«Разговор» с В.В. Розановым
- Последние годы жизни вы прожили в Сергиевом Посаде, чем это было Вызвано?
-В Петербурге развернулись революционные события, переезд был неминуем, чтобы спасти семью от голода.
-Как вы относитесь к прежнему правительству?
-Прежнее «бездарное правительство» было правительством, которое все-таки только одно оберегало и охраняло. Которое одно только не подло и не пропито было в России. Никогда не думал, что Государь так нужен для меня: но вот нет его – и для меня как нет России. Государство сдерживало людей, облекало общество в форму, не доводило его до безумия. За все благодарите литераторов, начиная с Толстого. Мы полюбили его за «Войну и мир», но потом он вынес на глаза публики самое интимное – жизнь семьи. После него полились потоки грязи... Гоголь! Его бесценного «Тараса Бульбу» затмили мелкие черти, и вся та муть, которую он вытащил наружу, которая никогда не определяла жизнь России и ее идеалы. Но надо понимать, государство - есть Сила. Это - его главное. Единственная порочность государства - его слабость. Поэтому «слабое государство», не есть уже государство, а просто – нет.
- Что добавите о Достоевском? Его считают пророком?
-Истеричная баба, все персонажи психически больны, и он их вывел на историческую сцену. Нигилизм – отрицание жизни. Как можно отрицать жизнь? И люди думали, что все эти персонажи реально существуют. Это больная фантазия автора, которая сделала жизнь молодежи русской еще гаже, еще страшнее. Они начитались и стали убивать пачками. Начитались Куприна и Бунина – понеслись в публичные дома. А любить нужно в семье! Литература, позолоченная, которая не выходила за «рамки», закончилась после Пушкина и Лермонтова. А теперь мир болен. Литература только и делала, что «разговаривала» и «разговаривала», делала вид, что «любила» и «любила», а простые люди не умели сделать горчичник больному.
- Как вы восприняли гибель Александра II?
- Это безумие и подлость. Он положил свой труд и пот за Балканы, создал Эрмитаж, Публичную библиотеку, Академию Художеств. Создали при нем 8 университетов, и если их считают несовершенными, то только потому, что нужно было некоторых профессоришек пороть на съезжей. А все эти : Радищев, Белинский, Герцен, Бакунин – пошляки – и не более, ни далее, «литературные онанисты». Лишь правительство было занято делом, а эти все писали и писали, и ничего не делали, кроме того, что пошлость выставляли наружу и заставляли верить людей, что у них плохое правительство. Революционеры берут тем, что откровенны. «Хочу стрелять в брюхо»,- и стреляет. До этого ни у кого духа не хватает. И они побеждают.
- Как вы относитесь к Церкви?
-Церковь есть душа общества и народа. Можно ли поднимать руку на душу? Даже если она и была порочная.
- Что для вас журналистика?
-Она живет под лозунгом: ненавидь и клевещи.
- Кто для вас Женщина?
- Говорят: «Женщина исподнее существо. Договаривают: «И – преисподнее». Нет, она небесное существо!
-Многие писатели любили «продажную любовь»…
- Это гнусность, которая должна быть истреблена, это то, что опровергает семью. Но только брак и семья важны для нации.
-А пьянство?
- Кабак просочился в труд. Тут нет Бога. Бога вообще в «кабаке» нет. И сущность 19 века заключается в оставлении Богом человека.
- Что для вас писатель?
-Брошенные дети, забытая жена и тщеславие.
-А Вы?
-Я вышел из мерзости запустения. Очень нелюдим. -Из вас получился замечательный блоггер. Ваши «Уединенное», «Смертное», «Опавшие Листья», «Аппокалипсис нашего времени» очень напоминают блогерские сочинения, отрывки, заметки. Вы очень современны!
-Спасибо!
( Похоронен В.В.Розанов в Гефсиманово-Черниговском скиту в Сергиевом Посаде.)
P/S.
ЧУЖОЕ НЕБО
Есть тихая гавань…русская земля,
Где ты живешь и ждешь меня,
И сын согрет твоим теплом,
Шумит листва за окном…
Зачем я подписал приказ,
Чужое небо без прикрас,
Я этим ужасом томим:
Ты там одна, я здесь один.
Прости меня, что не успел!
Не долетел! В огне сгорел.
Здесь сонмы бесов надо мной,
И только ангел неземной.
Он градом слезы льет
И руку подает.
А тело мертвое молчит,
И лишь душа тебе кричит:
«Пусть сын меня не повторит,
Пусть сын меня не повторит.»
А. Юрьева