"Посиделки у камина": Сегодня у нас в гостях @ohlamoon с одесской зарисовкой "Простые люди"

Иллюстрация @konti

Представляем вам новую постоянную рубрику "Поэзии Голоса" – "Посиделки у камина".

Бревенчатый дом. Треск сосновых полешек. Неяркий, уютный свет пламени. И два удобных кресла. В одном из них расположился наш сегодняшний гость @ohlamoon

И мы ведём неспешный разговор.

Когда вы впервые начали писать? Что послужило толчком?

Писать я, как и многие из нас, научился в школе. А вот сочинять разные небылицы – это с самого раннего, детсадовского возраста. Был со мной такой случай. Моя мама гладила кучу белья, а я, маленький шкет, чтобы ей не было скучно, стал рассказывать сказку про Конька-горбунка. Она закончила гладить, принялась за готовку – я следовал за ней по квартире и не замолкая, без перерыва продолжал говорить, говорить, говорить... По её словам, прошло часа четыре. Она уже выгладила бельё, приготовила обед, вымыла пол, заштопала что-то из одежды, протерла пыль и практически не слушала мои россказни – думала о своём. А потом вдруг прислушалась, а там: «…и полетел Конек-горбунок на Луну к Гагарину, а там их поджидали Кащей Бессмертный и Иван-дурак...»

Затем, уже в школе, у меня были пятёрки за сочинения. А вот русский язык так и не стал моим любимым предметом))

Что вас вдохновляет в жизни?

О, если бы я знал, что может вдохновить меня в жизни! Я бы только и делал, что вдохновлялся! Шучу. Убедился, что хорошим вдохновителем является любовь. От неё – всё. Причём не только любовь к кому-то, а любовь к своему делу. От копания могил до работы акушерки, от строительства домов до пения в хоре – везде нужна любовь. Если не любишь своё дело, не будет и вдохновения, а значит, не будет и качества. И такая работа не нужна никому.

Ваша самая характерная черта?

Добрый я, но вспыльчивый)) Торможу часто, но когда что-то усвою, то это исполняю добросовестно и стараюсь делать так, чтобы не подвести кого-либо... А впрочем, я очень недоволен собой. Берусь за многое, но часто не довожу до конца начатое. Учусь у жизни жить.

Что вы больше всего цените в друзьях?

Чеснок. То есть – честность. Даже если хочешь предать – скажи сразу, чтобы человек был готов. А вообще, Высоцкий всё спел в своей песне «Я не люблю».

Ваше определение счастья?

Раньше я думал, что счастье – это здоровые родители, дети, жена, уют, камин с креслом-качалкой, клетчатый плед на коленях, толстый кот, спящий на столике рядом с бокалом Town Branch Bourbon под музыку тягучего блюза... Ничего подобного. Настоящее счастье в моём понимании – когда делаешь кому-нибудь что-то полезное, приятное, хорошее. Причём даже врагу. Я однажды это испытал. Внутри так хорошо, такой кайф! Крылья вырастают))

Что такое поэзия для вас?

Я не считаю себя поэтом. Поэты – это люди особые, ранимые, с обнажённой душой.
А я просто, подбираю рифмы... Да и стишки у меня получаются корявые, неудобоваримые...

У меня есть по этому поводу стихотворение. Я приведу его окончание:
Поэтов штучных мало, к сожалению.
Писак – навалом, этим Божий свет не мил..
Он мыслит так: «Я гениален без сомнения!»
Забыв, что сам Христос стихами говорил...

Каждое произведение содержит в себе какой-то посыл. Какие истории/стихи хотите писать вы? О чём они?

Я давно задумал написать книгу, только не о разных вымышленных или исторических персонажах, а о своей жизни – она у меня была разная, насыщенная и очень интересная))
Кое-что я уже опубликовал, но это были сырые рассказики... Есть задумка взяться за этот проект серьёзно, чем я сейчас и планирую заняться. Подобную книжку писать легче – сам прожил, а пишешь от другого имени))

Что вы нам сегодня расскажете?

