[Проза] Поручение (окончание)
Автор: @ondantr
Редактор: @nikro
Что же попросил гринго-шериф? Какого рода услугу может оказать полицейскому мальчуган без связей и гроша в кармане?
Случайно ли шериф выбрал первого попавшегося прохожего, или долго ждал конкретного человека?
В окончание рассказа "Поручение" вы найдете свои ответы.
Но зачастую именно ответы порождают новые вопросы...
@nikro
ПОРУЧЕНИЕ
Жилище доктора Кансильо не пришлось даже искать. Когда в поселке всего три десятка домов, ошибиться трудно. Следуя по указке Пабло, я свернул за пожарной цистерной и увидел хвост очереди. Страждущие попасть на прием. И хотя гринго предупредил о пациентах, все же я немного замедлил шаг, рассматривая людей. Тут были рабочие с черными от въевшейся в кожу смазки руками, фермеры в широченных, как у меня, шляпах, пожилые бабули, дарящие улыбки щербатыми ртами, дети, ревущие на руках своих родителей. Человек, верно, сто или даже больше. Вряд ли в Эль-Пасо могло проживать столько нуждающихся в помощи. Доктор, как мне сказал Пабло, принимает не первый день. А это значит, что большая часть людей приезжие, как и я.
Плохая мысль! Я крепче сжал сумку с посылкой, которую должен был доставить неизвестному коновалу.
Вместе с приступом внезапной изжоги снова возник вопрос, почему он выбрал меня, и припомнились успокаивающее слова Пабло-Гарри: «Ничего незаконного, мечико. Никаких наркотиков или оружия. Всего-то несколько папок и письмо. Итак, сначала отдай конверт. Когда Кансильо прочтет, спросишь вежливо: “Все ли вы поняли, сеньор?” Если он ответит “нет”, тогда отдай посылку. Будет спрашивать “зачем”, “почему” скажи, что это от его знакомых. Там нужные ему бумаги, малыш. Клиника действует уже неделю, а документы собраны были не все».
И вроде бы гладко, да не сходится. К чему сидеть и ждать незнакомого парня, если можно, потратив меньше пяти минут, все уладить самому?
Солнце доставало даже через шляпу, ветер раскаленным языком слизывал пот с висков.
«Может, они в ссоре?» – ухватился я за разумное объяснение. – Или гринго не хочет идти через толпу. Ботинки боится запачкать. Да мало ли здесь может быть причин?»
Нельзя поступать как папаша: брать плату, а потом не выполнять своих обязательств. Я это усвоил давно. Давай, Антонио! Всего-то и надо, что войти, отдать бумаги и вернуться за деньгами. А потом на станцию и – здравствуй, Мехико!
– Почта для сеньора доктора! – гаркнул я и нырнул толпу. Волшебные слова возымели действие. Люди расступались и даже стали подталкивать меня в спину. Очень скоро, миновав распахнутые двери с новенькой вывеской «Доктор Кансильо», я окунулся в потную духоту старого дома.
Внутри народу было поменьше. Сидели только на скамьях – пустовавшую стойку с табличкой «Администратор» и подоконники не трогали. Пахло свежей краской и деревом. Откуда-то доносилась тягучая мелодия блюза. Запинаясь, в углу тарахтел старый вентилятор.
– Доктор Кансильо здесь принимает? – обратился я к подвижному толстячку-гватемальцу с повязкой, прикрывавшей правый глаз. Судя по ощутимому запаху навоза, он был то ли пастухом, то ли рабочим на ферме.
– Да, – гватемалец указал на третью дверь по коридору. – Только тут очередь.
– Вижу, – я повысил голос, чтобы мне потом не повторять для всех снова и снова. – Но я посыльный. Мне не нужно лечиться.
– Я тоже могу взять сумку и сказать, что почтальон, – неожиданно уперся толстячок и больно ткнул меня пальцем в бок. – Видок у тебя как у что ни на есть самого больного!
– Да все у меня в порядке! Просто худой, – немного обиделся я – А письмо у меня правда есть.
Я залез в сумку и продемонстрировал конверт.
– Ну и…
– Молодой человек, – этот негромкий усталый голос привлек тем не менее общее внимание. В наступившей тишине я повернулся и увидел, как из указанной мне ранее докторской двери выглядывает морщинистое лицо.
– Да, да, я к вам обращаюсь. Тот, кто назвался посыльным. Давайте быстрее. У меня еще масса работы.
Немного робея, я прошел через холл и проскользнул в приемную.
