Менингит не дремлет

Хмурое утро. Низколетящие облака на половину прячут от взглядов прохожих великое творение Эйфеля. Промозглый ветер настойчиво треплет парижан за шарфы и полы пальто. Горожане спешат по своим утренним делам, туристов еще не видно. Город медленно отходит от ночного анабиоза и возвращается к жизни.

Отогнав прилипчивый сон чашечкой ароматного кофе, вкус которого все еще ощущался на губах, и, положив в карман пакетик с еще теплым круассаном, купленным про запас, Мусьё Дример вышел из теплого кафе на бодрящий уличный морозец.

— Же не манж па сис жур, — сам себе улыбнулся мусьё Дример, вспомнив крылатую французскую фразу, сказанную Кисой Воробьяниновым.

Подняв воротник драпового пальто и надвинув поглубже шляпу, мусьё Дример шагнул в людской поток, катящийся по тротуару...

Спустившись в метро, мусьё Дример оказался рядом с симпатичной девушкой, усердно отогревавшей замерзшие уши, и на правах старого знакомого, (как-никак они шли рядом к метро целых пять минут) непринужденно завел с ней разговор.

— Салют, мадемуазель, вы зря в такую погоду ходите без головного убора. Не боитесь подхватить менингит?

— Бон матин, мусьё, я рассчитывала добежать до метро, не замерзнув, — ответила молодая незнакомка. — Все болезни лечатся, мусьё, — отмахнулась она.

— Менингит страшная болезнь, мадемуазель, у нее только два исхода: или смерть или дурак на всю жизнь. Вот мы с братом в детстве болели и брат умер...