Снег

(Эльдару Рязанову)

Снег - возвращенье в монохром
Газетной чо́порной страницы.
Молл припоро́шен, как горком
На фото из передовицы.

В такой же снежной белизне,
Слегка скользя по тротуару,
Я шёл совсем в другой стране,
Спешил на утреннюю пару.

Давно забытые года,
Московский холодок январский,
Андроповский проспект, тогда
Он назывался Пролетарский.

Углём, как будто по холсту,
Пейзаж унылого кубизма.
Мир не был щедр на красоту
Во времена социализма.

Кривой плакат с трудом держал
Огромного генсека бремя.
И снег поверх него летал,
Как рябь поверх программы “Время”.

Щемящий запах беляшей
Мне грезился и бутербродов.
Но голод се́нсорный сильней,
Чем недостаток углеводов.

Над скудной бренностью паря,
Душа советского студента
Желала чуда, несмотря
На суть текущего момента.

Чтоб зазвучали над Москвой
Стихи в возвышенной истоме,
Про снежный промельк моховой,
И зимний день в сквозном проёме.

Чтобы казённый этот мир
Вдруг стал уютным и домашним,
И обитатели квартир,
Живущие в панельной башне,

Вернулись с проклятых путей,
Что между Гумом и Пассажем
И стали чуточку добрей
Ко всем, буквально, персонажам.

Забыли про убогий быт,
Про скупость фабрики ГосЗнака,
А тихо, тихо пели бы
Цветаеву и Пастернака.

Чтоб жил советский человек,
Как наша скромная богема,
Запечатлённая на век
На плёнке комбината Свема.

Конечно, это всё - кино,
Искусство перевоплощенья,
Но, Боже праведный, оно
Дано нам было в ощущеньях.

А значит, не кривя душой,
Кино, без всякого сомненья,
Бы́ло реальностью самой,
По букве “вечного” ученья.

Я шёл, промёрзший до костей,
К концу привычного маршрута.
А возле проходных дверей
Там, на ступеньках института

Ты, помню, в рыбие меха,
Неловко кутаясь, стояла.
Меня, смешного жениха,
Нетерпеливо поджидала.

Как мало надо нам порой!
Спешить на лекции зимою
И первокурснице одной
Издалека махать рукою.

Пусть нам, наследникам совка,
Особенно гордиться нечем,
Прав режиссёр, мир жив пока
Он остаётся человечен.

Твои глаза, как талисман,
Хранили жизнь в пространстве этом.
Как будто бы киноэкран
В них отражался тёплым светом.

Всё было так, как будто бы,
Из под мохнатой шапки глядя,
Меня ждала, такая “Надя” –
Моя ирония судьбы.