Здесь пахло лекарствами, чистотой и чем-то неуловимым, что иной раз чувствуешь в поле после грозы. Солнце, заглядывающее через громадное окно, освещало добротный стол, пару стульев, кушетку и чуть-чуть не дотягивалось до ширмы в углу.
– Молодой человек, я повторяю: у меня много работы.
Доктор Кансильо тоже оказался гватемальцем. Умные глаза цвета небес были чуть искажены толстыми линзами очков, все лицо, словно кора многовековой секвой, изрезано морщинами, кисти рук в пятнышках старости. А вот зубы прямо как у гринго. Крепкие и сахарные. Их он и оскалил в зевке, протянув мне руку.
– Ну, давайте уже.
– Да, да, конечно, – отдав конверт, я, как и было велено Педро, остался ждать, пока доктор не прочитает письмо. Между тем, едва пробежав глазами пару строчек, Кансильо оторвался от бумаги и ошеломленно присел на краешек стула. Высохшие русла морщин на его лбу вмиг наполнились потом.
– Не может быть… – прошептал он. – Нашли…
– С вами все в порядке, сеньор доктор?
Доктор перевел на меня невидящий взор и помахал письмом в воздухе. Левый уголок его рта мелко-мелко подергивался.
– И вы меня еще спрашиваете, в порядке ли я?
Какую же свинью вместе со мной подложил Пабло-Гарри, что такого достойного человека, того гляди, удар хватит. Я тяжело вздохнул и снял шляпу. Наверное, придется все объяснить.
– Простите сеньор, я только посыльный. Честное слово. Я в Мехико ехал на поезде и спрыгнул на вашей станции. А тут этот гринго. Возьми, мол, посылку и отнеси. Накормлю, денег дам. Я и согласился. Не взыщите. Может, позвать кого?
Кансильо жестом дрожащей руки велел мне замолчать. Затем разорвал письмо в мелкие клочья.
– Передайте им, молодой человек, что я отказываюсь. Пусть делают что угодно. Мне терять нечего.
– Не понимаю, о чем вы говорите, сеньор, но я передам. Извините, что расстроил вас.
Я взялся за дверную ручку, когда вспомнил о посылке, которую должен был отдать, если доктор скажет «нет». И тут меня накрыла волна праведного гнева. Теперь я точно знал, что американец соврал мне – никаких бумаг он передавать и не думал. Небось, очередная гадость, которая еще больше подкосит доктора. А раз так, пошел этот Пабло-Гарри к дьяволу! В одном папаша был прав – гринго всегда врут.
Я сжал кулак и поднял его над головой.
– Так и надо, сеньор, не сдавайтесь. Viva la Revolución!
Мой революционный пыл прошел очень скоро, но было поздно.
Шериф нагнал меня как раз возле расстрелянного дробью указателя с названием города. К тому моменту я уже подумал, что мне повезло. Не вернувшись в бар за обещанной платой, я сразу же дал понять гринго, что что-то пошло не так, и поэтому решил уходить не в сторону Мехико, а в сторону границы. Еще из вагона, неподалеку от Эль-Пасо, я приметил несколько ферм и решил попробовать договориться с местными, чтобы переждать в сарае, пока Пабло-Гарри не угомонится. К сожалению, удача была не на моей стороне.
Старенький форд, обдав меня жарой нагретого железа и клубами пыли, притормозил и хлопнул дверцей. Гринго вылез, держа руку на кобуре.
– Куда же ты собрался, мечико? А как же пятьдесят песо? Или ты решил свалить вместе с посылкой?
Бежать бесполезно – кругом расстилались поля. Да и глупо было это: давать деру, когда ты стоишь в глуши напротив человека, считающего себя президентом и богом в этом маленьком поселке. Чувствуя ужасную сухость во рту, я мотнул головой.
– Нет, что вы, сеньор, я доставил ваше послание, как вы просили.
Несколько тягучих, как патока, мгновений полицейский слепил меня выпуклыми стеклами зеркальных очков, а затем кивнул на машину.
– Садись. Давай-ка поподробнее.
– Может, я так…
– Садись, – приказал гринго таким тоном, что стало понятно: значок он получил не за ловкую ловлю мух за барным столиком. – Покатаемся.
