«Чужие» животного мира

В 1996 году в ЮАР эколог Брайан Джонс спас молодого медоеда, небольшое милое животное, похожее на барсука, и поместил его в Реабилитационный центр диких животных Мохолохоло. Назвали зверька Стоффл.

— Ну, и че мне, помереть от радости теперь? — сказал медоед, который позволил спасти себя только потому, что желал приключений.

Оклемавшись, Стоффл начал с того, что посмертно обратил в Ислам степного орла, а также всех кроликов и молодых оленей, которые обитали на территории центра. Орел пытался сопротивляться, но медоеду было все равно. Размявшись, он отправился на кухню, где работал персонал.

— Ну чо, хомо сапиенсы, не ждали? — радостно оскалился Стоффл, и принялся гонять людей по кухне.

Персонал весь был из местных, так что проявил редкостное благоразумие, тактически отступив с дикими воплями, и не пытаясь ловить медоеда.

— Малодушные твари, — вздохнул зверек. — Дорогие африканские боги, как же мне скучно…

Он сожрал и покусал все припасы, спокойно открыл холодильник, выбрал все самое вкусное, и ушел, еле волоча набитое брюхо. На пути ему встретился доктор Джонс.

— И чо мне теперь с тобой делать? — задумчиво спросил ученый.

— Это ж ты у нас умный не в меру, — лениво заметил Стоффл, питавший некоторое уважение к спасителю. — Давай подеремся? Спорим, я тебя сгибну?

— Нет уж, — отказался эколог. — На волю я тебя выпустить не могу, ты не адаптирован к дикой природе.

— Да ты чо, дядя? — заржал медоед.

— Да, я сделаю тебе отдельный загон.

— Ну не говори потом, что я не предупреждал, — ухмыльнулся Стоффл.

Его поместили в загон с деревьями и травой. Медоед просидел там пару часиков, но только потому что выбирал, кого ему сгибнуть следующим. В этот раз не повезло львам. Стоффл залез на дерево, и с диким воплем:

— Молитесь своей азиатской матери, паскуды рыжие! — десантировался на несчастных хищников.

Медоед устроил у львов кровавую мясорубку, но в конце концов был ранен, и его поместили в лазарет. Выписавшись, он снова оказался в загоне, и тут же собрался ко львам, бурча:

— В прошлый раз не добил же тварей…

— Мистер Джонс, мы вас решительно умоляем, — взмолились львы, — Именем свободы и демократии, избавьте нас от этого отмороженного медохлёба. Он же нам все лапы и морды в мясо нашинковал.

Львам усилили ограждение.

— А чо эт я буду лапы марать, — рассудил медоед, снова дезертировал из загона, и отправился гонять шакалов, гиен и дикобразов.

— Ратуйте, братцы! — орали звери, носясь по реабилитационному центру, а Стоффл победно хохотал.

Тогда эколог соорудил для него загон с высокими каменными стенами.

— А говорят, умный дядька, — пожал плечами медоед, собрал камни со всей территории, сложил их в кучу, и по ней перемахнул за стену.

Выбравшись, он не стал мелочиться и отправился прямо в дом к Джонсу, по пути пожирая и всячески унижая всех, кого встречал.

— Я повторюсь, дядя! — заявил Стоффл, ворвавшись в дом, и до усрачки напугав семью доктора. — Давай все же подеремся?

Медоед был отмороженный, а доктор упорный. Он приказал очистить загон от камней. Тогда Стоффл накатал комья из грязи, высушил их на солнце, снова сложил горку, и отправился по ней ломать дрожащих от ужаса львов. Джонс упорото закрывал Стоффла, а тот так же упорото сбегал, используя все средства: забытые грабли, ветки. Научился открывать засов, делать подкоп…

Но самое интересное, что все люди страшно полюбили Стоффла за особенности его характера, так он там и живет, стращая всех подряд и пожирая все, что видит.

Медоед — самый беспринципный отморозок в животном мире. У него нереально толстая шкура, которую даже стрела пробить не может, чо уж говорить о зубах и когтях других зверей. Медоеды, ясное дело, любят мед, и ходят за птичкой медоуказчиком, которая находит гнезда диких пчел и зовет подельника свистом. Птичке выгодно: она после медоеда дожирает оставшиеся пчелиные личинки.

— Ты вообще берега попутал, Винни-Пух недоделанный? — удивляются черные африканские пчелы, когда медоед засовывает в их гнездо счастливую харю. — Мы ж ядовитые.

—И чо? — говорит медоед.

И действительно, у него

иммунитет к большинству природных ядов. Полежит, оклемается, и все. Чо уж там, медоед способен задавить любую змею своей невероятной крутостью и авторитетом. Не ожидающая наглого нападения, змея, конечно, кусает упоротого зверька.

— Уй, маслину поймал! — взвизгивает медоед, и действительно падает, бьется в конвульсиях, затем замирает.

— Фуууу, пронесло, — вздыхает змея.

Но через пару часиков организм справляется с отравлением, медоед вскакивает, и с воплем:

— Ага! Лихо я тебя підманул? — бежит дожирать змею.

Вообще, медоеды жрут все: фрукты, овощи, птичек, рыбок, змей, маленьких крокодилов, домашний скот, мед, насекомых, падаль. И умеют тоже все: лазать по деревьям, прыгать, бегать, плавать, с дикой скоростью рыть глубокие норы в твердой земле. А еще медоеды изворотливые, потому что у них свободная шкура, и они могут перемещаться внутри себя. Челюсти у них такие, что перегрызают к известной матери любые кости. Мало того: они еще умеют вонять, как скунсы. И если сцепляются с хищником, для начала лишают его обоняния своим секретом.

Плюс ко всему, эти твари нереально умные. У них нет схемы охоты, они всегда действуют по обстоятельствам и вдохновению. Если добыча намного крупнее медоеда, и это самец, медоед культурно отрывает ему яйца, и, насвистывая, ждет, когда тот истечет кровью.

Короче, это «Чужие» животного мира. Врагов у медоедов нет, это они всем враги. Ни львы, ни леопарды не хотят связываться с биотанком, который способен выйти против десятка зверей сразу. Медоед страшно обижается, что с ним никто не хочет драться, и когда ему скучно, идет сам сгибать всех подряд.

Людей медоеды стараются избегать. Но в 2007 году, в иракской Басре, пошли слухи, что появились медоеды-людоеды, которые нападают на людей по ночам.

Потом, вроде, это не подтвердилось. Но учитывая характер этой маленькой, злобной боевой машины, я не была бы так уверена.

На первом фото молодые львицы умоляют медоеда отвалить от них бога ради. На втором — змея, которой капитально не повезло.