Знакомлюсь с историей семьи – прадедушка. Часть 2
Знакомлюсь с историей семьи – прадедушка. Часть 2
Продолжаю знакомится с моим прадедушкой, и пишу для вас биографические данные записанные им самим. С первой частью этой истории можете ознакомится тут
В прошлый раз я остановился на том, что моего прадеда ранили, и его товарищи оттащили в копну жита где он пробыл двое суток.
«Когда все затихло, я перебрался на болото, в кустарники, и там пробыл примерно дней пятнадцать, питаясь горохом, который размачивал в носовом платочке в болотной воде. Горох добывал ночью, выползая к камышам. Здесь же, на болоте, я сжег все документы, включая партбилет.
Когда нога немного окрепла, при помощи палки, я стал ходить. Переправился через реку Сула и направился в сторону фронта. Но это мне не удалось так, как приходилось идти все время степью, обходить большие дороги, к тому же, рана на ноге плохо заживала. Меня четыре раза задерживали во время облавы, но мне удавалось каждый раз убежать с конвоя. Т.к. хорошо знал и видел, что если попаду в лагерь, то неминуемо умру от пыток и голода.
В начале декабря тысяча девятьсот сорок первого года, я был уже на Донбассе. Будучи плохо одет и обут я вынужден был прекратить хождение и направился в село Вознесенка, которое находится в Старобешевском районе Сталинской (ныне Донецкой) области, где проживал мой тесть, Никанор Николаевич Раев. Здесь я и остановился и проживал до прихода красной армии, то есть до сентября тысяча девятьсот сорок третьего года. Работал в колхозе (общине). За время проживания в селе я познакомился с патриотами родины Ляшинко А., Богалюб И., Полтавский И., Марик А.. И мы проводили устную пропаганду среди селян. Материалом служили все возможные листовки и газеты, которые сбрасывали с самолетов. Приходилось доставать их через меняльщиков. А также приходилось пользоваться и областной донецкой газетой, «вытрушивая» из нее всю «шелуху» и находить слова которые говорили о героизме партизан и боевых подвигах красной армии. Этим самым держали население в курсе событий советской страны и всегда ставили в тупик тех кто старался извратить действительное положение.
С приходом красной армии в сентябре тысяча девятьсот сорок третьего я сразу ушел в ее ряды. В декабре тысяча девятьсот сорок третьего, по решению госкомиссии отбывал один месяц в семьдесят шестом отдельном штрафном батальоне четвертого украинского фронта. (Штрафной батальон отбывал за то, что попал в окружение). Восьмого февраля тысяча девятьсот сорок четвертого года был освобожден и восстановлен во всех правах и воинском звании. И направлен в распоряжение отдела кадров четвертого украинского фронта, откуда был направлен в двести шестнадцатый дивизион второй гвардейской армии пятьсот восемьдесят девятый стрелковый полк. Где прослужил до июля тысяча девятьсот сорок четвертого года, в должности командира отделения пулеметного расчета и командира пулеметного взвода в звании сержанта. Участвовал в боях на Сивашах, Сапун-гора, в Севастополе и бухта Херсонес. После освобождения Крыма был переброшен на белорусский фронт.
В июле тысяча девятьсот сорок четвертого года был контужен и находился на лечении в эвакогоспитале тысяча сто тридцать два. После выздоровления, по состоянию здоровья, был оставлен при госпитале, в должности инструктора физиотерапии и зав. мастерской. Где и находился до дня победы. В тот период наш госпиталь находился под Кенигсбергом.
Согласно приказу о демобилизации меня должны были демобилизировать в первую очередь. Но меня задержали и я, вместе с госпиталем, поехал на дальний восток, город Свободный. Где и находился до победы над Японией в октябре 1945 г. После чего я вернулся в Сталино к жене и детям.»
Эту объяснительную прадедушка писал для восстановления в партии и, поскольку тогда было не спокойное время, я не думаю, что все было указано точно. Может где-то, что-то и было опущено, но история достаточно интересная.