СТИХИ. Эпические 90-е. Каракалпакия. Уж туды её в качель…

Поэты - люди ярких эмоций и тонко организованного душевного пространства. Мы готовы предоставить вам площадку для публикации ваших закодированных в буквы и смыслы творческих порывов!

Когда оттуда выкарабкался (в прямом смысле этого слова – по липовым документам и с… дальше не буду) – с товарищем в лесу отмечаем это дело. У нас в Академгородке – лес везде, это нормально и здорово. Так вот, он и говорит:

– Я свою степень трезвости стал определять очень просто: могу или не могу выговорить это самое слово – Каракалпакстан. Могу – значит, ещё на плаву.

Я улыбаюсь, а он:

– Не, ты не подумай, что всё так просто. Я же тебя, дурака, знаю. Кто на экзаменах в юрфак сочинение в стихах написал? А кто встал передо мной, когда пёс прыгал? – И т. д. в том же духе. Он любил и умел бабахать дифирамбы. Подвох чувствовался, и не заставил себя ждать.

– А знаешь, что у меня в багажнике есть?
– Кто ж тебя знает. Запаска должна быть, но она меня не колышет. Если чего добавить – так у нас вроде хватает всего.

В общем, он вытащил гитару.

– Я же знаю, у тебя чего-то должно быть, такого… Ну, чего не показывал и вроде как не собираешься. Сбацаешь?

– Наливай, это не для записи, сам понимаешь. Но тебе, с кем в школе учился в одном классе, в училище вместе корячились 4 года, и 6 лет за одной партой на юрфаке отсидели – слушай, а чо, мы на одном горшке в детсаду не сидели? Это упущение в биографии!

В тот раз поделился с ним тремя вещами, которые были написаны для отъезжающих на Родину. Провожали дружно, с уверенностью, что всё это бл*во и для самих скоро закончится. Почему не записываются? Во-первых, это вещи шуточные. А во-вторых, и это главное, их до конца понять могут только те люди, которые были рядом. Для других это будет что попало. Ну, да, при исполнении все довольны были. Это как кино про себя посмотреть.

Ладно, перейдём к песенкам. Первая – это про Семёна. Всё правда, как и в других. Для Сени я подготовил – как это называется? Короче, на память – корочки с большим фото, со словами, с подписями всех офицеров и прапорщиков нашего дружного "водолейного" батальона.

Немножко пояснений: Семён заканчивал ликбез в Питере, был двухгодичником, всегда целовал руки женщинам, больше всего любил побазарить о Библии и Карнеги. Когда узнал, что я и начфин поступили на юридический – визжал от восторга. Свою жену всегда представлял как "Знакомьтесь, это моя моя первая жена!", в общем, всего не переведёшь и не растолкуешь. Говорю же, это до конца может быть понятно тем, кто был рядом.

Прощальная Семёна

В квартире №10 ходят все взад-вперёд:
Семён сегодня с армии линяет.
Поскольку гарнизон Тахиа-Ташский не умрёт,
а Крымская республика страдает.

Уходит навсегда Семён к родным берегам
с тревожным образцовым чемоданом,
оставив поцелуи на руках у всех дам
и должность молодому капитану.

Воспетый в сотнях песен как мошенник и вор,
Симэн был очень добрым человеком:
про Библию с Карнеги он любил разговор
и мыслил в миллионах и парсеках.

С рождения сугубо как гражданское лицо,
себя готовил Сёма к жизни светской.
Но вот, переступив ликбеза Питера крыльцо,
вдруг стал военнослужащим советским.

Остались за спиною безмятежные года
и Питерское пиво с сухарями.
И братская Монголия по-братски обняла,
доверчиво вручив склады с ключами.

Мясной король Симэн
освоил быстро эту роль
и никогда не ссорился с законом.
Однако для друзей
был установлен свой пароль –
поэтому дружили все с Семёном.

Имея в подчинении так много разных дам,
Симэн по долгу службы дон-жуанил.
Когда ж настало время
рассчитаться по счетам,
на верх угла семью свою поставил.

Два сына на руках от своей первой жены
важнее, чем обязанность по службе.
Тут главное – не спутать, кому дарить цветы,
кому дарить мороженое нужно.

Потом произошёл
в служебной жизни поворот,
но не дай Бог считать его за горе.
Ведь беспартийный Сеня
был в душе патриот, –
он бросился спасать чужое море.

Страна Каракалпакия давно его ждала,
забыла только хату предоставить,
а тут ещё понос и дикая жара,
и невозможно что-либо исправить.

Но Сеня не такой простой,
как кажется сперва.
Здоров, как среднештатовский бизон.
Закалка Петербургская, конечно, помогла –
из положенья с честью вышел он.

Заменщик отказался заплатить по векселям,
пообещав разбить очки Симэну;
но тут же был наказан, получив по соплям,
оставив свой автограф во всю стену.

Вообще Семён всегда
добропорядочным был,
он уважал поэтов и юристов.
Промеж своих он юмором
в штанах коротких слыл
и очень осуждал ГэКаЧепистов.

Пришлось в процессе службы,
однако, пострадать,
и Анна Александровна не права:
Семёна невозможно ни сломить, ни запугать.
Мужчина в юбке очень своенравна.

А тут ещё на хуторе произошла беда:
средь бела дня – ну прямо нападение.
Верблюд – ну просто изверг,
негодяй и сволота,
хотел Семёну спортить настроение.

Да только поздно понял, – не на того напал.
Семён с земною жизнью распростился,
без БСЛ в песок себя он быстро закопал, –
стыдясь, корабль пустыни удалился.

Победу одержав, закончил свой боевой путь
соратник наш, товарищ по оружию.
Уходит на гражданку,
чтобы к фермерам примкнуть,
исполненный доверия и мужества.

В квартире №10 мы сидим за столом:
Семён сегодня с армии линяет,
поскольку Туркестанский округ скоро на слом,
а Крымская республика страдает.

Стихи впервые опубликованы здесь

Тахиа-Таш, 18.03.1992г.

Вторая песенка — в следующем посте...

С уважением, @svibor

Анонс

Автор: @svibor
Редактор и публикация: @ladyzarulem
18.05.19