Скучноват Голос. Или возвращение к друзьям...
Что-то Голос становится скучноватым. Физически ощущаю - чувства притупляются, они и без того зазубривались и крошились, а теперь и вовсе:)) Снова всё чаще и чаще возвращаюсь на фейсбук, где мои старые друзья. Ощущение - отстаю.
Вот разговор Владимира Берязева (Новосибирск) из Новосибирска и Марины Кудимовой (Москва, "Литературная газета"). Такое ощущение, что снова сидим за одним столом и беседуем.
- Моя вчерашняя цитата из композитора Владимира Мартынова о 80-летии Высоцкого вызвала эмоциональные отклики и живейшее обсуждение. Поэтому выношу свой комментарий отдельным постом:
— По мере сил попытаюсь пояснить о чём речь: если на первое место выдвигается актёрство, а не музыка (или поэзия), то это гибельно для самой музыки. Как это связано с будущим России? Об этом можно порассуждать, угрозы тут для меня вполне очевидны.
Для иллюстрации мысли о главенстве исполнителя и опасности диктатуры масс, попсы, приведу цитату из Ницше, его работы "Казус Вагнер": "Я сказал, где место Вагнера — не в истории музыки. Что же он означает, несмотря на это, в её истории? Начавшееся главенство актёра в музыке — капитальное событие, наводящее на размышления, а также, быть может, возбуждающее страх. Формулируя: «Вагнер и Лист». — Ещё никогда честность музыкантов, их «подлинность», не подвергалась равному по опасности испытанию. Ведь очевидно: большой успех, успех у масс уже не на стороне подлинных, — надо быть актёром, чтобы иметь его! — Виктор Гюго и Рихард Вагнер — они означают одно и то же: что в упадочных культурах, что всюду, где решение переходит в руки масс, подлинность становится лишней, убыточной, вызывающей пренебрежение. Лишь актёр возбуждает ещё великое одушевление. — Этим начинается для актёра золотой век — для него и всего, что сродни его породе, Вагнер шествует с барабанами и флейтами во главе всех художников декламации, изображения, виртуозности; он убедил прежде всего капельмейстеров, машинистов и театральных певцов. Не забудем и музыкантов оркестра — он «спас» их от скуки"...
- Не хотела участвовать в "дискуссии", которая всегда сводится к окрикам: " Такого-то не трожь, не замай, он велик и неприкосновенен!" Но тема важная, во многом определяющая нынешнее положение словесного искусства. Изобретение Гутенберга сделало литературное высказывание самодостаточным, когда автор отвечает только своим текстом, а читатель становится его соработником, в исключительных случаях - соавтором. Читатель книги получил время на самостоятельный анализ текста, а не просто сиюминутное восприятие. Вернувшись к площадным средневековым формам непосредственного, не обработанного разумом впечатления, будь то громкие читки на стадионах или концерты на квартирах, мы сделали столь роковой шаг назад, что были заведомо обречены на необратимые потери. Ничто так не способствовало этим потерям, как "авторская песня". Вспомогательные, протезные формы словоизъявления, когда стихи раскладываются на четыре аккорда, за 20-30 лет убили читателя, приучив его к незатруднительному глотанию вместо активного и трудоемкого переваривания. Стадионная мелодекламация подсказывает поэту, а актеру тем паче, облегченную подачу с форсированием голосом, интонацией наиболее выгодных, срывающих аплодисменты текстовых фаз. После перелома конечности остается посттравматическая тревожность, и сложнее всего отказаться от костыля и вернуться к самостоятельному хождению.
К разговору подключаются другие собеседники. Жизнь, настоящая, продолжается, литература развивается, какие-то флаги отсутствуют. Наверное, пора возвращаться к друзьям...