Сталкеры ещё спали
… сталкеры ещё спали: он сидел у костра и смотрел, как лес заполняется лучами восходящего солнца, тлеет уголь и разносится прохладным ветром пепел. молчание влекло за собой – в ту неизвестность, которая заложена в каждом из спящих: она не отпускала даже там – в большом мире, где люди все ещё не верили в то, что земля со-держит нечто большое, чем почву и стремление достигнуть поставленных целей.
артефакты и постоянная вражда напоминали о слабостях человечества: но в самом сердце отчуждения уже ничто не имело предела: только ты, страх и его само-преодоление оставалось значимым. остальное – стирается и уменьшается в точку, как город, который минуты назад был мощнее и выше, но сей-час через незамёрзший пока иллюминатор аэробуса становился меньше и проще.
руки почти онемели: кожа за эти годы привыкла к воздействию куда более мощных потоков энергии, чем обычный холод, и все же ей снова хотелось ощутить что-то очень обычное и приятное. возможно, она ждала этого долго и потому ночь была настоящей влюбленностью в мелкую боль.
в голове, словно разбросанный в воздухе пепел, оживали старые мысли, воспоминания; что-то хотело выйти наружу и заглушить мощь этой тишины. но что?
вот уже семь, бесконечных семь лет: без постоянной женщины, нормальной еды – в изоляции от того, что заботит очерствевший ум миллионов: политики, экономики, движения, секса.
трижды он совершал дальний поход – к центру зоны. трижды возвращался обратно, чтобы вновь продолжать свой путь: его со-стояние постепенно росло в золотые слитки, которые теперь хранились на большой земле и раз в год малая часть раздавалась тем, кто слишком нуждался в чьей-то помощи – инвалидам, вернувшимся с подземелий припяти или заброшенного лиманска…
репутация – то, что имеет наибольшую стоимость в зоне: ни редкие артефакты, ни принадлежность к «долгу» или «свободе», ни новейшее оружие – ничто так не ценится здесь, как опыт, моральные и волевые качества, и главное – дух искателя. ничто.
его репутация не была безупречной: кто-то – ненавидел за тот самый опыт; кто-то презирал за силу; кто-то – почитал как мифического героя; кто-то вообще не верил, что он существует.
но каждый знал, что даже легендарные стрелок и призрак не имели столь насыщенной биографии и знаний о.
одна черта отличала этого искателя от всех остальных – желание не просто поиска, но стремление сделать его чуть лучше. всегда.
именно это помогло ему выжить: большинство неумелых погибало в самом начале, даже если это были отменные бойцы или странники, которые исколесили планету вдоль и поперек: зона и остальные места земли были не похожи, как мать не похожа на войну. ты мог обладать приёмами любых единоборств, но выжить - только при вживлённом умении убивать при первой опасности. ты мог ориентироваться по звёздам, но в зоне они служили скудным напоминанием о других краях и только чутьё доводило до очередного убежища.
но в нём инстинкты зоны были заложены также, как и потребность есть, спать, продлевать жизнь. умение наблюдать и отсутствие импульсов, столь свойственных со-временному человеку, создали возможность выжить там, где другие теряли ориентир: в топях болот, в рыжем лесу… или где-то ещё – совсем далеко от кордона.
были люди, обладающие схожими умениями и навыками – бойцы спецподразделений из разных стран, которым не раз приходилось участвовать в войнах. но они шли сюда как наёмники, что лишало их поиск цели, а опыт – развития.
его звали ставръ. кем он был на большой земле – не знал никто. и никто не помнил, когда он пришел в бескрайности здешние: разве что сама зона.
мысль не давала покоя, стала чётче: граница.
почему он с таким усилием и трудом, но смог трижды добраться до центра и ни разу не перешёл внешнюю границу? путь преграждал двойной забор из стальной «колючки», который возле блокпостов укреплялся стенами или спецограждениями с подведенным электричеством.
всегда нечто мешало перейти границу: безумный монстр, чересчур сильный для своего вида; череда аномалий; небольшой «клондайк» поблизости; военный отряд, совершающий рейд – или что-то, кто-то ещё.
не раз слышал о расширении зоны, не раз с помощью синтезированного анабиотика наблюдал за выбросом и знал к чему сие приводит (хотя все ещё не понимал – почему), но ограда не двигалась: военные утверждали, что граница отдаляется от центра, но это был очередной миф, созданный ради оккупации, также как терроризм, экономический кризис, разница валют… «зону» отодвигали лишь для того, чтобы потом сделать дома, офисы, развлечения или дороги большой земли: ведь по существу контроль теперь остался за международными «миротворцами», которые сами вершили судьбу и эпоху.
нет. наблюдения на протяжении этих семи лет доказали ему, что граница осталась на месте, а дальше?.. что же дальше? - … за ней.
всё верно: он должен найти место, где сможет выйти за пределы натянутой стали.
Зона не терпит одиночек, которые путешествуют долго или далеко. но сейчас не было никого, кто бы выслушал его: каждый из опытных, прерывал его рассуждения, и говорил с лёгкой ухмылкой, что только центр содержит загадки. за внешней границей – быт и суета городов. а брать молодых – значит вести на смерть…
встал – колени затекли и ныли. костёр потух. пепел мелкими ошмётками летал возле ручья, лежал на раскалённых камнях, чёрных берцах; ветер едва тревожил хвою и тонкие листья. даже счётчик не стрекотал привычными толчками.
