Мысли моих друзей. Лесенка и гроб
Среди моих друзей есть очень интересные люди. Я благодарю судьбу за то, что она связала меня с теми, с кем никогда не скучно, с кем можно откровенно поговорить по душам, разобраться в сложных вопросах политики, бизнеса, культуры, жизни... Это художники и писатели, архитекторы и поэты, врачи и госслужащие, серьезные бизнесмены и адвокаты... Конечно, мы не делим друг друга на профессии, мы просто общаемся все вместе, не обращая внимания на статусы, положение и доходы. Нам интересны мы сами...
Иногда очень хочется поделиться с вами мыслями, стихами, историями моих друзей, но формат этой социальной сети не подразумевает размещение чужого контента. Я решил поступить так: чтобы меня не начали обвинять в том, что я пытаюсь "зарабатывать" на чужих публикациях, я буду публиковать эти материалы исключительно в этой рубрике, причем С ОТКАЗОМ ОТ ВЫПЛАТ и естественно с соблюдением копирайта!
Конечно, мне очень хочется узнать ваше мнение на публикуемые материалы, поэтому я с удовольствием буду ждать ваших комментариев и, если такая рубрика придется вам по душе, то буду ее продолжать...
Сегодня я хочу познакомить вас с публикацией моего друга Сергея Протасова "Лесенка и гроб"
"В Иерусалиме, на одном из карнизов Храма Гроба Господня, на недосягаемой для прохожего высоте стоит небольшая деревянная лесенка. Такую же можно легко отыскать в любом подмосковном сарае. Ничего особенного в ней нет – два длинных бруса и между ними несколько ступенек. Разве что сделана эта штука на совесть, ведь за сотни лет на открытом воздухе она не рассохлась от жары и не разбухла от дождя, её не разрушили песчаные ветры и не съел жук-древоточец.
Века назад несколько деноминаций христианской веры, представленные в Храме, подписали между собой договор, по которому что-то менять в оформлении храмовых зданий можно только при согласии всех договорившихся сторон. На тот момент какой-то нерасторопный монашек забыл убрать с карниза, куда священники иногда выбирались через окно подышать воздухом, лесенку. И вот триста лет, пока договор действует, лестница стоит. Говорят, это свидетельствует о нерушимости церковных обетов, о вечном мире среди христиан разных концов земли, о сестринстве церквей и так далее. Может, оно так и есть, только я в это не верю. Церкви продолжают скандалить между собой, называть друг друга еретиками, спорить о направлении движения во время крестного хода, о цвете и длине ряс, о праве продавать свечи, о дву- или троеперстии, о филиокве и тому подобной чепухе… а лесенка все равно стоит. Как говорят в Иерусалиме, «стоит сквозь века».
На месте, где сейчас находится Храм Гроба Господня, когда-то был казнён, похоронен и воскрес Иисус Христос, которого уже две тысячи лет католики и православные, протестанты и староверы перетягивают между собой, как канат. Заманивают Его – каждый к себе - золотом убранства, знанием Евангелия, красотой службы, истовостью поклонов и строгостью постов. Пытаются заполучить Христа в собственность, похваляясь ненавистью к неправильным толкователям Его слов. А Он всё не идёт ни к кому, Он как и прежде – одинок в огромном мире своих несовершенных подобий. И чем яростнее наша вера, тем сильнее льётся кровь из Его ран.
Главный храм христианского мира некрасив. Он навалился на Голгофу своим огромным несуразным телом, превратив её из недосягаемой вершины самопожертвования в пошлый сусальный бугорок, он низвёл до состояния хобичьей норы склеп Иосифа Аримафейского, куда принесли только что снятое с креста тело Спасителя. Да и называется Храм так, будто люди сюда приходят поклоняться гробу, а не величайшей победе жизни над смертью и светлой надежды над безнадёжной тьмой. Но лесенка-то стоит! Она как будто говорит каждому: «Вот я – проще не бывает! Выбери меня, если хочешь к небу, поверь просто и горячо, стань таким, как я – меня ведь Плотник сделал из живого и тёплого, и я веду вверх, а вот эта груда камня подо мной – тянет тебя вниз, туда, где фанатичные толпы и глупые человеческие чудеса».
И я вижу, как на верхней ступеньке этой лесенки стоит Иисус Христос и протягивает руку всем, кто пока ещё внизу, но уже поверил в вечную и прекрасную жизнь без деноминаций, без «строгих батюшек», оскорбления чувств, битв за свечные лавки и места на кладбище.
Жизнь, в которой никто отродясь не строил храм гроба, а только лишь - Воскресения и Любви."