[СВОБОДНАЯ ТЕМА] → Практические уроки рыночной экономики в эпоху ваучерной приватизации

1992 год, осень, время приватизационных чеков, называемых незнакомым иностранным словом «ваучер». Чтобы получить эту заветную бумажку номинальной стоимостью целых 10 тысяч рублей, или как говорил фронтмен этой обманной компании Чубайс, «ценой автомобиля «Волга», надо было заплатить 25 рублей – типа, за регистрационные услуги. Заодно, по количеству выданных ваучеров, ещё и пересчитали население, помнится.

Ещё было ощущение, что всё равно обманут, поэтому надо успеть обмануть раньше, чем это может произойти. Практически на второй день после открытия пункта выдачи чеков мы, три Серёги, заняв у матери одного из нас необходимые 75 рублей, отправились участвовать в приватизации.

Народу оказалось не так много, как ожидалось, чеки выдавались в окошках по алфавиту, в моём было человека два, и уже через 5 минут я держал в руках и был готов монетизировать часть причитающегося мне имущества Родины. Недалеко терлись мутные личности. Они с ходу предложили за наши «автомобили Волга» по «две тыщи», мы гордо отказались и пошли искать, где дадут цену достойней. Обойдя директоров и заведующих близлежащих магазинов и столовых, выяснили реальную стоимость наших «ценных бумаг». Она была достаточно обнадёживающей – 6-7 тысяч, и мы с лёгкостью расстались с нашей долей. Вопросов, что делать с полученными деньгами, не было – мы вернулись к пункту выдачи и присоединились к «жучкам»-покупателям.

К нашему удивлению, желающих расстаться с ваучером, не отходя от кассы, было предостаточно, цена предложения в 1-2 тысячи устраивала многих. Совершив несколько циклов покупка-продажа, к вечеру мы имели на руках безумные деньги: 84 тысячи наличными и десяток нереализованных чеков. Голова кружилась от эйфории, бизнес-план был прост, как лом. Отметив успех по-маленькой, чисто символически, договорились впредь воздерживаться и разошлись по домам. Ночью не спалось, строились наполеоновские планы на будущую безбедную жизнь, обязательно где-то в тёплых краях, на морях. Про завод, в сталелитейном цехе которого я перед этими событиями работал заливщиком горячего металла, с зарплатой в 300-400 рублей, тех, ещё, советских, вспомнилось мельком: «А, пусть там дураки за копейки работают , даже увольняться не пойду».

С утра неприятным сюрпризом стало пополнение рядов новыми «жучилами» – так нас назвал мужик, которого не устроила предложенная цена. Было обидно. Второй неожиданностью была цена, обрушенная вчерашними безотказными покупателями-директорами. Пришлось искать новых, подальше от эпицентра. Я предложил друзьям разделение труда: они вдвоём покупают, я ищу более выгодных покупателей. Дело опять пошло бодрее. Мы в поте лица «косили бабло» Так продолжалось несколько дней, пока местный рынок ценных бумаг не перестал нас устраивать: продавцы хотели больше, но обламывались, так как организованный к тому времени картель «жучил» следил за ценой предложения, нарушителей били и изгоняли из рядов. Покупатели же насытились и лениво сбивали цену. Было решено искать рынок за пределами города и края. Очень удобен для этого оказался Новосибирск. Поезд туда отправлялся вечером, прибывал утром, обратно – так же. Несколько недель я жил в поездах, но дело того стоило. Минусом было нервное истощение, полученное за это время – я боялся быть ограбленным.

Однажды, возвращаясь из поездки, я проехал мимо своей станции и проснулся уже в Казахстане, под Семипалатинском. Весь день ушёл на возвращение домой. Приехав к вечеру, я попал на поминки. Поминали меня. Отматерившись и высказав всё, что обо мне думают, друзья решили, что надо поменяться ролями. Мои возражения и аналитические выкладки о перспективах рынка и предложение закругляться с «бизнесом» одобрения не встретили. Следующим вечером, закупившись «под завязку» ваучерами, в Новосиб поехали они. Через сутки, утром, я встречал поезд, но Серёг не было. Я подумал, что им не удалось быстро реализовать партию бумаги и они решили задержаться.

Через сутки один из Серёг приехал. Вот что он рассказал: «Мы приехали и пошли, как обычно, по директорам. Нормальной цены почти никто не давал. Решили вернуть хотя бы своё, но и тут «не срасталось». На руках оставалась примерно четверть привезённого. По пути приобрели «сувениры» – китайские автоматические ножики с выскальзывающим из рукоятки лезвием. Пружинка там, правда, слабая, в доску не втыкается, утапливается, но прикольные. Тебе тоже взяли, вот, держи... Решили продолжить завтра. Заселились в привокзальную гостиницу, взяли «пузырь», выпили, Серёге захотелось большой и чистой любви и он пошёл искать её на вокзал. Короче, там омоновцы в штатском куда-то ехали, тоже пьяные были. Что они не поделили, не знаю, но Серый одному из них эту игрушку в бок воткнул, и пружинка не сломалась, хорошо, не насмерть. «Закрыли» Серёгу. Чё делать будем?»
Серёгу мы выкупили, через адвоката. Всё, что «заработали», отдали, в аккурат хватило. Потерпевший от претензий отказался, дали Серёге 3 года условно. Через 12 лет он погиб глупейшей смертью. Второй Серёга жив. Мне пришлось вернуться на завод, благо, не уволили по статье, поржали над «буржуем» и простили. Скоро зарплату начали выдавать «тысячами». Ох, как росли цены, жуть! Законы рыночной экономики, усвоенные нами на практике, гласят, что богатыми мы никогда не станем. В «бизнес» с тех пор не тянет. А что такое криптовалюта, кстати, не подскажете?

Октябрь-ноябрь 1992 года, г. Рубцовск

Автор: @jonah
Редактор: @ladyzarulem
Публикация: @karavai
Дизайн: @sxiii