винторез – оружие для тех, кто ценил спокойствие, старый, но надёжный рюкзак; щелчок по переключателю: подошел к ручью и проверил: на этой земле было много чудес, но чистая вода, бьющая почти из ниоткуда – не вмещалась в человеческий разум. таких мест было два: здесь и недалеко от бетонного завода. это, пожалуй, самая странная аномалия: чистая родниковая вода.
теперь всё: оружие, еда, вода и цель – тот минимум, что создаёт сталкера. но уйти, оставив товарищей спящими – нельзя: слишком велика вероятность даже здесь встретить стаю слепых псов или мерзких, грызущих всё - от плоти до бетона - тушканов.
толкнул «глыбу»: тот медленно открыл уставшие глаза и вскочил, т.к. молния инстинкта сработала раньше, чем тихие слова ставра. диалог был недолгим: почти каждый в Зоне знал, что убеждать этот сталкера бесполезно – легче убить (если, конечно, хватило бы сил и умений).
он ушёл.
«глыба» безумно хотел уснуть. но не мог: закрыть глаза – и умереть – не входило даже в его безумные планы. он поднял «гнома», «сало» и «незнакомца» – нужно идти в бар. солнце уже взошло и музыка манила в даль.
но сначала – отдохнуть, выспаться и продать артефакты.
ставръ перешёл по пыльной дороге, оставил позади небольшой мост... – и внезапно услышал едва различимые шаги. мгновенный удар миллионов цепких толчков по нервам – и уже лежал в небольшой канаве: конечно, радиация здесь сильней, но три «пузыря» надёжно окутали тело невидимой пленкой, не подпускающей альфа-частицы к коже.
из-за деревьев показались четверо в чёрном. «мародёры», - мелькнуло в голове.
два обреза, «калаш» и, странно, «вал» – редкое оружие в таких руках.решил пропустить не нужный бой и затаил дыхание. мародёры повернулись спиной и продолжали путь.
и вдруг, резко остановившись, обернулись, посмотрев прямо ему в глаза. мгновение и он понял: сзади, в двух метрах, стояла химера, слишком огромная даже в сравнении со своими собратьями. «но это невозможно – здесь её просто не может быть…!».
даже опыт и хладнокровие не могли замедлить сердцебиение. выступил пот: химера исчезла столь же внезапно - через секунду держала в зубах обрубок от тела одного из группы. трое других, не понимая, что происходит, бросились россыпью по дороге: это спасло двоих. части второй пары остались на обочине. свежину понесла детям: сочное мясо нужно для наращивания мышц, за счёт которых химера может совершать безумные прыжки и одним ударом разбивать даже толстостенные стальные шлемы. на большой земле только бурый медведь мог сравнится с ней по мощи удара, но и то – лишь с молодыми и неокрепшими особями. здесь же вообще не было равных.
он лежал еще минуту. медленно встал. осмотрелся. подошёл к большей половине человечины и понял, что его спас только случай: плащ мародеёра был пробит на спине, но не зубами химеры – рана от свд или сву.
кровь, сочившаяся из ублюдка, и ветер, бьющий в нос самому страшному хищнику, отвлекли внимание и дали один шанс. «сильным всегда везёт», - и он посмотрел ещё раз по сторонам: «чёрные» скрылись где-то в просторах Зоны.
ветер уже бил сильнее: нужно искать скрытное место. ночлег.
неподалеку стоял заброшенный дом, возле него комкались развалины, которым повезло меньше. нужно было отдохнуть и продумать путь до конца.
протяженность зоны – от 40 до 100 кв. км.: установить точнее было сложно, т.к. мерить мог только пройденные тропы, а они включали множество пространственных аномалий, которые слишком искажали данные. были карты военных со спутника: но он знал, что они хороши только на кордоне, да и то лишь как наживка для новичков. «долг» и «свобода» тоже не отставали от времени и сделали собственные чертежи, которые, впрочем, отличались неточностями и чересчур большими погрешностями – зона не любила, когда кто-то желал подчинить её законам детерминации.
но самое главное – пройти вдоль забора было совсем нереально: слишком много постов, аномалий и скоплений мутантов.
нужно действовать по-другому – точечно: аномалии сдвигались примерно раз в 72 часа из-за выбросов, взаимодействия друг с другом и нормальными полями, в первую очередь – гравитацией.
мутанты мигрировали ещё чаще, хотя, попадая на новое место, не покидали условно очерченной территории (как он понял с годами – из-за ориентации по электромагнитным полям).
блокпосты? тут просто – их уже обошёл: где-то за деньги, где-то через знакомых, где-то просто лазутчиком ночью. впрочем, для него это был самый ненужный пункт: бытие зоны никогда не даёт простых ответов на простые вопросы.
наверное, на это потребуется целая жизнь:… но кто теперь поторопит его?
разве что сама зона.
веки опускались. кисти отяжелели. дыхание замедлилось. – хотелось спать.
он подпер дверь каким-то старым комодом: от удара химеры не спасёт, но этот зверь никогда не лез в дома; а кровосос ни за что не подойдет, если чувствует запах не крови, а более сильного мутанта – именно поэтому в боковом кармане уплотнённой металлом куртки лежал талисман – лапа первой убитой сильнейшей хищницы зоны. ставни же много лет оставались запертыми.
он положил руки на винтовку, голову – на рюкзак. и уснул: странно, но из всех старых, а значит – опасных, привычек осталась только одна – засыпать резко и глубоко...
Часть II - https://golos.io/stalker/@menaskop/stalkery-eshyo-spali-chast-ii