Просветление. Эпилог.

Часть 0
Часть I
Часть -I от конца

IV

Именно тогда стали происходить самые странные и необъяснимые вещи. Я знал, что мертв, но не знал, когда собственно это случилось. Может быть, я умер здесь, пять минут назад, а может быть – прошли уже годы… Дедушка тоже не мог мне этого объяснить, поскольку и сам не знал. Я абсолютно точно был мертв! Мне не хотелось есть, не нужно было спать, но с другой стороны я мог чувствовать свое тело, я не был просто облачком с крылышками!

Дед объяснил мне, что каким-то способом ввел меня в такое состояние, в котором я могу полностью управлять собой – я мог мгновенно перемещаться из одной точки пространства в другую, если это было мне нужно, мог становиться невидимым для окружающих, я даже мог чувствовать вкус!!! Люди на улицах не шарахались от меня с криками, со мной здоровались и прощались, пожимали руки – я чувствовал тепло человеческого тела. Я мог делать все, абсолютно все!!! 

Что-то, конечно, изменилось, было не так, как в жизни, но постепенно я приходил к выводу, что такое мое состояние – высшая форма бытия! Можно сказать, что я тогда был почти счастлив, и только одно меня смущало – я не мог или не хотел возвращаться в родные края. Дедушка везде сопровождал меня и объяснял, как пользоваться моими новыми способностями. Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я покинул дом.  Похоже, я пребывал в таком безмятежном состоянии несколько недель, а может быть и месяцев, но именно тогда дед поделился со мной своей идеей…

V

Высшая форма существования.… Что будет, если люди узнают об этом, что если таких как мы станет больше.… Эта мысль потрясла меня – наши возможности не ограничены, почему же не поделиться этим благом с окружающими, насколько прекраснее станет мир!!! Так, по крайней мере, мне тогда показалось! Дело в том, что дед мог, как он это называл, «просветлять сознание» обычных людей. Как он это делал, я не знал и, в общем-то, для меня это было не так уж важно, ведь его метод работал, я был тому «живым» примером. Желание осчастливить всех вокруг захлестнуло меня с головой! Я действительно хотел как-то помочь другим осознать то, насколько безграничны возможности разума, наивный, я от всей души в это верил.

Дни складывались в недели, время текло незаметно. То, как мы доносили свое знание до окружающих нас людей не так уж и важно, некоторые соглашались на «эксперимент» – дедушка открывал для них невиданные доселе горизонты сознания, другие считали нас ненормальными и побаивались. Над нами никто не был властен, мы были по-настоящему свободны. Так незаметно пришла весна, может быть и не первая после моей смерти. 

Весенняя ночь так располагает к прогулке! Тысячи звуков, что выползли на свет после зимы, наполняют весенний день, но к вечеру затихают. Затихают лишь для того, чтобы с новой силой обрушиться на грядущий день. Но ночь тиха и величественна, на улице прохладно, ветер заставляет прохожих поднимать воротники и прятать руки в карманы. Люди спешат по домам, их ждут будничные заботы, этот убогий ритуал – приготовить ужин, уложить детей спать, вечером по телевизору покажут футбол.

Я брел по ночному скверу. В последнее время я начал замечать, что все вокруг изменяется, идет как-то не так, какая-то фальшивая нота появилась в этой великой симфонии бытия. Я смотрел в глаза людей и читал в них что-то недоступное даже мне, но что это было, я не знал. Ночь была прекрасна, небо было в тучах, деревья покачивались, играя с ветром, и своими тенями выводили на влажном асфальте причудливые узоры. Скоро должен был пойти дождь, гроза уже буквально висела в воздухе. 

Когда грянул первый раскат грома, и дождевые капли с шумом обрушились на землю, я поднял голову и остановился. Я застыл на месте – стараясь не закрывать глаза, я смотрел на струи дождя, которые, падая с неба, успевали прожить целую жизнь и с неистовой силой разбивались о землю. Надо мною в черной вышине витало нечто великое, что-то недоступное для понимания, но именно это что-то заставляет нас гордиться нашим миром! Я простоял так достаточно долго, опустив глаза, я увидел под деревьями молодую парочку.