Сняв шляпу, чтобы можно было протиснуться внутрь форда, я присел на горячее, будто адская сковорода, сиденье рядом с шерифом и прикрыл глаза. Вот и все, Антонио. И зачем ты связался с этим гринго? С самого начала все это напоминало дурацкий сериал из жизни наркоторговцев. Надо было просто пройти мимо. А еще лучше вообще не уезжать из своей деревни. Сейчас он отвезет тебя в пустыню, выведет из машины, поставит на колени и выстрелит в затылок. Но самое обидное – за что? За что?!!
Звук открывавшийся дверцы едва не заставил меня подпрыгнуть. Гринго усмехнулся, и тронул педаль газа.
– Ну, рассказывай, мечико, как все прошло.
– Да особо нечего рассказывать, сеньор, – глядя в окно на стремительно удаляющиеся домики, выпалил я. – Как вы и говорили, там была куча народу. Я растолкал всех. Зашел к этому доктору, отдал письмо и посылку. Все.
– Не сходится, – показал головой шериф. – Чего бы тебе тогда было не зайти в бар за деньгами? Люди бегут, когда их совесть нечиста. Что ты натворил, мечико?
Я пытался соврать поскладней, но все мысли разбежались, как потревоженные тараканы, если зажечь свет среди ночи на кухне. Молчание затягивалось.
– Ладно, – решился я. – Я передал письмо – он расстроился. Сильно.
– Еще бы… – за ревом двигателя мне едва удалось разобрать эти слова гринго – И что дальше?
– Я пожалел его.
– Пожалел?
– Да. Решил, что к черту ваши деньги, сеньор, – вот без обид. А чем старого человека до такого доводить, уж лучше вернуться домой.
– Понятно. Надо же мне было среди всех работяг встретить именно тебя, дурака, – Пабло-Гарри клацнул зажигалкой и закурил. Дым здорово ожег мне легкие, но я боялся даже кашлянуть.
Спустя пару затяжек гринго снял очки, и я впервые увидел его глаза. Мутно-зеленые, они, словно болотные топи, грозили мне своей бездонной, вязкой глубиной. Мне казалось, что хуже уже быть не может. Я ошибался.
– А самое главное, Антонио, – ты передал ему посылку?
Вот оно! Главный вопрос. Если я признаюсь, то мне точно хана. Если совру, он все равно обнаружит ее в моей сумке. Ну зачем я оставил этот сверток! Любопытным отстреливают носы! Хотел же вышвырнуть, едва вышел из клиники. Так нет же – решил все-таки покопаться в нем, когда окажусь подальше от Эль-Пасо.
– Конечно, сеньор, – ложь далась мне на удивление легко и гладко, будто за меня врал кто-то другой. – Как вы сказали. Доктор сказал, что пусть творят, мол, что угодно, – мне терять нечего. Я отдал посылку в сеньору Кансильо в руки. Хоть и жаль его было до жути.
Секунды пронзали меня насквозь, как маленькие иглы. В горле отчего-то стоял привкус пороховой гари.
– Это похоже на доктора, – наконец буркнул шериф – Что ж, он сделал свой выбор.
Дальше мы достаточно долго ехали молча. Как я понял, он мне поверил, хотя и не сразу, – а значит, смерть отстала, закашлявшись от развевающегося позади нас шлейфа пыли. Вот только надолго ли?
В моей скучной сельской жизни бояться случалось редко. Что может быть страшного в деревне? Ну, койот нападет на коз, ну, приедут залить воды в закипевший двигатель ребята из банды. А вот еще папаша однажды напился до чертиков и бегал голый с тесаком за курами. Вот и все ужасы за неполных девятнадцать лет. И сейчас, трясясь в старом форде наедине с гринго, который, вполне возможно, хотел меня прикончить, я, пожалуй, отдал бы все, чтобы только оказаться в родном селе и разменять все мои надуманные и невинные страхи на один затянувшийся кошмар этого дня.
– Страшно тебе? – спустя сотни тысяч кактусов за окном, спросил шериф. На мой взгляд, вопрос был глупым и ответ на него очевиден. Видимо, гринго и сам это понял. – Боишься. Я бы тоже боялся.
Он выбил из пачки новую сигарету и снова закурил.
– Вся штука в том, мечико, что доктор сам виноват. Причем при любом раскладе. Давай-ка я, я тебе кое-что поясню.
Можно подумать, что у меня был выбор.
– Итак, вариант первый. Прямиком из дешевых книжек и комиксов. Представь, мечико, что там, – гринго ткнул указательным пальцем в крышу, – за нами давным-давно наблюдают маленькие зелененькие человечки. Или красненькие, как перец чили. А может, они и не маленькие – не суть важно. Думаю, даже ты можешь их вообразить, потому что фильмы про инопланетян крутят тут уже лет сто.