Это эссе написал под настроение, повеяло одесским колоритом – и потянулся за пером и чернилами)). Писал, как чувствовал. Ну впрочем, как всегда, стараюсь не лукавить и быть искренним. Прошу не быть слишком серьёзными, читая это несерьёзное повествование. Надеюсь, кому-то оно понравится.

Одесская зарисовка. Простые люди

Сашко отчаянно кашлял. Весь дом на Гамарника сотрясался от его натужного, сухого кха-кхааа-га-кха!

Через два дня не вытерпела мадам Гохран и заявила во двор, выйдя на балкон своей комнаты:

– О Боже! Может, кто даст этому парню взаймы шо-нибудь от кашля? У меня от него повышается в голове..

– Мадам Гохран, с вашей фамилии могут повысится только ставки на катране у Зельцера, – это вечный студент Левензон отозвался снизу. – Я вчера дал Сашку три аспирина, но, похоже, он съел их зараз и не запивая.

– Товарищ Левензон, мы все свидетели за ваши таблетки. На них было столько пыли! Эти пилюли не доела ваша прабабушка Ева?

– Вы таки ясновидящая или играли в кино мамашу, потерявшую коляску на Потёмкинской лестнице с моей бедной Евой?

– Мне 42!

– Об этом знает вся милиция от Аркадии до Слободки!

Опять раздался надрывный кашель Сашко.

– Кстати, товарищ Левензон, вы сегодня ходили за скумбрией к Мише? Шо плохого скажете?

– Свежайшая, мадам Гохран... Ой, я извиняюсь – никак не могу привыкнуть к вашей фамилии... Как же он бедный, кашляет! Глядите, к нам поднимается доктор! Это наверное к Сашку.

– Здравствуйте, вам здесь, Макс Соломонович! Вы идёте избавить нас от этой Иерихонской трубы?

– Доброго здоровьица, Левензон! Меня вызвала к нему мадам Гохран ещё вчера, но случилось таки несчастье – у меня развалились единственные туфли. Пришлось идти к сапожнику Якубу их чинить. Этот биндюжник Якуб хотел сделать из них штрудель, а не туфли. Я сказал ему: "Мне надо идти быстрее к больному Сашко". И что вы себе думаете за ответ Якуба? Этот пролетарий отвечает, что подошва на моих туфлях не подошва, а кардон и что через пять лет у меня будет холодно в ногах! Как будто, старый Макс не знает, что холодно в ногах у меня будет сегодня, если он завтра не починит мои туфли!

Сверху опять раздался громогласный кашель Сашко.
Макс Соломонович тяжело отдышался после этой тирады и стал подниматься по лестнице выше.

– О! Доброго здоровичка, мадам Гохран! Как поживаете после налёта милиции во вторник на ваше заведение?

– Макс Соломонович, и чъто?

– Вы мне будете рассказывать за ичъто?

– Я же вас просила, доктор. Здесь строгие ухи за каждым примусом...

– Хорошо, мадам Гохран, ну и вам за меня громко не разгоняться.

Слышно было, как старый доктор отворил дверь к страждущему Сашко. Снизу опять раздались голоса на лестнице:

– Мадам Гохран, шо вы себе думаете – Макс Соломонович сможет вылечить Сашко?

– Он может вылечить даже любого босяка с дюковского сада... Кстати, если вы, Левензон, пойдёте ещё раз за скумбрией к Мише, возьмите мне одну рибу. Я сделаю из неё салат! Шо вы не кушали мой салат из скумбрии? Хорошо, Левинзон, вы мне только её принесите и такой цимес вы не забудете даже в аду..

– Я отдам вам сегодняшнюю скумбрию. Когда можно будет попробовать ваш цимес?

... Вечером, все трое сидели у Сашка. Ели чудный салат из скумбрии. Вечный студент сбегал в аптеку за лекарством, Макс Соломонович сетовал на сапожника Якуба и желал скорейшего выздоровления Сашку, а мадам Гохран, чуть раскрасневшаяся от сливовой наливки, всё подкладывала мужчинам кусочки и думала о чём-то о своём..

Славные, милые люди...

Редактор: @amidabudda