Им было, наверное, столько же лет, сколько было бы мне. Первые весенние листочки были слабым и ненадежным укрытием от обрушившейся стихии. Струи воды текли по их лицам, но их это вряд ли заботило. Он обнимал ее так страстно и так нежно, его губы ласкали ее шею, она, запрокинув голову, точно так же как я минуту назад, смотрела в недосягаемую высоту. Я видел их лица, видел, как его руки опускались и поднимались по ее бедрам, как их губы соединялись в экстазе, и снова она обхватывает его за шею, и снова он проводит рукою по ее коротким волосам, по мокрой от дождя щеке.

Я был в оцепенении, они засмеялись и убежали продолжать свой танец любви, а я остался мокнуть под проливным дождем – я слишком многое понял за эти короткие минуты, осознал слишком многое для своего «высшего состояния»… Эта банальная сцена открыла мне глаза – в ней тоже была сила, которую не всем дано ощутить, великая сила, скрытая в каждом живом человеке.  У этих молодых людей было то, чего у меня не будет уже никогда.

Я думал, что я выше, чем все остальные люди, я думал, что они нуждаются в моей помощи. Но на самом деле я мертв! Я мертв и даже не знаю, где я умер! Может быть здесь – в этом маленьком городишке, или в больнице. Надо мной лежит тяжелая плита, присыпанная землей. На моей могиле растут скромные полевые цветы, осенью они желтеют, их лепестки опадают и грустно разлетаются, повинуясь воле ветра. Иногда приходит смотритель и граблями сгребает с холодной земли желто-бурые осенние литья. Для всех кого я любил и кому был нужен, меня больше нет! Никогда больше мне не знать сладости поцелуя, я не почувствую запах дождя, вкус соленой морской воды. Я больше никому не нужен, я один… Все, что я делал, я на самом деле делал вовсе не из добрых побуждений. Я рассказывал другим о том, что кроется на границе жизни и смерти только потому, что я безумно одинок, это говорила моя обида, моя злость, мой эгоизм! В тихом одиночестве я обречен вечно бродить по этой прекрасной земле не в силах насладиться ее великой красотой.

Я долго стоял под дождем – промокший ангел, утративший свои крылья. Ближе к утру дождь стал слабеть и постепенно закончился, тучи немного разошлись, на востоке небо стало светлеть – начинался новый день, и тогда я ушел. Навсегда. 

Эпилог

Вот и конец моего повествования. Почему все так получилось? Я не знаю. Вряд ли нам дано понять ход истории, странную череду событий, которую мы называем жизнью. Я больше не показываюсь людям на глаза, я всегда среди Вас, но не пытайтесь меня разглядеть. Я – то лицо, которое Вы точно где-то видели, но не ломайте голову – все равно ни за что не вспомните, где именно. Кто знает, может быть сейчас, когда Вы читаете эти строки, я стою у Вас за спиной. На мне все тот же костюм. Немного склонив голову на бок, я грустно смотрю на то, как Ваши пальцы теребят уголки страницы.

Говорят, ангелы величественны. Говорят, у них белоснежные одежды, а на своих крыльях они парят над миром и неизменно творят добро. Говорят, на рассвете они собираются на берегу океана и встречают первые лучи солнца, гордо наблюдают то, как для всех кто живет на этой прекрасной земле, рождается новый день…

Когда Вам так говорят – не верьте, потому что я знаю... У ангелов нет крыльев, потому что они не любят выделяться и вообще редко показываются людям на глаза. Никто не знает их имен. На них невзрачные серые костюмы и старые ботинки. У них усталые лица, серые глаза и очень грустный взгляд, потому что ангелы одиноки… И они тоже чувствуют Боль.

2004 г.