Не понимая, к чему он клонит, я обреченно кивнул.
– И вот однажды одному из ребят, похожих на чили, ударило в голову метеоритом или это просто были запрещенные гормоны – не знаю. Решив, что настал момент спасать копошащихся внизу муравьев, то есть род людской, он похитил биокомплекс универсальной медицинской помощи и отправился на Землю. Натянул шкуру пожилого доктора и – вжих-х! Следишь за моей мыслью? Пришелец украл у своих панацею от всех болезней. И для чего? Для того чтобы спасти побольше таких, как ты.
Похоже, этот малый совсем слетел с катушек. Санта Мария! Да он просто псих, оказывается! Такой не просто убьет, а еще и порежет на мелкие куски.
Гринго сделал последнюю затяжку и отправил окурок в окно. Жаль, что я не могу так же легко вылететь из этой машины.
– Спасать людей, представляешь? Зачем!? Тебе придет в голову помогать термитам или общаться с ними? Мне – нет. Да, они строят интересные дома. Они достаточно разумны и имеют некое подобие сообщества. Но между тобой и термитом огромная пропасть. Прежде всего в развитии и устремлениях. Они просто не оценят твоей помощи, не поймут и, главное, она им может даже навредить. Как? А очень просто. Получив лекарство от всех болезней, наши термиты станут жить дольше, лучше. Но в силу своей полуразумной природы неотвратимо погубят свой дом. Ведь сейчас они идут по пути потребления. А выросшая популяция сожжет и без того скудные ресурсы в мгновении ока. Обидно, верно? Вот и наверху решили так же…
Если закрыть глаза, то можно представить, что я слушаю радио. Есть такой ночной канал, который транслируется из Ногалеса, где читают рассказы с продолжением. Ужастики, детективы, фантастику. Очень интересно и здорово. Жаль, я не мог закрыть глаза. Потому что псих-гринго заметит и…
– …и тогда вслед за нашим доктором выслали контролера. Он должен был найти «благодетеля» и вернуть его вместе с биокопмплеком, то есть извини, мечико, с лекарством от всех болезней. Но тут вышла накладка. К моменту прибытия контролера, доктор успешно окопался в маленьком городке неподалеку от Мексиканской границы и почти всегда находился в окружение больных. Молва разнеслась уже по всей округе – чудо-доктор! Что же оставалось делать бедным пришельцам? Верно, малыш? Только одно: использовать одного из термитов для доставки к доктору Кансильо прибора насильственного переброса на корабль. Ведь явись контролер, даже в маскировке шерифа Пабло, доктор тут же узнал его и снова скрылся от преследования…
Гринго нес какую-то околесицу, но я уже слушал его вполуха. Прижавшись к теплому стеклу вспотевшим лбом, я все труднее удерживал себя в руках. Паника захлестывала меня, как девятый вал, в голове была каша. Термиты, пришельцы… Все это просто бред съехавшего с катушек Пабло-Гарри. Однако за всей этой свалкой мусорных слов горел стоп-сигналом один вопрос: что со мной будет дальше?!
– Да ты совсем не слушаешь меня, мечико, – привел меня в чувство тычок в плечо – Я тут распинаюсь, а ты где-то в небесах паришь. Видел бы ты сейчас свое лицо.
Шериф ухмыльнулся. Я глянул в зеркало над головой и поразился мучнисто-бледной маске собственной физиономии, смотревшей на меня оттуда.
– Понятно. Ты не любитель фантастики. Сразу нужно было догадаться. Вот ты думаешь, небось, сейчас, к чему этот свихнутый рассказывает мне тут байки? Считай, это как с фахитос. Напала блажь просветительства. Или, может, и верно я тут сбрендил в своем Эль-Пасо. Ку-ку-у-у-у! – он повертел пальцем у своего виска. – Ладно, давай я расскажу немного другую историю. Вторую. Хочешь? Она будет короче, обещаю.
«Нет, сеньор. Я очень хочу выйти», – мне хватило смелости подумать это, но не сказать. И шериф снова завел свою песню.
