготовлю, не беспокойся... Принц-то наш, тоже любитель лягушатины, сейчас в отъезде который день, радость-то какая…

Заходите в Заповедник Сказок, у нас весело!
https://www.facebook.com/groups/145522882241121/
https://zapovednik-2005.livejournal.com/