"Под осенней звездой" Кнут Гамсун [культурные ценности]
Несмотря на несерьезную картинку, я собираюсь создать серьезный контент ))
"Под осенней звездой", бумага, акварель, линер, глюк 10х15 см, мое художество
Поделюсь теми культурными ценностями, которые мне удалось найти и присвоить (не побоюсь этого слова, потому что оно здесь самое важное). Я прочитала тысячи книг (и принудительно, и добровольно), но большая часть прочитанного утекла, словно вода в ручье, не оставив ни следа в душе, ни воспоминания. Эти культурные ценности не были мною освоены, что никак, естественно, не умаляет их ценность. Но остались какие-то песчинки в карманах, записки на манжетах, рисунки на салфетках, точки в бесконечной Вселенной искусства, которые как бы мне принадлежат. Я всегда помню о них, они всегда со мной. Это мои звезды. Или фракталы...
Я люблю фракталы, потому что их можно изучать бесконечно. Они одновременно разворачиваются и наружу и внутрь, и заключают в себе целый мир. Вот таким же образом я изучаю культурные ценности. Раньше мне казалось, что нужно каждый день узнавать что-то новое, то есть - другое. Сегодня дочитал Достоевского, завтра хватайся скорее за Толстого. Досмотрел альбом с импрессионистами, беги скорее изучать прерафаэлитов. Посмотрел русское кино, беги скорее в американское... И так все быстрее и быстрее, больше и больше. А в итоге что?.. Почти ничего.
Но потом вдруг я открыла для себя иной способ познания, когда случайно два раза подряд посмотрела один и тот же фильм, потом я посмотрела его в третий раз и в четвертый. (Это была не "Ирония судьбы", уточню на всякий случай). И тогда вдруг я обнаружила глубину. После этого я стала "ограниченным человеком". Со мной остались только самые близкие.
Кнут Гамсун
Есть авторы, которые проходят с нами через всю жизнь. Для меня таким стал Кнут Гамсун. Это не обязательно означает, что я не расстаюсь с его книгами и перечитала все вдоль и поперек сто раз, нет. Это означает, что я постоянно возвращаюсь. И то, что я читаю вновь, отзывается в сердце теми же струнами. Это прекрасное чувство, словно посчастливилось обрести доброго друга, с которым тебя никогда не разлучит ни расстояние, ни время.
Две книги (дилогия) - "Под осенней звездой" и "Странник играет под сурдинку" - мои самые любимые книги, которые нужно читать прямо сейчас, темной ноябрьской ночью, когда за окном ноет промозглый ветер, и деревья голыми ветками царапают стекло. Когда домашний свет кажется особенно уютным, а горячий чай согревает сердце.
«А шелест леса прекраснее всего, что есть на свете».
Дальше я прикреплю фрагмент из книги. Может, у кого-то, кто его прочтет, сердце так же откликнется.
«Нехорошо со стороны капитана просить, чтобы бог простил его — как сам он ему прощает. Это лицедейство, не более. Странник, у которого не всегда есть пища и питье, одежда и обувь, кров и очаг, испытывает лишь мимолетное огорчение, когда все эти блага оказываются ему недоступны. Не повезло в одном, повезет в другом. А если даже и в другом не повезет, нечего прощать богу, надо брать вину на себя. Надо подпирать судьбу плечом, вернее -подставлять ей спину. От этого ноют мышцы и кости, от этого до срока седеют волосы, но странник благодарит бога за дарованную ему жизнь, жить было интересно.Вот как я мог бы это сказать. К чему все высокие запросы? Что ты заслужил? Бонбоньерки со сластями, которых алчет лакомка? Хорошо. Но разве ты не мог каждый божий день созерцать мир и слушать шелест леса? А шелест леса прекраснее всего, что есть на свете.В кустах сирени благоухал жасмин, и я знаю человека, который испытывал радостный трепет не только от жасмина, от всего — от освещенного окна, от беглого воспоминания, от самой жизни. Пусть его потом изгнали из рая, но разве он загодя не был вознагражден за свою потерю? И вот как еще: Право жить есть такой щедрый, такой незаслуженный дар, что он с лихвой окупает все горести жизни, все до единой. Не надо думать, будто тебе причитается больше сластей, чем ты получил. Странник отвергает подобный предрассудок. Что принадлежит жизни? Все. Что тебе? Уж не слава ли? Тогда объясни, почему. Не след цепляться за «свое», это так смешно, и странник смеется над тем, кто смешон. Помню я человека, который все боялся упустить «свое»; он начинал растапливать свою печь в полдень, а разгоралась она к вечеру. И человек боялся покинуть тепло и лечь в постель, он сидел всю ночь, а другие вставали поутру и грелись у огня. Я говорю об одном норвежском драматурге. Я неплохо постранствовал по дням своей жизни, и вот я поглупел и отцвел. Но до сих пор нет во мне присущего всякому старцу убеждения, будто теперь я стал мудрее, чем был некогда. Надеюсь, что мудрость так и не осенит меня. Мудрость есть признак одряхления. Когда я благодарю бога за жизнь, то причиной тому не высшая зрелость, которая приходит вместе со старостью, причиной тому любовь к жизни. Старость не дарует зрелости, старость не дарует ничего, кроме старости».
Кнут Гамсун. «Странник играет под сурдинку»