– Давай будем думать, что я сотрудник АНБ, работающий здесь под прикрытием. Наркотрафик, эмигранты... За всем этим Большому Брату нужно следить. И Эль-Пасо очень хорошее место для этого. Тихое, спокойное. Пока не появился доктор Кансильо, мечико. Я тебя не обманул, когда сказал, что моя работа знать все о каждом приезжем. Доктору удалось меня очень сильно удивить. Потому что в моей конторе не было не единой записи о нем. Будто такого человека вообще не существовало. А это странно. Особенно в совокупности с тем, что процент излеченных больных на его приемах приближался к сотне. Я сделал новый запрос – и вот пару недель назад мне на ящик, адрес которого известен лишь в АНБ, пришло подробное досье на Кансильо от неизвестного источника. Пропустив малоинтересные подробности его детства, я узнал, мечико, что доктор изобрел и пытался наладить производство совершенного нового типа лекарства. Той самой панацеи от всех болячек. Представляешь, тысячи лет люди ломают голову, спорят, пытаются хотя бы представить штуку, которая излечит их от всех болезней, а тут какой-то сморчок родом из Гватемалы берет и создает ее. И конечно, закономерно, что все это не понравилось крупным компаниям на медицинском рынке. Сначала они прикрыли лаборатория Кансильо в Неваде, затем пытались убрать, прежде чем он опубликует свое изобретение. И небезуспешно. Доктор бежал, сбивая подошвы и покрышки, но, как видишь, без толку. Бедолагу разыскали и здесь. До сих пор не знаю своего заказчика, но к досье прилагался чек с шестью нулями, если Кансильо исчезнет. И как ты думаешь, что я решил, мечико?
– Не знаю, – промямлил я. За время его монолога я трижды проверил ручку, открывающую дверцу, и теперь настороженно ждал, когда шериф снизит скорость. Дверь была не заблокирована.
– А я думал, это ясно. Так уж выходит, мечико, деньги предпочтительней мира во всем мире или счастья для всего термитника. Тем более, оно невозможно. Да и по-хорошему, не верю я в это лекарство. Может, доктор вообще испытывает его на вас, дураках. А завтра выяснится, что те девяносто девять из ста пациентов умерли через три года после приема этих таблеток. Мало что ли примеров?
Гринго отвлекся, объезжая здоровущую промоину, и я приготовился. Но будто почуяв неладное, шериф тут же обернулся и пригвоздил меня к месту своим болотным взглядом.
– Дальше все банально. Письмо с последним приветом от заказчика. Простак мальчишка, которого запомнили все пациенты, и килограмм С-4 в его сумке, для доктора, если тот кажет «нет». А по-другому он и не мог сказать, мечико, потому что его уже спрашивали раз сто. Вот такая история, – Пабло-Гарри потянулся за зажигалкой. – Остается разобраться только с одним. Где на самом деле моя посылка? Она ведь здесь, у тебя в сумке?
Он повернул колесико Zippo, а я как завороженный уставился на мигающую под логотипом американского орла красную лампочку. Детонатор? Си-четыре. Звуки стали доходить до меня, будто сквозь бабушкино ватное одеяло. В моей сумке была бомба, и я путешествовал вместе с ней все это время.
Есть предел всему. И страху тоже. Наступает момент, когда ты или сдаешься окончательно, или начинаешь что-то делать. Машешь руками, орешь, стреляешь, прыгаешь, тем самым разрушая сковывающий тебя цепь ужаса и доказывая, что ты не свинья, приведенная на убой. Именно такой момент настал сейчас и для меня. Заорав благим матом, я дернул дверную ручку и вывалился на полном ходу, оставив свои пожитки под сиденьем.
«Дурак», – так бы сказал папаша. Земля поймала меня в свои жесткие ладони, ревниво выбивая воздух из легких и обдирая в кровь мои локти и колени. Стало очень больно. Небо потемнело, на миг показались звезды, затем снова взошло солнце.
Глубоко и мелко дыша, я поднялся на одно колено. Где там эта колымага? Машина шерифа стала притормаживать. Бежать у меня сил уже не было. Вылезет? Нет? Я пошарил, негнущимися пальцами в пыли и нашел камень. Ну же, гринго! Ты все болтал про панацею ото всех болезней. Только ведь вот она! – неожиданно понял я. Жить и бороться – лучшее лекарство.
А цикады вокруг все пели и пели свою бесконечную песнь.
Платформа Pokupo.ru предоставляет полноценный интернет-магазин и избавит вас от поиска домена, хостинга, админов, программного софта, а также от абонентской платы. Надёжно, удобно и весёлая техподдержка.
И главное. Зарабатываете вы - зарабатываем мы. И никак иначе.
Телеграм-чат сообщества Pokupo и @ivelon ждут ваших вопросов.